Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 2] - Роман Добрый
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что это... что это? — обратился я к моему коллеге-врачу.
— Все, что хотите, но только не клиническая лапортомия[30]. Мы, доктора, производим подобную операцию более ловко, — пошутил он.
Но мне было не до шуток. Содрогаясь, я обратил взор на Путилина.
— Как ты видишь, доктор, произошло подло-зверское убийство... Посмотри и скажи, когда, по твоему мнению, оно произошло.
Я низко склонился над трупом несчастной. Мне бросились в глаза изумительной красоты и величины бриллиантовые серьги — солитеры и драгоценные кольца, которыми были унизаны пальцы ее тонких аристократических рук. После беглого осмотра я ответил:
— По-моему, убийство произошло часа два тому назад.
— Я поддерживаю определение моего коллеги, — сказал полицейский врач.
— Чем, господа, распорот живот? — спросил судебный следователь.
— Остро отточенной бритвой.
— Бритвой? Почему именно бритвой? — спросил Путилин.
— Трудно допустить, что у убийцы имелся ланцет[31], а только от бритвы или ланцета может получиться столь ровный разрез тканей. Нож все же рвет, кинжал — также. Тут же — поразительная тонкость разреза.
ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ДОПРОС. ЗАПОДОЗРЕННЫЙНи жив, ни мертв стоял швейцар, бравый, средних лет человек с окладистой бородкой.
— Когда ты увидел это? — показывая на труп, спросил следователь.
— Около трех часов ночи, ваше высокородие. Не спалось мне что-то. Вышел я на лестницу, как взглянул — аж волосы на голове поднялись. Хочу сотворить крестное знамение — не могу. Опомнился наконец, побежал к управляющему, к старшему дворнику.
— Скажи... Как тебя зовут, кстати?
— Осип Лаврентьев.
— Так скажи, Лаврентьев, парадная дверь была заперта?
— Так точно!
— Ты никогда не видел этой дамы?
— Никогда.
— Всех своих жильцов ты, конечно, хорошо знаешь?
— Помилуйте, ваше высокородие, как не знать... Всех в лицо...
— Кто живет по этой лестнице?
Швейцар стал перечислять: генерал такой-то, граф такой-то, инженер такой-то...
— А свободная квартира есть?
— Так точно. В бельэтаже.
— Дай мне ключ. Я хочу ее посмотреть... Я скоро вернусь, господа.
— На что вам пустая квартира, Иван Дмитриевич? — тихо спросил прокурор.
— Просто так. Хочу полюбопытствовать, — уклончиво ответил Путилин и быстро поднялся по лестнице. Вдруг следователь обратился к швейцару:
— Скажи, что это у тебя с рукой? — Тот поглядел на свою руку и побледнел.
— Обрезал ее малость.
— Когда?
— Вчера-с.
— Чем?
— Ножом. Хлеб резал... нож сорвался.
Следователь многозначительно переглянулся с прокурором.
— Надо произвести у него обыск, — по-французски бросил прокурор следователю.
— Безусловно. Ну-ка, любезный, веди нас в твою комнату. Нам надо пошарить у тебя. Господин пристав, прошу следовать за нами.
— Ваше превосходительство... Господи, да неужто вы что худое про меня думаете по этому злодеянию?! Вот как перед Истинным...
— Не разговаривай! — грозно перебил пристав. Мы с трудом вошли в небольшую швейцарскую. Вдруг следователь, наступив, очевидно, на что-то, быстро нагнулся.
— Ого! Смотрите, господа! — В руке он держав кольцо с крупным бриллиантом.
— Это же что такое, любезный? А? — повернулся он к Осипу Лаврентьеву.
Швейцар стал белее полотна. Глаза широко раскрылись, и в них стоял непередаваемый ужас.
— Господи... Ей-богу... Что это... Не знаю... Наваждение...
— Нет, любезный, это не наваждение, а кольцо. Как оно могло к тебе попасть, а?
— Не знаю, видит Бог, не знаю!
— Что у вас происходит, господа? — раздался спокойный голос Путилина.
— Не угодно ли, Иван Дмитриевич, — следователь подал кольцо Путилину.
— Где вы нашли его, Вадим Петрович?
— Вот здесь, Иван Дмитриевич.
— Теперь, конечно, мы произведем тщательный обыск?
— О, разумеется, господа!
Обыск начался. Путилин подошел к швейцару, пристально-пристально поглядел на него:
— Покажи руку.
Швейцар, как автомат, исполнил приказание.
— Доктор, пойди сюда, посмотри его рану и скажи, чем она нанесена. Ножом? А может быть, бритвой?
— Не знаю, Иван Дмитриевич. Медицина в данном случае бессильна прийти на помощь правосудию.
— Конечно,ты не знаешь, как попало к тебе это кольцо, Лаврентьев?
— Видит Бог, не знаю, ваше превосходительство. Только не повинен я ни в чем худом.
— Ты спишь с открытой или закрытой дверью?
— На ключ не запираю.
— Отчего?
— Чтобы скорей выйти на звонок, дверь парадную раскрыть.
Обыск не дал никаких результатов. Но две грозные улики против швейцара были налицо: подозрительный порез и, главное, найденное в его каморке бриллиантовое кольцо.
— Именем закона я арестую тебя, Осип Лаврентьев! — сурово произнес судебный следователь
— За что-с?..
— По подозрению в убийстве этой женщины.
ЧТО БЫЛО ДАЛЬШЕСледователь ликовал. Весть о таинственно-страшном преступлении с быстротой молнии разнеслась по столице. Какой-то страх и суеверный ужас нагнало оно на жителей Петербурга. Это было как раз в то время, когда на улицах Лондона свирепствовал знаменитый таинственный Джек Потрошитель. И по Петербургу пронесся зловещий слух: «Лондонский человек-зверь появился на стогнах Северной Пальмиры!» Бульварные газеты по обыкновению подливали масла в огонь, немилосердно привирая с три короба, запугивая обывателей еще больше… Путилин был спокоен, но как-то загадочно хмур.
— Что ты думаешь об этом, Иван Дмитриевич? — спрашивал я.
— Да что же вам еще надо? Убийцу следователь обнаружил с феерической быстротой. — Еле заметная насмешливая улыбка трогала концы губ.
— Держу пари, Иван Дмитриевич, что ты другого мнения о виновнике злодеяния.
Мой гениальный друг рассмеялся.
— Не проиграй пари, смотри! Против Осипа Лаврентьева действительно грозная улика.
Прошло два дня. Я сидел у моего друга, когда к нему без доклада ворвался страшно взволнованный почтенный седой барин.
— О, какой ужас, какой ужас! Это моя жена! Я только что от нее... Какой ужас, какой ужас... Я — Аргунин...
Путилин чрезвычайно ласково стал его успокаивать.
— Возьмите себя в руки, дорогой мой. Чтоже делать... Уже не вернешь... Вы расскажите лучше все, что знаете об исчезновении вашей жены.
— Моя жена сказала, что поедет в театр.
— В какой?
— В Большой. Прошла ночь. Она не явилась. По правде, я не очень был удивлен и взволнован этим. Частенько случалось, что она после спектакля уезжала ночевать с нашими хорошими знакомыми Авериными. Но когда настал вечер, а ее все не было, я смутился и поехал к Авериным. Оказалось, что они не были в театре и жены моей не видали. Тут вдруг я узнал о страшном злодеянии на Николаевской улице... бросился к властям... и узнал мою жену...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});