Жребий некроманта. Надежда рода (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

— Замечательно, — азартно потёр руки Алёшка и желтозубо улыбнулся. — Слушай сюда, братец. Есть одни мужички, которые хотят до Чёрного погоста сходить. Там, по слухам, банда Вольки Кривого обитала. Они туда и награбленное стаскивали. С ними пойдёт маг земли. Самоучка, из простых. Он мало что умеет, но золото в земле чует, ежели, оно неглубоко зарыто.

— Алексей! — строго выдал Санек, возмущённо сверкнув взором. — Ты на что хочешь брата нашего толкнуть? Нельзя применять магию без бумаги из академии! Если полицейские или другие служивые люди поймают Ивана за незаконным использованием магии, то на него наложат крупный штраф и отправят в тюрьму на целый год. Тогда об академии можно будет забыть!

— Уймись, — отмахнулся от него Лёшка и с лихорадочным блеском в глазах посмотрел на меня. — Дело пахнет хорошим барышом. Тебе надо будет только прогнать упырей. Хоть погост и старый, но их не должно быть много. Да и я с мужичками тебе подмогну. Но ежели дело выгорит, то мы несколько месяцев будем жить безбедно.

— Это же очень опасно! — снова прорезался голос Шурика, который аж вскочил со стула. — Зачем Ивану так рисковать? Он без пяти минут студент Императорской академии!

— А ты думаешь, что в твоей академии денег не надо? — фыркнул средний брат, презрительно усмехнувшись. — Одёжка новая, еда, с дамами в кабак пройтись. А обучение? Там же за обучение платить надо! Да и ты бы задумался над тем, как деньгу заработать. Отцу надо помогать. Он целыми днями пашет, чтобы ты у нас хорошо ел и учился.

Санек открыло было рот, а потом со стуком захлопнул его и задумался. Между бровей парня пролегли две глубокие складки, и он опустил свой зад обратно на стул.

Я же молча размышлял над предложением Лёшки. Он, конечно, в магии вообще не шарит, да и что происходит в академии — знает весьма приблизительно. Но в одном он прав — деньги мне совсем не помешают. У меня в кармане лежит лишь мятый червонец. Но с другой стороны — от его предложения дурно попахивает, но если он сам идёт, то, наверное, не так уж и дурно.

Я посовещался со своей совестью, храбростью и взвешенно сказал:

— Ладно, я согласен, но только если у меня будет образец заклятия, способного убить упыря, иначе хренушки мне удастся разобраться с ними.

— Вот это мужское решение! — обрадовался Лёшка и хотел похлопать меня по плечу, но не дотянулся и упал с кровати. — Эх… зараза… Что-то я переоценил себя.

— Хорошо что отец тебя не видит, — пробормотал Шурик, горько глядя на брата.

Тот не обратил никакого внимания на слова Санька. Встал на четвереньки, помотал головой и заговорщицки проговорил:

— Только — цыц. Никому ни слово о нашем разговоре. Особенно Илье. Дело не совсем законное, а он против таких. Боится, что честь свою замарает и по службе не продвинется. Хотя он и так не продвинется. Род у нас провинциальный, зачуханный. Кому мы такие нужны? Вот я иногда и сворачиваю с прямой дорожки, чтобы свою копейку заработать. А ты, Иван, молодец, понимаешь что к чему в этом мире…

Я из вежливости кивнул.

Алёшка же с кряхтеньем и натужным сипеньем забрался обратно на кровать, лёг набок и вроде бы на мгновение прикрыл глаза. Но уже через миг раздался его богатырский храп, от которого начали позвякивать мутные стёкла в рассохшихся оконных рамах.

Шурик сокрушённо покачал головой, посмотрел на облезлые часы с кукушкой и пробормотал:

— И нам бы надо ложиться спать.

— Илью ждать не будем?

— Да он может и не прийти сегодня, — ответил брат и следом с тревогой спросил: — Ты, правда, пойдёшь с Лёшкой на погост?

— Посмотрим, что он по трезвому скажет: какие заклятия сможет достать, сколько можно заработать… А там уж точно решу, стоит ли игра свеч.

