Здравствуй, пионерское лето! - Алексей Викторович Широков

— Знаешь где ближайший рынок? Вот сходи туда, купи гуся и делай мозги ему, а не мне, — я засветил приличную пачку десяток, что предусмотрительно снял в Сберкассе и отсчитал от неё пять штук. — Вот треть. Когда увижу товар, расплачусь полностью. Но повторяю, полчаса, край сорок минут, и мы уходим. По рукам?

— Идёт! — и всё-таки жадность победила, и деньги исчезли в карманах фарцы. — Полчаса. Ждите нас тут.

— Ага, сейчас, — я ухмыльнулся и повёл девчонок в кафе-мороженное, с традиционным названием для подобных заведений «Пингвин», находившееся в этом же доме.

После жары и обильного шопинга было очень приятно оказаться в прохладе зала и откушать из вазочки невероятно вкусное мороженное. С сиропом, шоколадной крошкой, запивая всю эту прелесть кофе-глясе. Ну или коктейлем как девчонки. Вот не зря даже спустя сорок лет после распада Союза люди вспоминали вкус того самого настоящего мороженого. Оказывается, было чего вспомнить! Я вот насколько не любитель сладостей, и то ел с огромным удовольствием. А уж девчонки так и вовсе забыли, что они юные леди из приличных семей и измазались как чушки. Хорошо ещё здесь же имелась туалетная комната, где можно было отмыться. За это хозяевам от меня был отдельный респект и уважуха. Вот что значит знать свою целевую аудиторию.

Из «Пингвина» мы выходили в полном благодушии и любви ко всему миру. Меня особенно впечатлил финальный чек. За всё что мы съели, а съели мы немало, целых полтора рубля!!! Это ж… блин у меня слов не было, я никак не мог привыкнуть что зарплаты в сто рублей, хватало на достойную жизнь и даже немного отложить на чёрный день. А если получаешь двести и больше, таки и на кооперативную квартиру замахнуться можно.

Даже девчонки притихли, довольные жизнью. Оставалось только забрать заказ и у нас оставалось ещё время на погулять и посмотреть достопримечательности. Может даже на Красную площадь съездить благо тут рядом. Или просто поболтаться по центру столицы, ведь когда ещё удастся. Впереди почти четыре года учёбы, потом институт, получится вырваться или нет кто знает.

— Пс! Пс!!! — пиджачный выглянул из подворотни, воровато оглянувшись и принялся незаметно, как он думал, подзывать нас. — Сюда…

Мы обогнули здание и оказались во внутреннем дворе, образуемом несколькими домами. Место казалось довольно укромным, хоть иногда кто-то проходил, скрываясь в дверях или наоборот, выбегал из подъезда и исчезал на улице. Но меня больше заботило не это, а то, что вернулся фарцовщик один и при этом был какой-то дёрганный. Я понимаю, профессия у него такая, но этот прям слишком нервничал.

— Вот, — шёпотом огласил любитель значков и протянул мне увесистый мешочек. — Триста штук. Советские, как просили. Давай деньги!

— Погоди, не торопись, — я взял мешок и развязав принялся пересыпать значки. — А это что? Я же сказал, никакой жести! Если там больше десяти процентов такого говна, цена упадёт вдвое. А найду больше тридцати — заберу так, аванса вам хватит.

— Ты это… не наглей, — было видно, что фарцовщику очень хочется побыстрее оказаться подальше, но и без денег он оставаться не хотел. — Л-ладно, давай семьдесят и забирай.

— Пятьдесят. — не то, что мне было жалко денег, но, если уж клиент поплыл надо было дожимать. — Да или нет?

— Чёрт с тобой, давай! — фальцетом взвизгнул фарца и выхватив у меня из руки купюры галопом скрылся во дворах. Мы не успели проводить его недоумённым взглядом, когда появилась причина его беспокойства.

— Сержант Петренко, РОВД по району Арбат, — со стороны улицы показались пара пэпээсников, и они точно знали к кому надо подойти. — Документы предъявляем, сумки показываем.

— На каком основании? — я уже понял, что попался на разводку. — Личный досмотр сотрудники милиции обязаны проводить в присутствии понятых. А девочке вы вообще не имеете права трогать. Так что давайте разойдёмся по хорошем.

— Ты смотри, Ермек, какая фарца наглая стала, — заржал сержант Петренко. — Законы знает.

— Фарцовка, то бишь спекуляция, это перепродажа товара с целью наживы, — я криво усмехнулся. — А я купил значки для личного пользования.

— Ну да, — теперь заржали оба мента. — А сумки с лейблами у вас тоже личные да?

