Взгляд из темноты - Крис Картер

— У тебя есть такое оборудование, верно?

— А то! — обиделся Гус. — Оглянись вокруг! У меня есть все, что может понадобиться для идентификации голоса.

— Так в чем же проблема?

Откинувшись на спинку кресла, Суарес вздохнул.

— Давай я тебе покажу. Приложи кончики пальцев к шее чуть ниже кадыка.

— Что?

— Вот так. — Гус коснулся пальцами горла.

Коэн закатил глаза.

— Ты делай, делай.

Фрэнк с неохотой последовал примеру звукотехника.

— А теперь скажи что-нибудь. Попробуй изменить голос: произнеси слова басом, или фальцетом, или детским голоском, неважно. Ты почувствуешь вибрацию голосовых связок. Поверь мне.

У Коэна на лице отчетливо просматривался вопрос: «Ты что, меня разыгрываешь?!»

— Давай, давай.

Сдавшись, Фрэнк женским голосом процитировал первые три строки «Отелло».

— Ух ты! Впечатляет. Не знал, что ты любитель Шекспира. — Гус едва сдерживал смех. — Почувствовал вибрацию?

Коэн кивнул.

— Когда вибрируют голосовые связки, можно различить те частоты, о которых я говорил. А теперь попробуй сделать то же самое, только прошепчи слова очень тихо.

Фрэнк повторил те же три строки, но шепотом, стараясь говорить как можно тише.

— Вибраций нет! — Он удивленно повернулся к Гусу.

— Именно, — кивнул звукотехник. — Все дело в том, что голосовые связки не участвуют в порождении звуков, задействован только воздух из легких и движения губ и языка.

— Как при свисте?

— Да. И нет ни вибраций, ни частот, которые позволили бы опознать звонившего.

— Хитрожопый ублюдок!

— Вот и я о том же.

— Значит, мы ничего не можем сделать? И мы до сих пор не знаем, что он говорит?

Суарес цинично улыбнулся.

— Ну, мне же платят деньги не за то, чтобы я возвращал вам кассету с неразборчивым шепотом, верно? Я лишь хочу сказать, что из-за этого шепота мы не сможем изменить запись так, чтобы голос звучал нормально, и даже если у вас есть подозреваемый, мы не сможем сделать эту запись доказательством в суде. И я уверен в том, что звонивший об этом знал.

— Но ты сможешь обработать файл, чтобы мы поняли, что он говорит, да?

— Сейчас поколдую немножко… — Гус самоуверенно улыбнулся.

Вернувшись к эквалайзеру, он нажал еще пару кнопок и изменил несколько линий, а потом загрузил питч-шифтер в отдельную программу. Поставив небольшой кусок записи на повторение, Суарес обрабатывал его в течение нескольких минут.

— Ну вот, приехали. — Гус нахмурился.

— Что такое?

Звукотехник потянулся за конфетами.

— Тут не только голос, но и какое-то шипение на заднем фоне.

— Шипение?

— Да. Звук такой, словно жир кипит на сковородке. Или дождь барабанит за окном. — Он прислушался, а потом, повернувшись ко второму монитору, поморщился. — Его частота сходна с белым шумом. И это сильно осложняет нашу задачу.

— Справишься? — Коэн мотнул головой в сторону оборудования.

— У нас сегодня что, день дурацких вопросов? Конечно, справлюсь, но чтобы понять, что это за звук, придется повозиться. — Гус кликнул мышкой. — Это займет некоторое время.

Посмотрев на часы, Фрэнк вздохнул.

— Расслабься, дружище. Это не помешает мне вычленить голос на записи. Это быстро. — Гус вновь принялся за работу над звуком, и уже через минуту удовлетворенно кивнул. — По-моему, получилось.

Запустив запись, он отодвинулся от стола.

Из динамиков вновь донесся шепот. Слова, которые Коэн и Майерс так долго пытались разобрать, стали вполне различимы.

— Вот сукин сын! — Фрэнк открыл рот от изумления.

Глава 30

Вернувшись в управление в Паркер-центре, Хантер первым делом отнес фотографии с выставки Лоры Митчелл начальнику отдела информационных технологий, Брайану Дойлу. Роберт знал, что каждый человек на этих фотографиях является потенциальным подозреваемым, но сейчас в первую очередь нужно было опознать мужчину, который обменялся с Лорой номерами телефонов. Детектив отметил фотографию, на которой хорошо было видно лицо незнакомца. Так Дойл сможет сразу же увеличить снимок и сверить фотографию с данными из электронного архива полиции.

— Помните, вы говорили со мной о ноутбуке, — сказал Брайан, копируя снимки на свой винчестер. — Его прислали нам из отдела поиска пропавших без вести около двух недель назад. Лэптоп принадлежал… — Он принялся перебирать бумажки на столе, где царил чудовищный беспорядок.