Глава 8

Ночью Лёха храпел, как паровоз. А его перегар зелёными облаками затянул комнату. Пришлось приоткрыть окно, чтобы дать доступ свежему воздуху. Да ещё крыса чем-то громыхала под кроватью. Из-за этого всего я постоянно ворочался на разложенном кресле. И утро встретил в отвратительном настроении. Даже есть не хотелось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но я всё равно перекусил холодной гречневой кашей вместе с помятым Шуриком и подозрительно тихим Алёшкой. Он за завтраком постоянно смущённо отводил взгляд, а когда мы допивали чай, хрипло выдал:

— Я вчера перебрал маленько и такую чушь нёс…

И он искоса посмотрел на меня хитрыми глазами, словно проверял мою реакцию.

— Вроде бы ничего такого не было. Мы договорились на погост сходить, — пожал я плечами, догрызая твёрдую, как алмаз, сушку.

— А, припоминаю, припоминаю, — обрадовался братец, наконец-то прямо глянув на меня. — Ну, чего тада? Я сегодня переговорю с кем надо и вечером скажу каков итог.

— Ты не спеши, — одёрнул я его. — Сколько я заработаю на этом деле? И какие заклятия мне перепадут?

— Сколько заработаешь? Это никому не ведомо, — развёл руками Алёшка и шмыгнул носом. — Ежели найдём тайник разбойничков, то обогатимся. А может, и просто так сходим. Кто его знает? Можа, и не разыщем ничего.

— Так себе перспектива, — пробурчал я, хмуря брови. — А какие заклятия сможешь достать?

— А что надобно? — с готовностью бросил Лёха и болезненно поморщился. Видать, его похмелье мучает.

— Минимум — одно на атаку, чтобы упырей валить. И одно — на исцеление. А то вдруг рана какая или травма…

— Ох, лучше бы не ходили, — запричитал, как бабка, Шурик. Параллельно он с энтузиазмом не хуже гигантской белки грыз чёрствые сушки.

— Помолчи, братец, — шикнул на него Алёшка, тронул свои щегольские усики и решительно проговорил: — Вечерком встречаемся тут же. Только Илье — ни-ни. Я к этому времени уже всё разузнаю. Тада и решим, как поступить дальше.

Он встал со скрипнувшего стула и покинул обиталище старшего брата. А мы с Саньком только минут через тридцать вышли на улицу.

Городом ещё владело серое, пасмурное утро. Чувствовалось дыхание осени.

Я зябко поёжился и вместе с братом двинулся вдоль немноголюдной улицы. Народ здесь по большей части шнырял взъерошенный, неопрятный, с угрюмыми лицами. А извозчиков вокруг совсем не наблюдалось.

Только на углу мы смогли обнаружить одного из них. Он, склонив голову на грудь, бессовестно дрых на козлах. Я безжалостно разбудил его, потормошив за плечо. И он повёз нас в академию, громко понукая лошадей, которые со страхом в добрых глазах косились на меня.

Ближе к центру — Царьград уже бурлил, а лица горожан стали сытыми и довольными. Мимо нас несколько раз проскакивали автомобили, расписанные рунами. Видать, защитные заклятия.

А уже перед самыми воротами академии меня охватило нешуточное волнение. Шурик и вовсе — зубами выстукивал чечётку. Он шёл к этому моменту целый год и сейчас нервничал изо всех сил.

Я вылез из экипажа и подбодрил его:

— Чего ты трясёшься? Ты всё равно за деньги учиться будешь.

— Надо набрать минимум сорок баллов, — простонал он, громко сглотнув.

— Херня. Я наугад несколько ЕГЭ сдал, — отмахнулся я и широким шагом двинулся к главному зданию академии.

— Кого сдал? — удивлённо выдохнул потрусивший за мной парень. — Ты опять что-то вспомнил из своей жизни?

— Что-то мелькнуло, — небрежно проговорил я, с любопытством разглядывая стягивающихся к ступеням абитуриентов.

Не только Шурик был взволнован. Почти все поступающие так или иначе выказывали признаки волнение: хмурили брови, кусали губы, отвечали невпопад. И хоть почти всё они в итоге окажутся в академии, но многие хотели попасть именно на бюджет. Дело тут было не в деньгах, а в престиже. Дескать, я такой-то такой попал на бюджет. Я — умный. А вот сынок князя Похрен-Какого — не прошёл. Он — тупой. Да ещё и родители таких чад явно будут козырять успехами своих ненаглядных деточек.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Все мы здесь были конкурентами. Только самые лучшие из нас займут наиболее престижные должности в министерствах и прочих органах управления необъятной империей.