Зазеркалье войны (СИ) - Гедеон

Тал был башнёром того самого подбитого танка, восстановлением которого клоны как раз занимались совместно с зелтронцами. На Мерне Восемь в башню угодила граната, и Тал лишился левой руки до плеча и левой же ноги ниже колена. Теперь он щеголял блестящими протезами, на которые ещё не нарастили искусственную плоть, и очень этого стеснялся. В городе он был одним из немногих, кто никогда не снимал китель и перчатки.

— В общем, ищу замену! — подвёл итог своим страданиям Блайз и гордой походкой покинул казарму.

— Садж, а ты куда? — поинтересовался Вжик. Куда ходил Чимбик и почему возвращался такой довольный, стало темой для пересудов в батальоне: на все вопросы сержант в лучшем случае отделывался крайне туманными ответами, а зачастую вообще пропускал мимо ушей. Вот и сейчас Чимбик, поправив кепи, молча подмигнул танкисту и выскочил наружу, не дожидаясь, пока тот повторит вопрос.

— Что это с ним? — Вжик вопросительно оглядел остальных разведчиков.

— Да нам-то что? — ответил один из них — капрал по имени Фарадж. — Главное, что он успокаиваться начал. А как и почему — захочет, так сам расскажет. Я всё боялся, что садж с резьбы слетит, и если там, куда его носит, ему хорошо — то плевать, что там и как.

В отличие от Блайза, большинство клонов не особенно распространялись о своём досуге. Для кого-то новые грани жизни были слишком сокровенными, чтобы говорить о них вслух, кто-то стеснялся собственного щенячьего восторга, но большинство просто не умели и не привыкли говорить о подобном. В результате все немногочисленные обсуждения сводились к пересказам забавных и удивительных случаев, а о главном говорили редко, с глазу на глаз.

Тем веременем Чимбик, даже не подозревая, что стал объектом любопытства своих братьев, бодро топал к штабу. Вернее, к генералу-джедаю Ирису Тофу. У сержанта было очень важное — можно сказать, стратегически важное — дело к генералу: выпросить разрешение показать детям Талики самый настоящий танк. Дождавшись, пока Тофу освободится, Чимбик браво вытянулся перед ним во фрунт:

— Генерал, сэр, стафф-сержант Ка-Эс…

— Сила великая, Чимбик, ты словно первый день меня знаешь, — удивился уставному обращению, от которого успел уже отвыкнуть, джедай. В бригаде давно уже отбросили полную форму обращения к старшему по званию в повседневной жизни, оставив лишь для парадов и прочих торжественных церемоний, всё остальное время клоны обращались к нему «генерал», или «сэр». А тут — вот, приплыли.

— Ты что-то хотел? — Тофу ненавязчиво принял курс на столовую, и Чимбик вынужден был пристроиться рядом.

— Да, сэр… — Сержант набрал в грудь побольше воздуха, словно перед прыжком в ледяную воду, и выпалил:

— Сэр, я хотел попросить Вашего разрешения показать детям танк, сэр! — и замолк, ожидая выволочки за свою наглость.

— Детям? — Тофу споткнулся от неожиданности. Остановившись, он повернулся к клону, пригладил свою белоснежную шевелюру и пристально уставился в глаза собеседнику.

— Каким детям? — осторожно поинтересовался джедай.

— Талики, сэр! — браво отрапортовал сержант.

— Так, стоп, — Тофу поднял ладонь. — Давай начнём с самого начала: кто такая Талика?

Чимбик помялся, смущённо глядя на генерала, а потом рассказал историю своего знакомства с зелтронкой и её многочисленным семейством, начиная от того, как сбежал из дворца и забрёл на детский праздник, и заканчивая своими увольнительными, которые проводил в доме Талики.

— И дети просят показать им танк? — добродушно улыбаясь, уточнил Тофу.

— Да, сэр… — Чимбик покраснел и поспешно добавил: — Нет, сэр, я понимаю, что это военная… — Он замолчал, повинуясь жесту джедая.

— И сколько их будет? — услышал сержант неожиданный вопрос, заставивший его всерьёз задуматься. Зелтроны были не только гостеприимны, но ещё и очень дружны между собой, начиная с раннего детства. В данном случае это означало, что помимо Тилоса и Даны обязательно будут их братья, сестры и многочисленные друзья и товарищи.

— Не знаю, сэр, — виновато вздохнул Чимбик, опуская голову. — Но десятка два, не меньше…

Тофу пару секунд подумал, морща лоб, а потом решительно кивнул:

— Веди всех. Я распоряжусь, чтобы им устроили экскурсию. Когда ждать?

— Часа через два, сэр! — обрадованно вскинулся Чимбик, уже настроившийся на отказ и думавший, как помягче передать это детям. — Разрешите идти?