— Не поверите, но так и есть. — я как можно добрее улыбнулся. — Но спорить с вами нам не с руки, поэтому предлагаю сразу подключить тяжёлую артиллерию. Одну секунду, позвоню.

— Э, мля! — воздух вспорол быстрый удар дубинкой, и я чудом успел отдёрнуть руку с телефоном. — Ну-ка трубу убрал! Быстро я сказал!

— Шо Петро, никак жуликов поймал? — из дворов показалось четверо крепких парней, лет двадцати пяти, тридцати, чей прикид и пальцы в наколках не давали усомниться в сфере деятельности. — Да на моей земле. А ведь Господь завещал делиться.

— Слышь Шалый, не быкуй, — тут же посмурнел сержант. — Они задержаны по закону…

— Вообще-то по закону вы не имеете права нас задерживать поскольку нам всего шестнадцать. — перебил я мента. — И да, не стоит такими сальными глазами смотреть на моих спутниц. Они вам не по зубам. Серьёзно, вы себя огромных проблем лишите, если сейчас дружно свалите на хрен в закат.

— Заткни хайло, щегол, — сплюнул на землю один из бандитов. — Нет такого лохматого сейфа, что я вскрыть не сумею, правда братва!

— А, ну раз вы так ставите вопрос, — я понял, что ни менты, ни бандиты не намерены были упускать жирную добычу и решил взять дело в свои руки. — Сонь, подержи.

— Слышь, стоять! — рядовой Ермек снова попытался стукнуть меня дубинкой, но я уже поставил пакеты на землю, а телефон перебросил Сикорской, так что без труда уклонился, одним скользящим движением зайдя ему за спину. — Стоя-х-х…

Мент хоть и был Разрядником, но одного «Шока» ему хватило, чтобы отправиться отдыхать. Как и его напарнику, не успевшему среагировать на произошедшее. А вот братки словно ожидали моей атаки и тут же разделились, ловко беря меня в кольцо. Только вот был нюанс, они совершенно упустили из внимания девочек. Так-то это имело смысл, что две соплюхи сделают взрослым мужикам, а я уже показал, что являюсь энергетом и имею в арсенале какие-то техники. Вот только София и Вера были не просто соплюхами, а соплюхами, которых натаскивали делать больно ближнему своему.

Так что один из братков оставивший их позади, даже не понял, что это сначала прилетело ему под колено, заставляя упасть на землю, а затем в голову, отправляя в царство Морфея. Сикорская пробила в затылок коленом крепко, как на тренировке, что я даже немного испугался, как бы она ему шею не сломала. Но вроде обошлось. А вот остальные братки чего-то потемнели лицом, особенно тот, любвеобильный. Видать представил, во что бы превратилось его хозяйство после встречи с крепкой девичьей коленкой.

— Ну что, пацанчики, потанцуем, — я двигался легко и быстро, заставляя не столь проворных бандитов терять меня из виду и лишь один из них успевал поворачиваться за мной. — Я-то писарь не местный, попишу и уеду.

— Я тебе, сука, кишки выпущу! — Шалый, тот самый, шустрый, который базарил с ментами, выхватил откуда-то выкидуху, но нападать не спешил. — И шлюх твоих на полоски порежу!

— А сможешь? — Я скользнул в сторону, хоть изначально собирался двигаться совсем в другом направлении и одним тычком вырубил второго братка. — Вас всего двое. Этот вон максимум Юниор, значит в минус, его даже мои девчонки запинают. Остаёшься ты. Достанешь ты меня или нет ещё вопрос, а вот я тебя точно вынесу. И вызову ментов. Как думаешь, сколько тебе дадут за нападение на сотрудников при исполнении? Или можешь забрать своих и свалить. Бабки с фарцы поднимешь. Они же меня сдали, вот и тряхни их.

— Ладно, ша! — Шалый замер, приподняв руки и демонстративно убрал нож. — Мы уходим! Откуда вы, сука, такие шустрые взялись.

— Из Сибири, чувак, из Сибири-матушки. — я тоже отступил, позволяя бандитам забрать своих, а заодно и прикрывая девочке, если те выкинут какой-то фокус. — Видишь, ты там у кума в гостях бываешь временами, а мы там живём.

— Оно и видно, — браток скривился, ему очень не хотелось терять и богатый улов, и авторитет, ведь то, что их напинали три подростка славы банде не прибавит, но и ввязываться в драку с неизвестным исходом он не хотел. — Лось, бери Винта, я Зяму подхвачу и валим. Сука, фарца гнида, кровью умоется. Ну бывайте, сибиряки. И это… в следующий раз осторожно