Опасные манипуляции - Роман Феликсович Путилов

Я потянула неожиданно тяжелую крышку сундука, с трудом откинула ее и зависла.

Когда в отверстиях закрытых ставень забрезжил робкий январский рассвет, я заканчивала разбирать прабабушкино наследство.

Надеюсь, что Никодим показал мне все прабабушкины ухоронки.

Кроме огромного количества предметов, назначение которых мне было непонятно, так как выглядели они как ровесники эпохи Петра Великого, на столе передо мной лежало двуствольное ружье с потемневшим от времени прикладом и малоинформативной надписью на боку «ИЖ 16», брезентовый, явно самодельный, патронташ, набитый патронами с тускло поблескивающими медными гильзами. Рядом примостилась две кучки монет, одна скромная, густо- желтого цвета, с профилем последнего российского императора и кучка побольше, как я понимаю, серебро, из которых я раньше видела только солидные полтинники двадцать четвертого года, парочка которых валялись у родителей в серванте, рядом с золотыми украшениями мамы. Тут же лежали монеты разного калибра, от совсем маленьких, номиналом десять копеек, до большой монеты с профилем некрасивой женщины, как я понимаю, Екатерины Второй. Отдельно лежало завернутое в холстинку украшение темного металла в виде диска диаметром сантиметров семь на длинном кожаном гайтане. Диск был покрыт рунами и фигурками зверей. Мне тут же захотелось надеть украшение на шею, в чем я не смогла себе отказать.

Немного поспав, переделав утренние неотложные дела, сходила за водой к колодцу, на обратном пути, без всякого удивления, увидела на соседней улице знакомую машину с гирляндой ядовито-жёлтых противотуманок на крыше. Высокий мужчина разговаривал с хозяйкой дома, держа в руке трехлитровую банку молока, а рядом крутилась парочка молодежи, только девушка сегодня была в ярко-голубой куртке, с какой-то картинкой на спине. Увидев меня, она дружелюбно улыбнулась и помахала рукой. Панику изображать почти не пришлось, я перешла на бег, вздрагивая от попаданий на голые ноги выплескивающейся из ведер ледяной воды. Преувеличенно-тщательно заперла калитку, вытягивая шею как гусыня, и бросая испуганные взгляды на трех человек (или не человек), весело смеющихся возле вишневой «Нивы».

Как я понимаю, охотники меня загнали в угол, и вечером мой вопрос закроют. Дом прабабушки крайний по улице, сразу за покосившимся забором, из серого от времени горбыля, начинается смешанный лес, березы с вкраплениями сосен. Придут они из леса, через огород. Дичь в полной панике, заперлась одна в деревянном доме, двери из толстых досок, но при наличии силы, преграда плевая. Ну, а итоги встречи хрупкой девочки-подростка и трех мифических тварей в тесных комнатах старого дома, зависит только от фантазии этих тварей.

Глава десятая

Гости незваные и прикладная криминалистика

Я нежно погладила деревянное ложе ружья, попробовала представить, где и как я встречу своих гостей. Через пару мгновений отчетливо поняла, что если ничего не сделаю, то смогу выстрелить только один раз, а при наличии трех противников это отдалит мой конец только на несколько мгновений. Значит, я должна стрелять из такого места, где я смогу перезарядить ружье хотя бы один раз, не дав возможность оборотням за эти мгновения достать меня. Единственный вариант — простенок, между печью и стеной, сразу слева от входа, и если я там вертелась свободно, то здоровый мужик застрянет плечами и сходу сюда не заскочит. Но с решением одной проблемы, образовалась новая, не менее серьезная. Длина ружья не позволяла мне быстро перезаряжаться в этом закутке, я цеплялась либо стволом, либо прикладом, а это отнимало драгоценные секунды.

Я присела на табурет и глубоко задумалась. Я же девочка правильная и начитанная. В голове мелькнули воспоминания, как во время войны, пионеры-герои, вместе с окруженными фашистами советскими солдатами, ушли партизанить в каменоломни с трудным названием, где-то под Керчью. И у пионеров была точно такая же проблема, винтовки были слишком длинными. Мальчишки надпилили стволы винтовок, правда, в конце процесса, лишняя часть ствола окончательно отделялась путем погружения ствола в бочку с водой и выстрела холостым патроном. Так, как бочки с водой и понимания необходимости выстрела в оную у меня не было, я решила, что просто попытаюсь отпилить стволы ножовкой. Слава Богу, в дальней кладовой, где бережно хранится оставшийся от прадеда инструмент, я нашла тиски и связку пилок по металлу. За пару часов я поняла, что варить борщи и вышивать на уроках труда несравнимо легче, чем пилить металл ручной пилой или стачивать наждаком заусеницы в стволах. Кисти горели, в плечи как будто положили по кирпичу, так они устали. Но я со слезами в глазах продолжала пилить эти проклятые стволы, так как времени оставалось все меньше и меньше. Закончив тяжкий труд, я радостно решила перекусить, но вдруг подскочила из-за стола, хлопнув себя по лбу. Дура, я, дура. Во всех источниках сакральных знаний, как то книги-фэнтези, и фильмы-ужастики, единственный способ убить нечисть — это стрела с серебряным наконечником или меч из гномьей бронзы с серебряным покрытием. Или серебром только вампиров убивают? Не помню. Бронзы от гномов у меня нет, ну, а серебро то нашлось. Надо использовать все шансы, вдруг это сможет меня спасти.

Я разложила на столе патроны, выбрала из них шесть наиболее красивых, и стала осторожно расковыривать их, с помощью длинной иглы и вязального крючка. Устройство зарядов я смутно помнила, пару лет назад соседские пацаны, изображая крутых охотников на крупного зверя, при мне снаряжали отцовские боеприпасы. Поэтому, нежно выковыривая из гильз их содержимое, я последовательно раскладывала эти кусочки картона и войлока на столе. Добравшись до дроби, пошла опять в мастерскую, где со стоном, через боль в натруженных руках, разрезала на кусочки самые мелкие серебряные монеты, придав клещами и молотком им обтекаемую форму. Огрызки серебра разбавила дробью, думаю, хуже не будет. Процесс сборки патронов пошел веселее, так как ранее возле ружья я нашла странное приспособление, отдаленно напоминающую чеснокодавилку и тонкий пестик, глядя на который в моей голове всплыло слова «оправка». «Чеснокодавилкой» мне пользоваться не пришлось, ну а пестик прекрасно трамбовал в гильзах все эти укупорки и пыжи. Горловину гильз я закапала воском с горящей свечи. Вроде бы все правильно сделала. Затем я позвала Никодима.

— Чуешь их?

— Чую. Они вокруг двора ходят, меня опасаются.

— Нужно, что бы они посчитали, что тебя больше нет, иначе не сунуться в дом, а вечно в доме сидеть я не могу. Сможешь изобразить,