Можно ли обижать мальчиков? - "Yelis"

И хотя для обеспечения аварийной работы этих насосов на станции имелись целые аккумуляторные комнаты, положительный результат планируемого эксперимента ещё больше повысил бы надёжность системы охлаждения реактора, а значит и безопасность энергоблока в случае возникновения какой-то нештатной ситуации.

Это было уже четвёртое испытание данной системы. Предыдущие три, проведённые в 1982, 1984 и 1985 годах, были признаны неудачными.

В 1 час 6 минут 25 апреля 1986 года реактор начали глушить и готовить к проведению испытаний.

К 3 часам 47 минутам его тепловая мощность снизилась до половины номинальной.

В 8 часов в зале управления энергоблоком проводится смена операторов.

В 13 часов остановили один из двух турбогенераторов (номер семь) реактора, который продолжал работать с турбогенератором номер восемь.

К 14 часам отключили систему аварийного охлаждения реактора.

В 16 часов появляется новая смена операторов, продолжившая остановку четвёртого энергоблока.

Но из-за неожиданно возникших проблем на одной из тепловых электростанций страны произошло уменьшение общего объёма производимой в государстве электроэнергии. А заглушаемый энергоблок ещё вырабатывал некоторое её количество. И, для обеспечения вечернего пика нагрузок в системе электроснабжения Советского Союза, по указанию диспетчера «Киевэнерго», полную остановку блока, а соответственно и начало испытаний перенесли на ночную смену.

Испытания на энергоблоке возобновились в 23 часа 10 минут после отмены запрета диспетчера «Киевэнерго». На этот момент тепловая мощность реактора составляла семьсот двадцать мегаватт.

26 апреля в 0 часов 0 минут состоялась очередная пересмена операторов.

В 0 часов 35 минут неожиданно тепловая мощность заглушаемого реактора падает до тридцати мегаватт.

К 1 часу 3 минутам усилиями дежурной смены провал мощности частично устраняется, и она повышается до двухсот из необходимых семисот мегаватт. Поднять её выше не удаётся.

Система автоматической аварийной защиты АЗ-5, обеспечивающая остановку реактора, была заблокирована и не работала.

В 1 час 23 минуты 4 секунды, после нажатия специально добавленной на пульт для предстоящих испытаний кнопки с надписью: «Максимальная проектная авария», циркуляционные насосы начали работать от остаточного вращения ротора восьмого турбогенератора.

После этого по непонятным причинам ядерное топливо начинает быстро «разогреваться» и стремительно «разгонять» реактор, тепловая мощность которого за несколько секунд увеличивается более чем в тринадцать раз.

В 1 час 23 минуты 40 секунд оперативный персонал станции попытался вручную ввести в действие аварийную защиту АЗ-5, поглощающие стержни которой начали движение в активную зону. Однако из-за нештатного режима работы реактор не был заглушен, а наоборот, начал «разгоняться» ещё больше.

В 1 час 23 минуты 46 секунд расплавившееся топливо разрывает каналы активной зоны. Из-за резко возросшего давления верхнюю, трёхметровой толщины, защитную плиту реактора вышибает сквозь бетонный пол в реакторный зал.

В 1 час 23 минуты 50 секунд взрывается выделившийся при разогреве ядерного топлива водород.

От произошедших взрывов реактор, вместе со зданием четвёртого энергоблока был разрушен.

Припять. 26 апреля, 01:23.

Наконец-то настал этот день! Хотелось бы назвать его ясным и солнечным. Но именно сейчас это сделать не получится.

Во-первых — уже ночь. И потому никакого Солнца на небе нет. А есть Луна. Вернее, была. Вы спросите, куда она делась? Да кто её знает? Ещё десять минут назад была, а теперь исчезла.

Да нет — никто её не украл. Кто может украсть Луну? Разве что какие-то зелёные человечки. Но я в них не особо верю. Просто небо сейчас стремительно затягивается тяжёлыми серыми тучами, за которыми спутник нашей Земли и спрятался. Изредка его свет ещё находят себе дорогу сквозь разрывы клубящихся облаков.

