Истории, написанные при свече - Людмила Вячеславовна Федорова

Герда же в стареньком большом чепчике поверх рыжих косичек подбежала к Ульрике и весело спросила с сиянием в голубых глазках:

– Ульрика, сестрёнка, а ты что застыла? От счастья что ли? Давай, одевай то белое пышное платье в цветах , что тебе сшили на тогда на бал и езжай к жениху за счастьем! Ты же будешь настоящая королева, это же такое везение!!!

Ульрика соскочила со стула и со слезами на бледном лице вскрикнула:

– Герда! Ты с ума сошла?!! Какое счастье?!! Ты знаешь, сколько его величеству Хлодвику-Карлу лет? Шестьдесят пять!!! А мне восемнадцать только!!! Это значит, что я буду во дворце, как в каком-то странно роскошном монастыре: ни любви от мужа, ни ребёнка я не смогу родить!!! Совершенно безрадостная перспектива, остаться бездетной, хотя я – здоровая девушка, и, если бы мой муж не был так стар, я бы могла родить здоровых умных деток! А быть королевой я совершенно не хочу: это титаническая ответственность за свою страну!!! Ты представляешь, сколько всего должна уметь и знать королева?!! Она должна и политике, экономике разбираться, чтобы помогать мужу, и весь этот нудный жуткий дворцовый этикет соблюдать и знать на зубок, и всем изяществом и вкусом блистать на всех приёмах и балах!!! Я точно не справлюсь! А ещё у него от прошлого брака взрослая дочь, моя ровесница, очень придирчивая высокомерная капризная девица!!! Мне, кроме мужа, придётся и под неё подстраиваться!!! Чему тут радоваться?!!

Герда смущённо отвела в сторону взгляд голубых глазок и взялась маленькой ручкой за щёчку с рыжими веснушками, думая, что ответить, но она не успела что-то сказать, так как тут гаркнул Ханс:

– Ульрика, дочь моя, иди в свою комнату, переоденься красиво, в парадное платье бальное и выходи ко мне, я благословлю тебя на брак с его величеством! И не смей прекословить мне, потому что я не знаю, что я тебе устою, если я из-за тебя такие деньги упущу!

Ульрика тяжело вздохнула, закусила губку, чтобы не заплакать от разочарования, ушла в свою комнату, долго приводила свой внешний вид и вышла настоящей королевой с роскошными крупными кудрями из длинных пепельных блондинисто-жемчужных волос, украшенных ирисами и астрами, в пышном бежевом платье с такими же цветами на лифе и объёмными рукавами. Образ дополнили бархатные туфельки, веер и бусы…

Ульрика с гордой осанкой присела в реверансе перед отцом, а довольный Ханс благословил дочь, самодовольно поправляя рыжие пышные усы и хлопая себя по толстому животу.

После этого Ульрика ещё раз с разочарованием и обидой в голубых влажных от слёз глаз посмотрела на отчий дом и села в карету…

… Её переполняло столько разных эмоций и мыслей, так было страшно, что девушка не смогла за всю дорогу проронить ни словечка…

Во дворце, украшенным мрамором, шёлком, золотыми подсвечниками и дорогими изысканными гобеленами и картинами её встретил сам жених, король Хлодвик-Карл. Суровый сгорбленный хмурый морщинистый, с седой бородой и редкими серыми волосами пожилой мужчина шестидесяти пяти лет был одет богато, как истинный король: парчовые дорогие с золотой вышивкой одежды дополнялись бархатным зелёным беретом с красивым пером, бриллиантовыми перстнями на скрюченных пальцах и меховым плащом.

Ульрика сделала реверанс, но Хлодвик-Карл миролюбиво, по-старчески, изрёк:

– Милая Ульрика, моя невеста, не стоит тебе оказывать мне знаки уважения, как королю, потому что, когда мы обвенчаемся, ты тоже будешь королевой. Ты, наверное, устала с дороги, слуги сейчас покажут тебе твои покои, и твой королевский будуар, ты отдохнёшь после целого дня дороги, а завтра утром будь, пожалуйста, готова идти в собор венчаться и сразу же короноваться, как королева, а потом знакомиться с моей дочерью и со всеми главными придворными. Слуги уже приготовили тебе красивое парчовое платье, которое по традиции положено одевать всем королевам Германии в день свадьбы и коронации…

Ульрика почувствовала по голосу что, хоть её муж-король стар и строг, как и положено королю, но совершенно не злой человек, выпрямилась и вежливо ответила:

– Что ж, я тогда лягу сейчас уже спать, чтобы завтра ни в чём не подвести вас в такой важный день…

… Тут слуги провели Ульрику в шикарный обитый тонким нежно-сиреневым шёлком обставленный дорогой мебелью из красного дерева, украшенный изысканными подсвечниками и красивым гобеленом будуар. Девушка тут же переоделась в ночную рубашку, что она брала с собой в маленьком сундучке с кое-каким необходимым скарбом из дома, упала на большую мягкую кровать, задёрнула тёмно-синий бархатный балдахин и крепко уснула…

… А рано утром музыкант разбудил девушку игрой на скрипке, и начались приготовления к венчанию и коронации, многочисленные служанки помогали Ульрике облачиться в невероятно пышное парчовое платье с длинным шлейфом и усыпанное драгоценными камнями, бриллиантовое колье, бальные туфельки.

Цирюльник же завил длинные пепельные блондинисто-жемчужные волосы Ульрики и собрал вверху изящной золотой сеточкой.

Ульрика слов терпела все эти действия, потому что одновременно была и огорчена, ужасно напугана, и одновременно заинтригована предстоящим интересным событием.

Сначала в церкви Святой Отец долго вёл торжественную венчальную службу, потом объявил Хлодвика-Карла и Ульрику мужем и женой…

… В это момент Ульрика с мужем в первый и в последний раз поцеловались, и Ульрика почувствовала на душе болезненный ожог разочарования: муж лишь коснулся без всяких эмоций своими сморщенными от возраста губами её губ, и всё. Никакой любви, радости, без тени всякой эмоции, будто он не красавицу-невесту целовал, а куклу фарфоровую. Ульрика с большой досадой поняла, что она – просто красивая игрушка в его руках, что он её не любит, как жену.

… Потом Святой отец продолжил торжественную службу, только теперь коронационную, Ульрика становилась из той милой девушки-мещанки королевой, её величеством Ульрикой Ротенбургской, а в конце службы на неё воздвигли небольшую золотую, сияющую из-за сета свеч, корону…

… Потом начался богатый пышный званый обед, где присутствовали все придворные, высшая знать, иностранные послы, и дочь Хлодвика-Карла, кронпринцесса её высочество Фредерика-Берта Ротенбургская.

… Фредерика-Берта, девица восемнадцати лет с грубоватыми чертами лица, брюзгливым высокомерным выражением на лице, которое обрамляла сложная прическа из тёмно-русых волос и большие жемчужные серьги, встала впереди своих фрейлин в вишнёвом вышитом золотом платье и рубиновым колье и жеманно протянула:

– Да уж, папенька, выбрал же ты себе невесту! Красивая на лицо, но такая примитивная, сразу видно бывшую чернавку, не то, что моя маменька любимая Августа-Генриетта была, истинная королева!

Все фрейлины засмеялись, в отличие от придворных кавалеров и вельмож, которые сейчас, хоть и смолчали, но были покорены красотой и величественностью новой молодой королевы, и имели противоположное мнению высокомерной принцессы Фредерики-Берты рассуждение…

Старый морщинистых король Хлодвик-Карл нахмурился и прошамкал:

– Берта, дочь моя любимая, я прошу тебя не позволять