Я тебя забуду - Мария Сергеевна Коваленко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Постарайся не орать слишком громко. — Он одним резким движением стаскивает мои брюки вместе с бельем и, заставив переступить через одежду, выбрасывает ее вглубь тренажерного зала. — Не хочу отвлекаться на поиски кляпа.
Следом за брюками приходит черед топа и бюстгальтера. Их Марк сдирает так же быстро и ловко. Будто годами тренировался раздевать женщин на время.
— Значит, у тебя и кляп есть? — Меня трясет, но губы расплываются в счастливой улыбке.
Ничего не могу с собой поделать. Какой-то психический диагноз. Редкая разновидность помешательства.
— Да, пожалуй, со рта и начнем! — Шаталов снова разворачивает меня к себе и уверенно давит на плечи, вынуждая опуститься на колени.
— Хочешь, чтобы я взяла у тебя в рот? — Смотрю на него, все еще одетого, и сама себе не верю.
Не бывает такого! Не в моей скучной жизни!
— Кажется, это единственный способ заставить тебя заткнуться.
Марк вытаскивает из петель ремень... полностью, словно тот еще может ему пригодиться. Расстегивает ширинку. И с глухим стоном спускает вниз резинку боксеров.
Все это время я, как завороженная, наблюдаю за его пальцами, боясь глянуть ниже. Не девственница, а смущаюсь сильнее, чем в первый раз.
Сердце заходится в груди, как перепуганная птица. Отчаянно бьется о ребра. Но стоит Шаталову обхватить рукой мой подбородок, мазнуть большим пальцем по губам, тут же забываю обо всех страхах.
— Делала уже это? — Раздвигая пальцами губы, Марк внимательно смотрит мне в глаза. Словно считывает по радужке все, что умею и на что способа.
— Пробовала... пару раз. — Даже сейчас не могу солгать. Хочется выглядеть опытной, хоть немного похожей на привычных ему женщин, только правда сама рвется наружу.
— Пару... — Правый уголок мужских губ на миг тянется вверх.
Пальцы начинают гладить мои щеки и подбородок. Медленно. Настойчиво. Вдавливая подушечки в кожу, массируют шею. Снимают напряжение и расслабляют все мышцы.
— Давай, девочка, покажи, чему научилась за пару раз.
Сжав член у основания, Шаталов проходится бархатной головкой по моим губам. Но, к удивлению, больше ничего не приказывает.
Лишь тяжело дышит, смотрит и ждет. Как хищник перед нападением.
— Я... — Слюны становится так много, что приходится сглатывать. — Да...
Закрыв глаза, осторожно насаживаюсь губами на член. Втягиваю остатки воздуха, чтобы обхватить головку как можно плотнее. Но уже в следующую секунду Марк берет меня за волосы и двигает бедрами назад.
— Хреново тебя учили! — рычит, едва сдерживаясь. — Расслабься и бери глубже!
Он вновь приставляет член к губам. На этот раз не ждет, что я сама его обхвачу. Толкается в рот до самого горла. До соленых брызг из глаз. До хрипа. И вздрагивает всем телом, как от разряда в двести двадцать.
От этой его дрожи меня тоже уносит. Не могу сделать ни одного вдоха. На глазах пелена слез. Рвотный рефлекс заставляет желудок подступить к глотке. А все равно хочется еще.
В душé просыпается что-то дикое. Жадное. Едва-едва почувствовавшее свою силу.
— Подними голову выше. — Правая ладонь Шаталова снова ложится на мою шею, и сам он нависает надо мной, упершись в стену. — Бери так глубоко, как сможешь.
Марк вынимает испачканный слюной член. И спустя секунду, широко размазав влагу по губам, толкается внутрь. Не так глубоко, как в прошлый раз. Позволяя сделать жадный вдох и заглушить рефлексы.
Входит до середины ствола. До упора. И задерживается. Так долго, что слезы текут ручьями, горло горит, а внизу живота закручивается спираль. Болезненная, горячая, требовательная.
— Умница. — Шаталов наматывает длинные пряди на кулак. И начинает двигаться. — Сосать не обязательно. — То ускоряется, то трахает медленнее. — Он не леденец. — Проталкивается к горлу. — Просто дыши носом и бери глубже.
Теперь Марк уже не делает остановок. Мне приходится самой подстраиваться под его темп. Контролировать дыхание. Смахивать слезы. Скользить губами по толстой, увитой венами плоти.
И гладить себя внизу, чтобы хоть немного успокоить ноющее тело... не думая, насколько пошло это выглядит со стороны. Не считая ни секунд, ни минут. Шизея от прикосновения твердых пальцев к затылку и похожих на рычание стонов Шаталова.
В какой-то момент Марк не выдерживает.
— Пздц полный! Отстранившись, он резко поднимает меня с пола.
— Я... Я не справилась?
Только сейчас понимаю, что замерзла. Руки дрожат. Ноги не слушаются. Кое-как вытираю ладонью губы и прячу грудь.
На душе мешанина, но мой учитель слишком занят, чтобы что-то объяснять.
Открыв на полную мощность кран с теплой водой, он быстро снимает с себя одежду. На секунду высунувшись из кабинки, берет что-то с ближайшей полки. И голый, с упаковкой презервативов в руках возвращается ко мне.
— Постарайся и сейчас быть послушной девочкой.
Марк зубами разрывает фольгу. И, пожирая меня взглядом, раскатывает латекс по члену.
— Не уверена, что смогу.
Дыхание становится все быстрее. Пульс шкалит. А от вида совершенного мужского тела в животе взлетает целый рой бабочек.
— Отшлепаю! — Шаталов за руку притягивает к себе.
— А если мне понравится?
Вода тугими струями хлещет по плечам и спине. Ручьями стекает по телу. Но чувствую я лишь мужские руки, подхватывающие под зад.
— Ненормальная! — Марк, как с горки, спускает меня по своему мускулистому торсу вниз... на каменный член. — Чокнутая! — Раздвигает широкой головкой нежные складки.
Дико хочется ответить, что он такой же. Но член заполняет так резко и так глубоко, что я выгибаюсь в крепких объятиях, забыв и как дышать, и как кричать.
Глава 16. А поутру они...
Добрый мужчина — это мужчина с полным желудком и пустыми яйцами.
Солнце бьет по глазам. Оно так и намекает, что скоро начало занятий. Но даже под страхом отработки я не могу оторвать голову от подушки. Ее словно примагнитило. Как и плечи, спину, попу, ноги... весь комплект.
Конечности вообще не шевелятся. Если бы не тянущая боль, решила бы, что с ними что-то не так. Но боль успокаивает. Всё отлично! Потрясающе! Так