Но, несмотря на портящееся небо, настроение у меня отличное. И никакая надвигающаяся непогода не сможет его испортить. А всё почему? А всё потому, что сегодня … А, нет, судя по моему хронометру, уже вчера у меня был день рождения!

Да-да, именно вчера мне, Вячеславу Александровичу Елизарову, исполнилось семнадцать лет. Как рассказывала моя мама, родила она меня в роддоме не нашего славного городка, а немного другого украинского поселения, называемого Кременчугом, где-то между половиной двенадцатого и двенадцатью часами весенней ночью ровно семнадцать лет назад. Знатно она тогда перепугала дежурных медиков. И поспать им спокойно не дала.

Точного времени моего рождения она сказать не может. И я из-за возмущения от незаслуженного шлепка по своей голой попке показания часовых и минутных стрелок не запомнил. А мама моя была не в том состоянии, чтобы запечатлеть для потомков момент наступления сего замечательного события. Но в одиннадцать часов тридцать минут ночи она ещё была в палате, и в двенадцать — снова была там же.

Так что моё появление на этот свет произошло по её воспоминаниям где-то ближе к двенадцати часам ночи. Хотя насколько можно доверять ощущениям времени рожающей женщины — тот ещё вопрос. Но я не расстраиваюсь. Пусть будет одиннадцать часов сорок пять минут. Как говорится — золотая серединка.

Люблю я свой новый город! А почему — и сам не знаю. Может потому, что старый плохо помню, а может потому, что он такой же молодой, как и я. Я даже чуточку старше, так как родился на год раньше. Это нам в школе рассказывали (о городе, конечно же, а не о моём рождении). А стоит город на месте бывшего села Семиходы.

Сюда мы переехали всей семьёй шесть лет назад. Маленький город тогда был. Да и сейчас не очень большой. Живёт тут вместе с нами чуть менее пятидесяти тысяч человек. Если сравнивать с Кременчугом, то это примерно в четыре раза меньше. Но город-то, повторюсь, очень молодой, можно сказать даже юный — средний возраст его жителей всего двадцать шесть лет. Зато к столице Украины — городу-герою Киеву — почти в два раза ближе.

По приезду папа мой устроился на завод, мама — на хлебозавод, а я — в местную школу.

А через месяц у меня будет ещё один праздник.

Как же долго я его жду! Десять, целых десять лет я мечтаю об этом событии! Как сейчас помню мысль, которая промелькнула в моей голове, когда я, вместе с Леной Леонтьевой (тогда я ещё конечно не знал, что её так зовут), держась за руки, входил в двери городской средней школы номер восемь (это ещё в Кременчуге было) вслед за нашим классным руководителем Полиной Павловной. А мысль была такая: «Десять лет! Я здесь на целых десять лет!» Наверное, я уже тогда был умным мальчиком, раз такие мысли проскакивали в голове семилетнего ребёнка.

И вот наконец-то эти долгие десять лет почти прошли. Осталось потерпеть всего несколько дней. Я уже и красную ленту с золотой надписью: «Выпускник. 10-Б класс!» купил. Представляю себе эту картину: лента на моём плече, в руке букет роз для моей теперешней классной руководительницы Нины Ивановны (думаю, она ждёт нашего выпуска не меньше нас — очень уж неспокойный класс ей достался), прощальная линейка и последний урок в нашей школе.

Весна нынче тёплая выдалась. Надеюсь, что розы к последней школьной линейке успеют появиться в продаже. Иначе придётся лезть на одну из многочисленных городских клумб. Говорят, в нашем городе высажено тридцать тысяч кустов этих цветов. Сам я, конечно, не считал, но к началу лета от цветочных ароматов кружится голова.

Остался всего какой-то месяц и, как говорил классик: «Свобода нас встретит радостно у входа!» Свобода от школьных уроков, выполнения домашних заданий, дежурств в классе, от сменной обуви, которую необходимо было приносить с собой по утрам и переобуваться перед уроками. Свобода от физкультуры и утренних школьных зарядок, от уроков труда с вечно тупыми напильниками и рубанками, от начальной военной подготовки с противогазами и разборкой-сборкой автомата Калашникова.