Легенда Лукоморья - Юлия Набокова

– Воробушков не обижай, – с напускной строгостью осадил Леший.

– Прошу прощения, – схватился за голову Варфоломей.

– Прощаю, – великодушно кивнул Леший и покосился в сторону избушки: – Оклемается?

– А куда денется? Иначе я ее, бестолковую, в топку отправлю! – пригрозил кот и припустил в сторону избы. – Пойду печь проверю, а то как бы пожар не начался.

Хватило и пары ласковых «мяу», чтобы избушка прыжком поднялась на ноги, перемялась с ноги на ногу, выстраивая равновесие, спустила ступени и распахнула дверь. Кот пулей влетел внутрь и принялся наводить порядок, гремя осколками посуды, а хозяин леса вновь переключил внимание на нас.

– Простите нас за Кузьму, – оробев под его пристальным взглядом, выдавила я.

– Вы и кота уже переименовали? – усмехнулся Леший.

– Я про того парнишку, которого избушка в лес закинула, – сконфуженно уточнила я.

– Да уж, бросок получился знатный. – Леший строго сдвинул брови. – Наломал парнишка дров – двух берез как не бывало, вековой дуб нижней ветви лишился.

Я виновато притихла. Читала я книжки, в которых Леший за порчу лесного хозяйства калечил дровосеков, охотников и простых путников: за каждую сломанную ветку у человека руку отнимал.

– Ну да это не беда. – Леший тряхнул головой, и с его волос слетели лепестки ромашек и пара желудей. – Сказывайте скорей, куда Василиса делась.

– Пропала, – хором доложили мы.

– Знаю, – нахмурился Леший. – Со своей стороны могу сказать, что все леса на своем пути она благополучно миновала. Я ее провожал до самого последнего пролеска, от которого рукой до Златограда подать, а там Василиса на торговый путь вышла да вслед за купеческим обозом к городу пошла. Далее уже не мои владения.

– Да это здорово сужает поиски! – оживился Ив. – Говорите, рукой подать до города? Значит, там ее и надо искать.

– А про торговый путь ты слышал? – не разделяя его энтузиазма, уточнила я. – Что, если Василиса не дошла до города? Что, если ее раньше похитили?

– Похитили? – посерел лицом Леший.

– А почему бы нет? То, что она Баба-яга, конечно, никому не ведомо, – рассуждала я. – Но по описаниям кота она девица видная, красивая к тому же. Проезжали мимо какие-нибудь дикие татары-монголы, на блондинок падкие, хвать – и нету девицы.

– Ты забываешь одну незначительную деталь, – вмешался Ив. – Даже две.

– Какие же? – удивилась я.

– Во-первых, Василиса ушла из дома переодетой в мальчика.

– Перед городом она могла и принарядиться! – парировала я.

– Она не собиралась привлекать к себе внимание, – напомнил Ив.

– Могла и передумать! – не сдавалась я.

Ив покачал головой и выдвинул второй аргумент:

– Во-вторых, Василиса – волшебница. Посмотрел бы я на того, кто решился ее похитить! Твои татары-монголы, дерзни они ее и впрямь похитить, сейчас бы уже горько раскаялись в содеянном, носясь по полям в облике коней.

– Скорее – ишаков, – хмыкнула я, но так просто сдаваться не собиралась. – А если среди них был черный чародей, который Василису волшебной силы лишил?

– А вот в этом уже есть смысл, – задумчиво произнес Ив, – в противном случае Василиса уже давно бы вернулась домой или хотя бы подала о себе весточку.

– А если она не хочет? – выпалила я и прикусила язык под ледяным взглядом Лешего.

– Что ты сказала? – раздался за спиной вкрадчивый голос кота.

– Что, если она не хочет возвращаться? – уже менее уверенно предположила я. – Что, если она увидела родных, открылась им, вернулась в семью и поняла, что ее бегство было ошибкой? Что, если она больше не хочет быть лесной отшельницей, а желает жить в царском тереме, выйти замуж, родить детей? А что? – Я стушевалась под тяжелыми взглядами кота, Лешего и Ива. – Нормальное женское счастье.

– Боюсь, что… – со вздохом начал Ив.

– … в этом случае… – бесстрастно продолжил Леший.

– … тебе придется занять ее место, – жестко закончил кот.

– Никогда! – похолодела я. – Так, немедленно начинаем операцию по возвращению Василисы в избушку. У кого какие предложения?

– Я готов оказать любую помощь в пределах моих владений, – с готовностью откликнулся Леший.

С учетом того, что большая часть Лукоморья покрыта лесами, мощная поддержка!

– Спасибо, – искренне поблагодарила я, – нам она очень пригодится.

– И по поводу похищения Василисы с торгового пути, – добавил Леший. – Это исключено. На своем пути похитители обязательно бы проезжали лес, и мне бы про то стало ведомо.

– Значит, Василиса все-таки в городе, – подвел итог Ив.

– И вернуть ее нужно как можно скорей, – озабоченно добавил Леший. – Что-то неладное началось после ее исчезновения. Люди на Ягу ни с того ни с сего озлобились, зовут ее злой ведьмой и людоедкой, обвиняют в похищении детей. Сколько я за последнее время разговоров о том наслушался – не сосчитать! А скольких вояк с палицами да дубинами с верного пути сбил, дорожки перепутал, не дал им до избушки Яги дойти? Ведь все Яге смертью грозили. Вот и сегодня троих мужиков кружил-кружил по лесу… – Леший многозначительно взглянул на меня, и я покраснела, поняв, что он все время был незримым свидетелем реалити-шоу «Я не ведьма, не упырь, а бедная сиротка». Наверное, и дорогу к дому Яги мне подсказал он, обратив мое внимание на малинник с лоскутом сарафана.

– Не всех сбил, – ворчливо заметил Варфоломей. – Илья намедни наведывался, Кузьма опять же.

– Недоглядел, – виновато понурился Леший.

Прежде чем попрощаться, он вытащил из кустов на опушке припрятанный там пенек с диким медом (пенек, выдолбленный изнутри, прекрасно заменял бочку) и сложенную кулем бересту, полную спелых ягод лесной малины. От души поблагодарив засмущавшегося Лешего, я подхватила бересту с ягодой, Ив взялся за пенек, и под ворчание кота, который горевал о сметанке, которая в лесу не растет, мы вернулись в избушку.

О беспорядке, который избушка учинила своим падением, напоминали только глиняные черепки, сметенные котом в угол, да сбившиеся половики. В остальном Варфоломей успел привести горницу в привычный вид. Или избушка уже научилась падать так, чтобы причинять минимум вреда хозяйству.

Втянув ноздрями воздух, я поспешно положила бересту с малиной на стол и кинулась к печи. Из-под заслонки вырвалось облачко горелого воздуха, и я, отфыркиваясь, достала противень с беспорядочной грудой безнадежно испорченных пирогов. Сырые внутри, сверху они покрылись толстой черной коркой. Отведать их не осмелился бы и Робинзон Крузо, проведший на необитаемом острове три долгих года.

– Это все из-за избушки, – буркнула я. – Если бы ей не вздумалось валяться в процессе приготовления, пирожки бы удались на славу. Нарушила весь процесс, понимаешь.