— Лоре Митчелл, — напомнил ему Хантер. — Это ее фотографии.

— А, вот оно что. В общем, мы смогли взломать пароль.

— Так быстро?

— Мы молодцы, что тут скажешь, — улыбнулся Дойл. — Запустили программу простых алгоритмов. Ее пароль — первые буквы ее фамилии и дата рождения. Вы говорили, что вам нужно просмотреть ее электронную почту?

— Да. Ее мать сказала, что Лора получила несколько писем от особо рьяного поклонника и эти письма напугали ее.

— Проверить почту будет непросто. Она не пользовалась почтовой программой, то есть читала письма онлайн, не сохраняя их на своем компьютере. Мы проверили записи, и оказалось, что Митчелл ни разу не позволила операционной системе запомнить ее пароль к почтовому ящику. А еще она настроила браузер так, что история ссылок удалялась каждые десять дней.

— И пароль от почты не такой, как от ноутбука?

Дойл покачал головой.

— Может быть, вы и тут примените программу перебора простых алгоритмов?

— В сети это не сработает. В последние годы интернет-защита от взлома паролей стала намного лучше. Ведущие интернет-компании, предоставляющие такую услугу, как электронная почта, блокируют пользователя на несколько часов, а иногда и дольше, если несколько раз подряд ввести неправильный пароль. — Брайан опять помотал головой. — Кроме того, если Митчелл не хранила письма на своем аккаунте, то есть удаляла их сразу после прочтения, то у нас нет шансов восстановить их. А скорее всего, именно так она и поступала, ведь вы говорите, что эти письма испугали ее. Если не обратиться к владельцам сайта, на которому Лоры зарегистрирован почтовый ящик, то в лучшем случае мы получим лишь фрагменты писем. А чтобы выяснить, с какого сайта отправлялась почта, нужно подавать запрос ее интернет-провайдеру, «Автонету». Сами мы ни черта сделать не можем. А вы понимаете, что это значит, верно? Нужны будут ордеры и разрешения суда, все такое. К тому же, поиски будут длиться дни, если не недели, а на выходе мы все равно можем остаться ни с чем.

Хантер устало провел по лицу ладонью.

— Сейчас мои люди просматривают записи на ее винчестере. Я дам вам знать, если мы найдем что-то интересное.

Глава 31

Уитни Майерс замерла перед монитором, глядя, как на экране, словно электрические угри, дергаются линии эквалайзера. Коэн только что загрузил запись, очищенную Гусом, на свой компьютер. Неразборчивый шепот, который она слышала на автоответчике Кати Кадровой, теперь сменился четкими словами:

«У МЕНЯ ОТ ТЕБЯ ДУХ ЗАХВАТЫВАЕТ… — Пауза. — ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, КАТЯ. Я ЖДАЛ ТЕБЯ. ПРИШЛО ВРЕМЯ НАМ ВСТРЕТИТЬСЯ».

Запись была установлена на повтор, и эти слова неслись из динамиков компьютера вновь и вновь. Прослушав сообщение в пятый раз, Майерс наконец оторвала взгляд от экрана и закрыла программу.

— И Гус говорит, что это действительно его голос? Преступник не использовал никакие приборы, чтобы исказить звучание?

Фрэнк кивнул.

— Но он умен. Он произнес эти слова так, что если мы поймаем этого ублюдка, то никогда не сможем доказать, что на этой записи его голос.

Отойдя от стола Коэна, Уитни провела кончиками пальцев по верхней губе — она всегда делала так, когда о чем-то задумывалась. Майерс понимала, что нужно будет показать эту запись Кадрову: через два часа она должна была приехать к Леониду домой. Уитни не сомневалась в том, что этим еще больше испугает убитого горем отца пропавшей.

— Мой диктофон с теми шестьюдесятью сообщениями еще у тебя? — Она включила свой ноутбук.

— Да, вот он.

— Ладно, включи сообщение еще раз. — Майерс помолчала. — Вообще меня интересует конец последней записи. Автоответчик должен был отметить время, когда это сообщение было оставлено.

— В двадцать часов сорок две минуты, — не раздумывая, сообщил ей Фрэнк.

Уитни удивленно приподняла брови.

— Я уже столько раз слушал эти записи, что они прочно засели в моей памяти.

— Уверен?

— Точно тебе говорю.

Майерс посмотрела на экран ноутбука.

— По словам Леонида, он звонил дочери с мобильного в двадцать сорок четыре. Разговор длился четыре минуты и двенадцать секунд.

— Она взяла трубку, верно?

Уитни кивнула.

— Но через одиннадцать минут автоответчик опять включился. Катя выходила из дома?