Ничего личного. Книга 8 - Амадео
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Они с Франком и Густавом, это наши телохранители еще с… Дайте подумать… Еще с тех времен, когда Люка и Лили даже в проекте не было. Франк присматривал за мной, Густав — за Катрин, теперь за мной уже не надо, поэтому Франку доверили близняшек, и…
— Да уж, не надо за тобой… — пробормотал Амадео, отвернувшись к окну. — Киан, езжай домой.
Тот кивнул, поглядывая в зеркало заднего вида.
— Почему домой? Куда домой? К вам? — озадаченно переспросил Даниэль. — Вы же собирались отвезти меня…
— Ты пролил на себя пиво и пахнешь, как подзаборный забулдыга, — ответил Амадео, не глядя на него. — Хочешь явиться в таком виде домой? Я позвоню Катрин и предупрежу, что ты задержишься, чтобы она не волновалась.
— А как вы…
Амадео бросил Даниэлю его телефон.
— Она послала тебе пятнадцать сообщений разной степени важности. Научись ставить на телефоне блокировку.
— Понял. — Даниэль быстренько просмотрел сообщения от сестры. «Где ты?», «Не смей таскаться в опасные места!!», «Убью тебя, если вернешься живым» и эмодзи с топором. От последнего сообщения он икнул и спрятал телефон поглубже в карман.
Амадео молчал, и Даниэль понятия не имел, о чем тот думает, да и не особо-то хотел узнать. Он все еще переваривал страшный, обжигающий взгляд, каким одарил его учитель в баре, но теперь сердце снова находилось в груди, а не в пятках, поэтому он решился спросить:
— При выстреле никто не пострадал?
— Нет, — лаконично ответил Амадео.
И снова тишина. Она буквально заставляла кожу чесаться, вызывала ощущение неловкости, и Даниэлю так и хотелось нарушить ее. Хоть бы радио включили, что ли!
— А что случилось со стрелявшим? Я ему голову не проломил?! — вдруг испуганно воскликнул он. — Это же отличная перспектива загреметь в тюрьму! Если кружка оказалась достаточно тяжелой, он мог и…
— Он жив. — Амадео наконец соизволил повернуться к нему. — А теперь прекрати трещать и дай мне спокойно позлиться на тебя!
— Ага. — Даниэль умолк, но на губах сама собой появилась улыбка. В зеркале заднего вида он заметил, как Киан чуть прищурился — похоже, юноша тоже пытался улыбнуться.
Полчаса спустя Даниэль уже стоял под душем и тщательно намыливался, стремясь изгнать пивной дух. Согревающего эффекта виски он уже не ощущал, да и вообще не чувствовал себя хоть немножечко пьяным, но ему когда-то объясняли, что в таких случаях все действие алкоголя уходит на то, чтобы погасить стресс, и на опьянение ресурса просто не остается. Да он и выпил-то чуть-чуть! Больше мсье Амадео ему не позволил.
Он вылез из ванной, растерянно глядя на кучу грязной, пропахшей пивом одежды. Когда он ударил Маркуса по голове, недопитое пиво выплеснулось прямо на него, а он этого даже не заметил. И что теперь делать, не одеваться же в это…
Кое-как завернувшись в полотенце, он бочком выскользнул из гостевой ванной, надеясь найти хотя бы халат. И едва не схлопотал инфаркт — на кровати сидел Амадео и читал книжку.
— Надень. — Он и кивнул на стопку чистой одежды рядом. — У вас с Кианом вроде бы один размер, должно подойти.
— Угу. Спасибо. — Даниэль неловко подхватил одежду и, раскланиваясь, скрылся в ванной.
Футболка оказалась чуть велика, а вот джинсы сели, как влитые. Кое-как причесав кудряшки, Даниэль вышел и закрыл за собой дверь.
— Я все еще жду объяснений по поводу случившегося. — Амадео не отрывал взгляд от страниц. Ссадина на лбу была заклеена пластырем телесного цвета, который Даниэль не сразу заметил. — Помнится, мы с тобой говорили о том, где тебе можно ходить за мной хвостом, а где нельзя.
— Ну да, я помню, просто… — Даниэль прикусил губу и плюхнулся на кровать рядом с Амадео. — Простите, я, должно быть, веду себя необдуманно и все такое, но я просто хочу понять, как вам удается быть таким крутым. Ну, то есть, у вас огромная компания в подчинении, вы успеваете столько дел сразу, что я даже не могу их все запомнить, и у вас еще куча нелегальных точек, как вам вообще удается держать их все в кулаке?.. Вы умудряетесь находить со всеми общий язык и не давать никому поблажек, ни единой слабины, и никто при этом на вас не обижается, и я хочу узнать, как у вас это выходит. — Он перевел дух. — Все. Почти.
— Почти? — Амадео вложил закладку между страниц и закрыл книгу. Перчатки на этот раз на левой руке не было, и Дэнни заметил шрамы от ожогов на ладони. Не такие уж старые… — Неужели есть что-то еще?
— Да нет, наверное, все, — подумав, ответил Даниэль, стараясь не пялиться на обожженную ладонь. — Просто я давно за вами слежу, в плане, наблюдаю, про альбом с вырезками все правда, Катрин не соврала. И я всегда хотел учиться у вас, дедушкины методы, конечно, эффективные, но он тот еще ретроград, поэтому… Почему вы смеетесь?
— Ничего такого, — ответил Амадео, кашлянув. — Просто подумал, что по части лести ты скоро меня превзойдешь. Особенно когда научишься контролировать поток слов.
— Ну, я как бы не льстил. — Даниэль почесал в затылке. — Просто сказал, что думаю…
— Твоя первая ошибка. Никогда не говори то, что думаешь. Тщательно взвешивай слова. В мире бизнеса все, что ты скажешь, может обернуться против тебя.
— Как в зале суда?
— Именно. Как в зале суда. Зачем ты за мной записываешь?
— А, ну… — Даниэль сунул блокнот обратно в рюкзак. — Мне же нужно как-то учиться…
— Ты и так достаточно сообразительный, чтобы самому это понять. Равно как и то, что доверять на сто процентов нельзя никому. Даже мне.
— Да ладно! — рассмеялся Даниэль. — Уж вам-то я могу довериться, не зря же дедушка назначил вас моим учителем!
— Никого в этом мире нельзя узнать до конца, — перебил его Амадео, повторив слова Катрин, и Даниэлю почудилась легкая горечь. — И в первую очередь ты должен был это понять на примере Бьянки и Бартоло. Они ни перед чем не остановятся, чтобы присвоить «Гандикап», если бы могли, они бы давно от тебя избавились.
— Вы так в этом уверены… — протянул Даниэль. — Мне даже немножко страшно. Неужели Бьянка и Бартоло все же решатся…
Амадео едва слышно вздохнул. Нелегко придется с этим наивным простачком… Но он и сам когда-то был таким же. Строил иллюзии насчет Лукаса. Думал, что брат не осмелится его тронуть, боясь гнева отца. Да что там, он и подумать не мог, что Лукас поднимет руку и на Кристофа! Как же жестоко он ошибался.
