Отчий сад - Мария Бушуева

Чувственно влекла его, как ни странно, Ритка. И если и рисовал он ее, работы его были или открыто, или чуть завуалированно эротичны.

Может быть, он забыл намеренно о ее обязательном звонке? Любят все Ярославцевы немного подразнить, так — для придания жизни некоторой остроты.

Но Ритка готова была его убить!

note 81 Не забавно ли? Милая дуреха. Контролировать его каждый шаг — это, пожалуй, слишком. Достаточно ему пристального Циклопа — его старой кормилицы.

Но уже было жаль ее, и он тут же приехал к ней на работу

— она заведовала культработой клуба. Они пошли в парк, она курила и язвила насчет его распутного образа жизни. Он весело лгал, что был у приятеля. Если в творчестве он шел, пожалуй, одной из самых трудных дорог, то в общении предпочитал пути наименьшего сопротивления.

Мимо катали свои разноцветные коляски молодые мамы, шли старушки с палочками, бежали, выкрикивая что-то и хохоча, дети, на лицо Ритке падала тень от ветки, делая ее похожей на даму со старинного полотна, а ветер нес пепел от ее сигареты обратно и ссыпал на Митины джинсы… У нас будет вот такой малыш, думала она, когда мимо проплывала очередная коляска, побегает он тогда у меня, еще посмотрим, кто будет бегать — я за ним или он за мной. А его завораживала тень от листьев — и он, наклоняясь, целовал Ритке висок. Он всегда желал и жалел ее, такую маленькую и смешную! Она не очень мешала ему: ее стремление поймать его в клетку было подобно усилию лилипутихи, пытающейся связать Гулливера. Однако ты недооцениваешь моей хитрости, думала она, силой не смогу одолеть, хитростью опутаю моего великана. Но ни о каких ее хитрых планах он совершенно не тревожился. Часто мысленно он сажал ее на ладонь и улыбался: какая хорошенькая девочка, просто чудо. А порой, чтобы девочку сильно не запугать, он тоже превращался на время в Мальчика-с-пальчик, поскольку, сам тому удивляясь, умел становиться то огромным, то необычно маленьким. В его удивлении была все-таки доля небольшого мужского нарциссизма — нравился он себе иногда, черт возьми!..

— Я так перепугалась, Наташке позвонила, — призналась вдруг она.

— А вот это зря. Не надо волновать сестру по пустякам. note 82

— Для тебя пустяк! пустяк! А для меня… — и она заплакала. Она уже минут пятнадцать хотела, чтобы слезы красиво потекли по ее щекам, но они не текли, потому что Митя болтал какую-то ерунду со смешными подробностями про приятеля, у которого ночевал, и снова целовал ее в висок, — наконец ей все же удалось зарыдать прекрасно, как в кино.

— Ты не понимаешь, как я беспокоюсь! — рыдала она. Он обнял ее. Она всхлипывала.

— Смотри, — шутливо пригрозил он, — накличешь своими слезами дождь. И точно: через несколько минут полил дождь. Тучку краем глаза он давно приметил над городом, бессознательно фиксируя все изменения в природе, потухание красок или, наоборот, их возрастающую интенсивность, особенности движения людей, зигзаги ветвей, колышущихся на ветру или неподвижных… Дождь лил, Ритка перестала рыдать.

— Бежим! — позвал он, и они побежали к ее клубу. У дверей, уже под навесом, она еще раз с изумлением оглянулась: льет, как из ведра. * * *

Мура приготовился. Сделал сам ужин: потушил баклажаны, открыл банку креветок, сварил два яйца вкрутую, пошинковал, плача, лук, все смешал, получился салат, заправил его майонезом — все Мура может купить!

— а баклажаны будут гарниром к вареному мясу. И приправы добавил в меру, чтобы только усилить аромат свежей говядины, а не заглушить, хотел телятинки поджарить, но показалась несвежей. Нарезал и помидоры, добавив к ним тоненькие зеленые пластинки свежего перца и прозрачные кругляшки лука, один салат с майонезом, второй для разнообразия заправлен подсолнечным маслом. Фрукты: груши, яблоки, дыня. Разве мало? К фруктам и шоколадным конфетам — коньячок, к мясу — неплохое винцо. Недурственно получается. Роскошный ужин. Серафима отправилась к Антону Андре

note 83 евичу. Они вообще постоянно курсировали из его квартиры в ее и обратно. Долго мамаша меня не выдерживает, а я ведь поору на нее, а все потом сделаю сам. И обед. И пол даже вымою. Цены мне нет. Разве так мы жили, когда я свою кандидатскую писал? Разве приволакивал ящиками я сгущенку, мандарины, шоколад, мясные консервы? Я, между прочим — единственный кандидат наук, торгующий пивом! Скажешь Феоктистову — знаешь, парень, люблю я, признаюсь тебе, Сальвадора Дали, он аж облезет. А матушка моя все больше импрессионистов. Такие вот пироги. Жениться Муре хотелось с умом. Наталья не была абсолютной красавицей — так это и хорошо: не слиняет, как преды дущая стерва. И сексуального опыта совсем нет, Муре будет легче. Но шарма в Наталье — море, так определил, однажды увидев ее, Феоктистов, а он калач в энтих вопросах тертый! Читать книжки любит — тоже хорошо, будет детишкам на ночь сказки мурлыкать. А брат ее — вообще бриллиант! Правда, идея женитьбы на Наталье принадлежала Серафиме, но Мура уже подзабыл об этом. Он сам еще два года назад обратил на врачиху внимание! Причем тут матушка? На фоне вульгарных раскрашенных жен остальных пивоторговцев Наталья будет звездой!

Она ни о чем таком не догадывалась. Шевельнулось предчувствие, правда: Мура что-то замышляет, — но тут же и погасло. Голос интуиции звучал в ней смутно и расплывчато, не облекаясь в форму отчетливо-точную, как почти всегда, наверное, бывало у Мити, и не служил целям конкретно-бытовым с тем постоянством, с каким помогал Сергею крутиться, выкручиваться и не сходить со своего круга.

Она поднялась по лестнице на четвертый этаж — и недовольно сморщилась: опять из-за своей мягкотелости ей придется целый вечер скучать. Пожалуй, пробудет она с часок — и достаточно. Дома ли Серафима?

Мура открыл. Фу, какой он толстый, сальный, с кудряшками и с настороженной улыбкой. Дал ей тапочки. Ага, значит, мамаши его нет дома, она у отца. Ка

note 84 кой стол?! Сегодня вроде обычный день? Не праздник. И мне помнится, твой день варенья в феврале.

Он приносил и уносил тарелки, он наливал и подливал вина, он так хотел, чтобы она поняла: он будет весьма неплохим мужем, он рассказывал, как у одного из его знакомых, тоже торгующего пивом, украли ведро — ведро! — денег прямо из киоска — пусть она догадается: Мура тоже будет богат, — он заговорил и о жене Феоктистова, сообщил некоторые бытовые подробности о купленном ей норковом манто, о сапожках зимних, страшно дорогих, о машине, которую Феоктистов грохнул, а теперь, отремонтировав, продал в два раза дороже, чтобы приобрести новую иномарку, вот какой министр своего дела, дока Феоктистов

— и он, Мура, скоро таким же станет!..

Стены были завешены безвкусными, как показалось Наталье, большущими коврами. Она не любила хрусталь, а он посверкивал за стеклом импортной стенки. Цветной телевизор с огромным экраном, недавно купленный и нарочно Мурой включенный, работал, и пел с экрана Игорь Николаев: «В королевстве кривых зеркал я полжизни тебя искал…», затем другой певец с красивыми, но такими плотоядными глазами, меняя шубы и девиц в видеоклипе, спел «Мадонну»…

И Мура с его соблазнами! Какая глупость и пошлость. Он так старательно набивает себе цену. Неужели отец в курсе? И нарочно ушел к себе, уведя Серафиму, чтобы оставить их наедине?.. Это опечалило ее.

— Знаешь, Мура, — сказала она тихо, — пожалуй, я пойду. Мне надо прочитать новую книгу о последних данных по тонзиллиту.

— У меня все время горло болит, — детским голосом пожаловался Мура. Он, и правда, болел часто, болел от простуды и с похмелья, от обжорства и от солнца. То кожа его покрывалась белыми волдырями, то красная сыпь украшала живот и руки, то нападал долгий насморк, то больно стреляло в ухе…

— И першит в горле, точно скребется мышь. Наталья встала с дивана. note 85

— Попробуй народное средство: сок свеклы, смешанный с соком капусты. Полощи как можно чаще. И все пройдет. — Она улыбнулась своей мягкой улыбкой. Конечно, ее Митя улыбался еще лучше: лицо его точно выплескивало поток света — последний мерзавец и тот расцветал в ответ. — Все пройдет. Главное — систематичность.

— Я бы тебя проводил, — тянул Мура в дверях, — но я приболел, а еще готовил, слабость какая-то…

— Не надо, — она отмахнулась, — пока! — и, едва вышла из подъезда, о Муре забыла. Она шла и про себя напевала: «В королевстве кривых зеркал я полжизни тебя искал…» Прилипла песенка, словно осенняя муха.

* * *

Сергей позвонил Ритке в клуб. Тома легла в больницу на обследование, Кирилл в школе, сразу оттуда на день рождения одноклассника, почему бы и его отцу не поразвлечься? Философия мгновенного удовольствия. Все остальное в жизни — осознанная необходимость. Эге? Ритка быстро согласилась, хотя обычно любила потянуть кота за хвост. Тут же приехала. Все, все Ярославцевы будут теперь ее! А из Сергея с его возможностями и какойникакой, а властью, она что-нибудь выжмет! Вот я какая умная!