Ромул. Основатель Вечного города - Джекоб Эббот

В конце концов в одном из эпизодов войны, которую Эней вел против рутулов, он оказался в очень опасном положении; чтобы спастись от преследователей, новый царь бросился в реку, пытаясь ее переплыть. Но сделать этого ему не удалось, и он утонул. Река носила название Нумик. Она впадает в море немного севернее Лавиниума. Должно быть, в древние времена она была гораздо полноводнее, ибо путешественники, побывавшие в тех краях не так давно, говорят, что теперь она представляет собой маленький ручеек, и утонуть в нем практически невозможно.

Троянские последователи Энея спрятали его тело и распространили слух среди населения Лация, что его взяли на небо. Люди, прежде считавшие своего царя сыном богини, теперь видели в нем самом божественную сущность. Они воздвигли ему алтари в Лации и с тех пор почитали его, как бога.

Глава 7

Рея Сильвия

Мать Ромула Рея Сильвия была девственной весталкой, которая жила в Лации спустя четыре века после смерти Энея. Весталки были жрицами богини Весты, которые, как современные монахини, должны были жить вдали от остального мира и посвящать все свое время религиозным обрядам и службам. Как и монахиням, им запрещалось любое общение и связи с мужчинами.

Считается, что орден девственных весталок был основан самим Энеем, который ввел в обиход многие ритуалы и обряды, проходившие под их попечением. Эти церемонии были посвящены Весте, богине домашнего очага. Во все века и во всех странах очаг был центром и символом дома, поэтому смысл культа Весты сводился к поклонению огню. Вместо статуй и алтарей, обычных для других богов, в храме был сооружен очаг, похожий на те, что использовались в то время в домах, и в этом очаге постоянно поддерживался огонь. С этим огнем были связаны разные ритуалы и церемонии, посвященные домашним радостям и добродетелям, которые это пламя символизировало.

Очаг в том виде, в котором он существовал в древние времена, сильно отличался от современных каминов, представляющих собой ниши, оснащенные трубами для отвода дыма. В древности очаг помещался в центре дома на подставке, которая называлась «фокусом». Иногда эта подставка была каменной или кирпичной, а иногда – бронзовой. Дым уходил через отверстие в крыше. Сегодня может показаться, что это было довольно неудобно, но необходимо помнить, что климат в тех странах достаточно мягкий, и огонь разводили только в редких случаях. Кроме того, привычки людей в то время были таковы, что не только повседневные заботы и дела, но и большинство увеселений и развлечений происходило на открытом воздухе. Тем не менее, очаг был для них, как и для нас сейчас, символом и эмблемой домашней жизни. Воздавая божественные почести Весте, богине-хранительнице дома, они соорудили в ее храме очаг– алтарь, в котором постоянно поддерживали горящее пламя.

Жрицы, которые отвечали за сохранение огня, отбирались на это служение, когда были еще детьми. Им должно было быть от шести до десяти лет. Пройдя торжественный обряд посвящения, они становились служительницами Весты и с этого момента должны были вести жизнь безупречной чистоты, иначе им грозила страшная кара. Так как постоянный огонь в храме Весты представлял огонь домашнего очага, весталки изображали девушек, занимавшихся домашней работой. Жизнь в уединении и безбрачии была символом невинности и чистоты, для сохранения которой нужен институт семьи. Обязанности весталок были сходны с обязанностями домашней прислуги. Они должны были следить за огнем и не позволять ему погаснуть. Они проводили множество обрядов и церемоний, связанных с культом Весты, содержали храм и усыпальницы в чистоте, а также ухаживали за священными сосудами и другой утварью, как в хорошо налаженном хозяйстве. Им надлежало жить в чистоте, трудах, заботах и терпении, то есть служить воплощением всех девичьих добродетелей, проявляющихся, как им и положено, в доме, а не вне его.

Самые ужасные наказания должны были обрушиться на голову весталки, которая нарушила свои клятвы. Мы не находим прямых свидетельств того, что эти кары применялись в ранний период, но в последующие годы в Риме, где жили весталки, мужчину, соблазнившего одну из них, публично забивали до смерти плетьми на римском форуме. Что касается самой весталки, то под землей вырывали камеру и укрепляли ее свод. В эту подземную темницу вела шахта, на конце которой был вход в склеп. В камеру ставили стол, лампу и немного пищи. Спуститься туда можно было по лестнице, опущенной в шахту. Места для этих ужасных приготовлений выбирали рядом с городскими воротами, и, когда все было готово, несчастную весталку вели туда во главе публичной процессии. Ее сопровождали друзья и родственники, всю дорогу оплакивавшие ее участь. Эта церемония во всех отношениях походила на похороны, за исключением того, что человек, которого собирались хоронить, был еще жив. Придя на место, несчастную преступницу опускали вниз и помещали в темницу. Служители, проводившие ритуал, поднимались, лестницу убирали, и шахту засыпали землей. Грешница была предоставлена своей судьбе: когда лампа догорит и кончится еда, ей предстояло медленно умирать от голода в полной темноте.

Если быть справедливым к древним основателям империи и цивилизации, то можно считать обожествление Весты и введение празднеств и ритуалов в ее честь не поклонением идолу или ложному богу, а утверждением идеи, позволявшей добиться ее повсеместного почитания.

Даже в наше время в христианских странах существует обычай устанавливать в честь свободы столб и увенчивать его колпаком. Если бы вместо колпака на нем устанавливали изображение свободы и собирались под ним на символические празднования с играми, музыкой и хоругвями, то мы могли бы назвать таких людей идолопоклонниками. Христианские поэты писали оды и обращения к Весне, Красоте и Разуму и т. д., в которых персонифицировали идею или понятие, обращаясь к нему с восхвалениями, как к разумному существу, наделенному волшебной властью. Поэтому церемонии и празднества древних времен не обязательно считать идолопоклонством и объявлять их безоговорочно вредными и порочными. Наши отцы установили изображение свободы, чтобы укрепить в народе любовь к этому понятию. Вполне возможно, что Эней руководствовался сходными мотивами, сооружая в храме очаг в честь мира и счастья в доме и назначая девушек, чтобы они бдительно охраняли его и блюли безупречную чистоту. Этот институт обладал огромной властью и в те варварские времена вызывал в сознании мужчин священное почтение к семейным узам, давая им (по крайней мере, в теории) высокий идеал чести и чистоты. Мы должны помнить, что в те времена не было известно слово Божье и не существовало других способов направить и вразумить людей. Они были вынуждены прибегать к тем методам, которые им удалось для этой цели приспособить.