Сентябрьская луна - Констанс О`Бэньон

И тогда, даже не успев осознать, что делает, Камилла ударила Хантера по лицу. Он поморщился и слегка побледнел, но не отвел взгляда.

– В чем дело, Камилла? Правда глаза колет?

Камилла, не отрываясь, смотрела на красный след своей ладони, оставшийся на щеке у Хантера. Ей очень хотелось ударить его еще раз, но она понимала, что рисковать не стоит.

– Убирайся вон, Хантер! Я больше не намерена терпеть твое присутствие. Если ты не уйдешь, я велю управляющему тебя вышвырнуть!

– Это не так-то просто сделать, поскольку отель – моя собственность, – напомнил он с торжествующей улыбкой.

– Да, но не забывай, что я не твоя собственность. Если ты не уйдешь, придется уйти мне. Я заплатила большие деньги за эти апартаменты и имею право рассчитывать на уединение.

– Большие деньги? Интересно, что ты называешь «большими деньгами», Камилла? Те десять тысяч, что ты взяла у моего отца в обмен на обещание уехать из города и никогда со мной больше не встречаться, – это большие деньги? По-моему, это мизерная сумма. Если бы ты поторговалась, мой отец выложил бы вдвое больше, лишь бы избавиться от тебя. Ты этого не знала, верно? Ты просто ухватилась за первую подачку и задала стрекача…

Хантер стоял так близко, что Камилла видела, как у него раздуваются ноздри. Теперь ей было ясно, что он нарочно вскрывает старые раны, чтобы причинить ей боль, но она скорее готова была умереть, чем показать, как блестяще ему это удается. Боль вынудила ее прибегнуть к наступлению в качестве самозащиты.

– Нет, это ты и твой отец, Хантер, сваляли дурака. Вы так и не догадались, что я взяла бы и гораздо меньше, чтобы избавиться от тебя!

– И все-таки в дураках осталась ты, Камилла, – прорычал он, схватив ее за запястье и прижимая к себе. – Ты могла бы получить все! Неужели ты не знала, черт бы тебя побрал, что я был у тебя на крючке? Ради тебя я был готов на что угодно. Если бы я только знал, что тебе нужны деньги, я купил бы для тебя весь мир!

Это было невыносимо. Камилла чувствовала, как он прижимается к ней всем телом, вызывая в памяти сладкие и горестные воспоминания. Силы внезапно покинули ее, ноги стали ватными.

– Что ты задумал, Хантер? Оставь меня в покое, – умоляюще проговорила она дрожащими губами.

Но Хантер и не подумал отпустить ее.

– Я не уйду, пока не получу того, зачем пришел, – прошептал он.

Одной рукой он обнимал Камиллу за талию, а другой приподнял ее подбородок, заставив посмотреть ему в глаза. Догадавшись, что он собирается ее поцеловать, она отчаянно мотнула головой, но неумолимо властный взгляд Хантера совершенно парализовал ее волю. Камилла молила Бога послать ей сил для сопротивления, но, безуспешно пытаясь вырваться из этих сильных рук, поняла, что вновь поддается колдовству старых чар.

У Хантера все плыло перед глазами, и он знал, что выпитый виски тут ни при чем. Он так долго ждал этого часа! И вот долгожданная минута пришла: Камилла, живая и горячая, вновь была в его объятиях. Когда-то каждое их прикосновение друг к другу неизменно высекало искру всепожирающего пламени. Теперь он понял, что время и расстояние не заглушили сжигавшей его тело жажды обладания.

– Перестань брыкаться, Камилла, – прохрипел Хантер. – Что бы ты там ни говорила, я знаю, ты по-прежнему меня хочешь! И не пытайся это отрицать. Я слишком хорошо тебя изучил…

Его горячее дыхание опалило ей щеку, и Камилла призналась себе, что он прав. Все ее чувства воспламенились от его близости, губы раскрылись в молчаливом призыве. Он поцеловал ее, и этот поцелуй перенес Камиллу в другое время – на шесть лет назад, когда она впервые познала его любовь. Казалось, губы Хантера выпили все отпущенные ей силы, но взамен наполнили ее новой жизненной энергией.

«Я все еще люблю его, – в отчаянии подумала Камилла. – Я никогда, ни на один день не переставала его любить!» Но только теперь все было по-другому. Раньше она любила Хантера чистой любовью невинной юной девушки, и эта любовь не была ничем омрачена. Теперь же Камилла чувствовала бесконечную любовь женщины к мужчине, подарившему ей ребенка, но любовь ее была отравлена горечью и болью. Поцелуй Хантера становился все более глубоким и страстным. Внезапно он подхватил ее на руки и понес в спальню. На секунду заглянув в его лицо, она заметила сурово сведенные брови, напряженно сжатые губы, и тревожный колокол прозвучал у нее в голове. Но Камилла решительно отбросила опасения. В эту минуту, пока она была в объятиях Хантера, все остальное не имело значения!

Тихий стон сорвался с губ Камиллы. Прошлые обиды исчезли, когда Хантер опустился вместе с нею на постель и жадно накрыл ее рот своим. Ее тело вытянулось ему навстречу: она умирала от желания слиться с ним воедино. Он воскресил в ней желания, в осуществлении которых Камилла слишком долго себе отказывала. Хантер был единственным мужчиной, которого когда-либо знало ее тело! Единственным, кого она любила…

Грубым и нетерпеливым движением он распахнул на ней халат, прижался губами к жилке, бурно бьющейся на шее, и ее тело сразу превратилось в комок дрожащей, нежной и беззащитной плоти.

Слова потеряли смысл. Все, что ее теперь занимало, – это чудесное ощущение от прикосновений его рук. Судя по всему, Хантер был возбужден не меньше. Прерывисто и тяжело дыша, он снова и снова повторял ее имя, и очень скоро им обоим стало мало простых объятий. Потаенный голод, терзавший тело Камиллы изнутри, требовал утоления. Хантер зарычал от нетерпения, стараясь поскорее избавиться от мешавшей ему одежды.

Два тела, одно – сильное и мускулистое, другое – нежное и мягкое, как бархат, встретились в неистовом взрыве чувств, слишком долго пребывавших под гнетом. Голос разума твердил Камилле, что завтра она пожалеет, если уступит Хантеру сегодня. Но завтрашний день настанет так не скоро! Сейчас Хантер хочет ее, она хочет его, и что на свете может быть важнее этого?! Пять лет страданий и неутоленного желания жгли ее тело, как на медленном огне.

– Будь ты проклята, Камилла! – внезапно прошептал Хантер ей на ухо. – Ну ничего, сейчас я изгоню своих демонов. Пять лет ты преследовала меня, как привидение! Пять лет – это слишком долгий срок…

Но Камилла не стала даже пытаться вникнуть в смысл его слов. Она была не способна рассуждать здраво, когда руки Хантера скользили по ее телу, вызывая трепет и нестерпимое желание принадлежать ему. Сладкое безумие охватило Камиллу, когда он отыскал губами ее грудь; розовые вершины заострились и отвердели под дразнящей лаской его языка.

Хантер провел рукой вверх и вниз по ее спине, словно пытаясь успокоить, отчего по телу Камиллы пробежала дрожь. За все эти пять лет не было дня, чтобы она о нем не вспоминала! Иногда она проклинала его имя, но никогда не переставала его любить…