— Иди… экскурсовод, — Тофу посмотрел едва ли не вприпрыжку бегущему сержанту и покачал головой.

— Ну надо же, — тихо сказал джедай себе под нос. — Кто бы мог подумать…

Тофу был в курсе того, что произошло с Чимбиком во дворце. Кроме него, в городе в тот день произошло ещё несколько схожих случаев, но, по счастью, никто серьёзно не пострадал. Тем не менее, джедай напрягся и хотел сократить увольнительные, но, к его удивлению, за клонов вновь вступился Дариус и упросил Тофу дать ещё время. И это помогло. Тофу видел, как потихоньку оттаивают души его солдат, даже таких озлобленных, как Чимбик, и это искренне радовало джедая. Ирис вообще крайне болезненно относился к самой идее армии клонов и не стеснялся высказывать свое мнение Совету, причём зачастую в довольно резкой форме. А после предательства мастера Понга Крелла, потрясшего всех участников кампании на Умбаре, когда очень многие клоны стали настороженно относиться к джедаям, Ирис только укрепился в своем мнении. Для него самого и его падавана командование бригадой в первую очередь было громадной ответственностью за жизни подчинённых ему людей, и генерал прилагал все усилия для того, чтобы свести потери к минимуму. Но и моральное состояние клонов Тофу также не мог оставить без внимания. Джедаи искренне переживали за каждого из своих солдат, причём настолько, что боль одного из клонов становилась их болью. И теперь Тофу со стыдом вспоминал свою первую встречу с королевской четой — эти розовокожие смогли сделать то, чего не смог весь Орден вместе с Сенатом: подарить клонам немного настоящего счастья.

Чимбик добрался к дому Талики едва ли не бегом, спеша сообщить детворе радостную новость. Собственно, Талика и её дети — вот были истинные друзья сержанта. С зелтронами «своей» возрастной группы клон общался едва-едва: он просто их не понимал. Они были совершенно из разных миров, идущих параллельно и каким-то непостижимым образом случайно соприкоснувшихся. То, чем увлекалась зелтронская молодежь, было клону дико и непонятно, а то, что было ценностью для него — в свою очередь, вызывало вежливые непонимающие улыбки у розовокожих. Зато с Таликой Чимбику было легко — она не задавала лишних вопросов, не лезла с амурными намерениями и — самое главное — относилась к сержанту с непривычной теплотой и ненавязчивой заботой.

Сержант уже знал, что Талика до вечера сидит у себя в кабинете, в пристройке, и колдует над своей новой сказкой. Клон умело обогнул веселящуюся в саду детвору, чтобы не попасться им на глаза раньше времени и не испортить сюрприз, и осторожно стукнул в окно. Зелтронка нехотя оторвалась от огромного, во всю стену, голопроектора и обратила взор к источнику шума. Увидев Чимбика, Талика тепло улыбнулась и поманила его пальцем, приглашая войти.

— Добрый вечер, мэм, — Сержант прошмыгнул в двери, пока его не засекли. — Мэм, Вы можете сейчас собрать детей? Генерал разрешил устроить им экскурсию к технике.

— Не сомневаюсь, они примчатся, даже если болтаются в тот момент где-то на орбите Зелтроса. К слову, твоего появления тоже вполне достаточно, чтобы собрать всю ораву вместе, — Талика посмотрела на сержанта тем особым взглядом, от которого у него почему-то теплело на душе. — Осталось выяснить, почему ты прячешься.

— Хотел сделать сюрприз, — пояснил Чимбик. — Вы же тоже пойдёте, я надеюсь? — Он с надеждой уставился на зелтронку.

— Кто-то же должен спасти вашу базу от разрушения, — с серьёзным лицом ответила зелтронка.

— Чуба! — радостно воскликнул Чимбик и вскинул сжатый кулак.

Вопреки предсказанию Талики, нашествие трех десятков мелких головорезов на военную базу оказалось совершенно неопасным. Чимбик в первый день подметил эту черту: несмотря на то, что зелтронцы, казалось, позволяли своим отпрыскам делать абсолютно всё, что тем придёт в голову, это не мешало детям каким-то совершенно непостижимым образом оставаться управляемыми и разумными. Как так получается — для сержанта было загадкой. Он невольно вспомнил собственное детство, зажатое, закрученное в строгие рамки режима дня, полное ограничений и опасностей, и невольно поразился контрасту с маленькими зелтронцами, для которых их жизнь была сплошным праздником.

Пока обрадованная мелкота восторженно внимала Отчаянному — командиру танкового взвода, — а Чимбик демонстрировал Дане и Тилосу свою ненаглядную «пятнашку», к Талике, удобно устроившейся под навесом с стаканом кафа, подошел Тофу, вежливо поклонился и представился: