Сводные. Дерзкие игры (СИ) - Ая Сашина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ах, ты наглая морда… — шепчу со злостью. — Снова свои руки распускаешь?
— Я сплю, Юлька-шпулька… — говорит, улыбаясь и не открывая глаз. — Ты про что вообще?.. — и прежде, чем я успеваю ответить, этот нахалюга, словно нечаянно, проводит пальцами по моему соску.
Меня пронзает током. Грудь у меня всегда была чувствительной, теперь же… Я будто один сплошной оголенный нерв.
И еще я не верю в то, что можно вот так нагло вести себя в присутствии родителей и их друзей. Ну, ладно наедине… К этому я даже, наверное, привыкла. Не было ни дня, чтобы Руслан не провоцировал меня. Но чтобы вот так… В присутствии близких… Да и так интимно… Прежде подобного Борзов себе не позволял.
— Ты рехнулся? — ерзаю на сиденье, понимая, что нужно срочно разорвать контакт наших тел.
— Почему? — очередное движение руки, и его пальцы чиркают о мой сосок, словно спичка об коробок.
— Борзов… — громкость моего голоса повышается.
— Юль… — мама оборачивается и смотрит на нас. — Что вы там? Всё нормально?
Мы с Русланом сидим на заднем ряду сидений, поэтому мама не может видеть всего того, что между нами сейчас творится.
— Всё нормально, — выдавливаю из себя. Ну, не пожалуешься же маме на этого придурка.
— Вот и я говорю, что всё нормально… — улыбается Руслан, когда никто больше не смотрит на нас.
Хватаю брата за пальцы и с силой начинаю выворачивать их в обратную сторону. Ну, что за непробиваемый чурбан… Никак не могу понять, к чему все эти его игры. Ну, нравился он мне… Но ведь понимает, что ничего не будет… Когда ему надоест играть на моих нервах? Или это у него хобби такое теперь?
— Причиняя боль, будь готова исцелять… — шепчет вдруг Рус, глядя прямо мне в лицо.
На миг замираю. И от серьезности его тона, и от странной поволоки в глазах. Это еще что за новый поворот? Еще один вид издевательства?..
Но сердце предательски стучит сильнее… Словно верит в чудеса… Словно хочет, чтобы мечты были не пустыми…
Так… Что за бред? Лисовская, посмотри лучше за окно и вернись в реальность! Ты что… Всё еще бредишь этим… Этим братом?
Брат!!! Да еще и с кучей тараканов в своей голове… Тебе бы своих усатых приструнить, а не чужих приручать!!!
— Тебе точно нужен целитель…Чтобы исцелил твою больную голову… Ты что делаешь??? Родители сейчас увидят…
— Значит, дело только в родителях? — снова его взгляд, словно лазер, проникает внутрь меня и порабощает. — Тебе же нравится… Верно?.. — Руслан, вырвав свою руку из плена, уже абсолютно уверенно накрывает мою грудь и крепко сжимает её.
Крепко… Но не больно!!! Нагло… Но так, словно у него есть право!!!
И мне это нравится… Безумно нравится. Это так запретно и вместе с тем так сладко. Несколько секунд… Да, даю себе этот миг, чтобы впитать в себя это новое чувство.
— Юлька… — Рус опускает голову чуть ниже, его горячее дыхание опаляет мою шею.
Проваливаюсь в бездонную пропасть собственных эмоций. Вот чего нужно бояться… Не тех виражей, что за окном, а тех, через которые заставляет меня сейчаслететь сводный брат.
Н мгновение закрываю глаза, пытаясь справиться со шквалом чувств. Нет, это неправильно… Это совсем неправильно!!!
— Ты всех девушек так ласкаешь? — мой голос словно чужой. — Тогда понимаю, почему у тебя нет постоянной девушки. Руку убери… Так только Буратин гладить…
Борзов замирает, затем цинично усмехается.
— Такая мелкая, а такая вредная… — шепчет, отстраняясь.
— Чего тогда прицепился ко мне? — без его объятий становится вдруг так некомфортно, что хочется схватить его за руки и удержать их на месте.
— Сам не знаю… — поворачивается ко мне спиной.
Вот так вот… И как это понимать??? Неужели это не просто шкодливые издевательства?.. Неужели Рус, как и я, чувствует что-то большее?
Черт… Какая разница, что он чувствует… Ничему не бывать!
Глава 19.
В небольшой городок въезжаем, когда на часах уже двенадцать ночи. Отец, неизменный романтик, прежде чем ехать в заранее забронированный коттедж, хозяева которого ждут нас в такое позднее время, тормозит у моря.
— Идемте, поздороваемся со стихией, — шутит, весело улыбаясь.
Старшее поколение смеется, и лишь мы с Юлькой недовольно выходим из машины. Не знаю, как ей, но мне не терпится уже вытянуться на нормальной кровати и выспаться, как следует, за прошедшие двое суток.
— Какая красота… — радуется Алла, глядя на морскую гладь, переливающуюся в свете луны. Они с отцом, взявшись за руки, идут впереди. За ними также дружно шагают их друзья.
Я замыкаю цепочку. Иду следом за Юлькой, и меня определенно больше интересует хрупкая девичья фигурка, чем какое-то соленое море. Чуть ускоряю шаг, чтобы догнать сестру. Когда ровняюсь с ней, протягиваю руку и дотрагиваюсь до её бедра, чуть прикрытого короткими шортами. Наваждение какое-то просто… Хочется постоянно дотронуться до неё, привлечь внимание. Дорога была мучительной, но в некоторой степени жаль, что теперь я не смогу находиться к Юльке так близко — а нас явно не разместят в одной спальне. От последней мысли улыбаюсь.
— Что смешного, бесячий ты тип… — Юля отшатывается от моего прикосновения.
— Представил, что нас разместят в одной спальне… И там будет только одна кровать…
— Больной… — сестра неожиданно срывается на легкий бег и догоняет родителей.
Наверное, больной. Иначе бы явно не поперся в эту глушь, да еще и в такой компании. Сам себя убеждаю, что основная причина — это просьба отца, но понимаю, что, как самый натуральный слабак, просто хотел побыть с Юлькой хоть еще какое-то время. Нравится мне эта мелкая… И поделать с этим ни хрена нельзя. Хоть и придется… После отдыха нужно сразу улетать обратно — в родном городе меня уже заждались.
Смочив ноги в теплой воде, загружаемся обратно в машину. Еще десять минут, и наконец-то оказываемся в нужном месте. Коттедж… Сильно, конечно, сказано. Или у них тут подобные домишки и принято называть так?
— Нет… — слышу возмущенный голос сестры, когда мы входим внутрь жилища.
Сначала не понимаю, чем вызвано её такое бурное возмущение, но затем, когда осознаю смысл заварушки, хочется громко захохотать.
— Юль… — Алла в шоке от дочери. — Комната большая… Две широкие кровати… В чем проблема? Я не понимаю, честное слово.
— Я не буду с ним жить, — словно заведенная повторяет раскрасневшаяся Юля. В гневе она еще более очаровательна. — Почему вы сразу не предупредили, что здесь всего три комнаты, и одну из них мне придется делить с Русланом?
— Юляшкин… — предлагает
