Загадка старого альбома - Наталья Калинина

Павел Иванович

Каждое утро было похоже на предыдущее, словно брат-близнец. Менялась только погода за окном соответственно сменяющим друг друга временам года. То разбивались о подоконник капли дождя, а сердитый ветер швырял в окно сорванную с обнажающихся деревьев бурую листву. То тонкий слой недолговечного снега стыдливо скрывал под собой растрескавшуюся от времени краску на подоконнике. То пробивались сквозь запыленное стекло солнечные лучи, подчеркивая недостатки давно не убираемой комнаты: выхватывали забытую на заваленном бумагами столе тарелку с засох-шими остатками еды, «проходились» по белесому слою пыли на старой мебели, с любопытством «ощупывали» книги в потрепанных переплетах, громоздившиеся и на столе, и на стульях, и прямо на полу.

Только хозяин квартиры не замечал, как уже давно перестал замечать беспорядок в своем жилище, погодные перемены.

Павел Иванович был из тех рассеянных людей, которым ничего не стоит выйти из дома в домашних туфлях, вырядиться в пальто жарким летом, наступление которого он просто-напросто не заметил, в чай вместо трех ложек сахару насыпать шесть, и не сахара, а соли. И потом выпивать во время работы этот чай, не замечая его странного вкуса.

Каждое утро Павла Ивановича из года в год на протяжении десяти лет проходило по одному и тому же сценарию. Пожилой мужчина вставал без будильника, но всегда ровно в семь утра, подчиняясь внутренней программе. Выпивал стакан воды, выполнял несколько упражнений (даже в свои семьдесят четыре Павел Иванович продолжал делать зарядку), затем, напевая, умывался. После этого съедал свой нехитрый завтрак – галеты с какао – и выходил на прогулку. Гулял Павел Иванович всегда по одному и тому же маршруту: от дома – по прямой, пересекал дорогу, выходил на центральную улицу, которая вела к городскому парку, затем в течение часа неспешно прогуливался по аллеям, сидел на лавочке, рассматривая голубей. И уж после, вернувшись домой, приступал к работе. Когда-то Павел Иванович был довольно известным детским писателем, но уже давно бросил писать для детей и увлекся написанием исторического романа о царской семье. Работа длилась более десяти лет, но казалось, никогда не будет завершена потому, что Павел Иванович находил все новые и новые детали, рвал листы с уже готовыми главами и начинал писать заново.

Это субботнее утро тоже мало отличалось от будничных дней, нанизанных подобно бусинам на завязанную в кольцо нить его однообразной жизни. Павел Иванович сделал зарядку, выпил какао и отправился на прогулку. Он гулял по парку ровно час, даже несмотря на то что еще с ночи зарядил мелкий дождь, а он забыл зонт. Пожилой мужчина лишь поднял воротник вышедшего из моды еще тридцать лет назад пальто да немного сдвинул на лоб шляпу, чтобы ее тулья наподобие козырька прикрывала очки. Дождь не являлся той веской причиной, которая могла бы нарушить заведенный распорядок.

Когда Павел Иванович возвращался домой, дождь закончился и выглянуло солнце – долгожданный редкий гость. Пожилой мужчина подумал, не задержаться ли ему на прогулке ради такого случая, но решил не выбиваться из привычного графика. Он был человеком привычек, и даже небольшие подвижки в расписании могли бы вывести его из равновесия.

Однако небольшое происшествие, которое озадачило и внесло некий диссонанс в его мысли, все-таки случилось.

Подходя к подъезду, Павел Иванович встретил свою старую знакомую – бездомную полосатую кошку, которую не видел с зимы. Полосатая кошка (так Павел Иванович величал свою приятельницу) появилась в их дворе прошлым летом. Откуда она пришла, никто не знал, куда уходила на ночь – тоже. Она выходила лишь в солнечные дни, неспешно пересекала двор, грациозно вспрыгивала на лавочку и укладывалась в солнечное пятно. Аккуратно и неторопливо вылизав свои темно-серые, чередующиеся со светло-серыми полоски, она уютно сворачивалась бубликом и засыпала.

Жители дома относились к гостье по-разному. Кто-то игнорировал, кто-то обращался ласково и подкармливал, кто-то недолюбливал кошку и гнал ее от подъезда. Например, соседка Павла Ивановича Зинаида Львовна. Павел Иванович уважал усатую гостью – за королевское достоинство и горделивую осанку. И почтительно обращался к ней «леди Полосатая кошка».

Жильцам кошка обычно отвечала взаимностью: кого-то игнорировала, кого-то презирала, кому-то снисходительно позволяла присесть рядом с собой на лавочку. Павел Иванович был из ее любимчиков, она разрешала ему погладить себя за ухом и иногда, в знак благодарности за угощение, с мурлыканьем терлась о его руку.

Зимой кошка исчезла и не появлялась даже в редкие солнечные дни. Павел Иванович волновался, не случилось ли чего плохого с его доброй знакомой, для которой он всегда готов был пожертвовать кружок своей любимой «Докторской» колбасы. И вот сегодня он встретил свою старую знакомую. Она, как и раньше, лежала на лавочке точно в середине солнечного пятна и вылизывала лапу.

– Здравствуйте, леди Полосатая кошка! – обрадованно поприветствовал хвостатую подружку Павел Иванович и почтительно приподнял шляпу.

Он ожидал, что кошка, как и раньше, кокетливо изогнется, подставляя бок для ласк. Но она вдруг выгнула спину дугой и зашипела. Мужчина растерялся, но, решив, что кошка его не узнала, раскинул руки, будто для объятия, и сделал шаг к лавочке:

– Это же я, леди! Павел Иванович, который кормит вас свежайшей «Докторской» колбаской!

Но кошка, не дослушав про колбасу, спрыгнула с лавки и отправилась прочь.

– Что же вы… – удрученно пробормотал пожилой мужчина и, качая головой, направился в подъезд.

В дверях он почти столкнулся с соседкой, живущей над ним, той самой женщиной, не любившей Полосатую кошку. На миг лицо Павла Ивановича исказила гримаса досады: он ожидал, что соседка по привычке прицепится к нему с каким-нибудь едким замечанием вроде того, что его пение по утрам в ванной мешает ей. Павел Иванович по натуре был человеком мирным, неконфликтным, но соседку эту недолюбливал. Каждый раз, когда встречал ее во дворе, здоровался и старался торопливо прошмыгнуть мимо. Это удавалось ему далеко не всегда, потому что Зинаида Львовна отличалась хорошей реакцией и к тому же была въедливой, словно ржавчина. Выход на улицу являлся для нее своеобразной «охотой», и когда она видела «жертву», реагировала мгновенно, а заполучив ее, подолгу не отпускала. «Паучиха» – так звал про себя Павел Иванович соседку. Ему, хоть он и был совершенно безобидным, мирным жильцом, который не мусорил, не шумел, не скандалил, тоже доставалось: то за пение в ванной, то за то, что он прикармливал Полосатую кошку.

Вот и сейчас Павел Иванович уже внутренне приготовился к тому, что Зинаида Львовна привяжется к нему со своими претензиями. Но нет, она прошла мимо, даже не глянув в его сторону, и не ответила на вежливое, вполне миролюбивое приветствие. «Игнорирует?» – подумалось Павлу Ивановичу. За что же он впал в такую немилость, что его даже не удостоили приветствием?