Собрание избранных рассказов и повестей в одном томе - Михаил Михайлович Зощенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чуть, знаете, они напьются маленько – сейчас велят трактор им предоставить. Ну и катаются на ем, что ответственные.
Председатель, подлая его душа, тоже ежедневно катается. Он до того, знаете, разленился через этот трактор, что идет, например, к куму своему, к Петровичу, через три дома – и то велит трактор себе подавать. И прет на нем стоя.
А касаемо свадеб в Ждановке и говорить не приходится. Молодых обязательно даже на тракторе развозят. Гостей тоже. А ведь гость, ежели он клюкнувши, он обязательно блюет на трактор. Разве ж это мыслимое дело – блевать на трактор?
А когда ребятенка недавно у Власовых октябрили, его тоже на тракторе везли. Ребятенок, знаете, дико орет и вообще истекает, а его прут и прут. Да еще сам папаша Власов сзади на трактор вскочивши и орет: ого-го!
Вот какие ядовитые делишки творятся у ждановцев. Пущай теперь вся республика про них знает и проклинает.
А так на остальном деревенском фронте все обстоит довольно отлично и симпатично. За исключением, значит, тракторов.
И хотя бы в центре на этот счет небольшой декретик удумали – мол, не катайтесь, черти ситцевые, на тракторах. Это ж вам не моторы. Понимать надо.
Химики
Нынче, граждане, химия всем известна. До масс дошла. Все, скажем, химические и физические законы напролет известны.
Какой-нибудь, представьте себе, физический закон – например: от теплоты тело расширяется, – мало известный при царском режиме и при Временном правительстве, теперича ясен как на ладони.
Однако есть физические законы, известные и раньше, при любом государственном строе. Это, например, ежели тело водой попрыскать, то тело, тово, прибавляется в весе.
Одна текстильная фабрика так и делает: обливает шерсть водой.
Ежедневный газетный орган про это с меланхолией пишет:
«Ткачи сдают готовые куски товара на вес и, боясь нехватки в весе, спрыскивают товар водой».
Такой, конечно, химический подход к текстильной промышленности мне, граждане, не нравится.
Конечно, я бы не принял это так близко к сердцу, если б не брюки. А то – брюки.
Суконные брюки я люблю носить долго.
Мне не нравятся такие штаны, в которые сунешь два раза ноги, и они расползаются[3].
Вот, например, бывшие брюки я носил двенадцать лет. И все они были как новенькие.
И уже революция грянула, гражданская война, нэп, а я все ношу и ношу. Такая, представьте себе, чудная материя попалась. Даже, откровенно сознаюсь, она еще лучше от носки стала. Блеск такой богатый пошел, мягкость, элегантность – дух вон.
Я бы эти брюки еще двенадцать лет носил, если б в бане не сперли. А то сперли в бане.
Конечно, пришлось купить новые. Потому – прохладно, и милиция косится. Издевательство, – говорят, – над общественным вкусом. Ежели, то есть, гражданин не при брюках, хотя в длинном пальте.
А какое, помилуйте, издевательство, ежели из предбанника сперли? Жутко, милые…
А новые брюки – плохие удались.
На стул, скажем, сел, за гвоздь слегка тронул – рвутся. За дверную ручку карманом зацепил – опять рвутся. В гости пришел, нагнулся под стол, чтоб тарелку или бутерброд поднять, – обратно рвутся и расползаются. Жутко, милые.
Жена, на что уж дама прочная и сентиментальная, и то не выдержала.
– Ежедневно, – говорит, – шью ваши брюки, Григорь Иваныч. Всю, – говорит, – общественную работу или сходить к управдому – за них забросила. Пущай, – говорит, – лучше развод, или купите новые.
– Гражданка, – говорю, – погодите ерепениться. Сейчас схожу в магазин – пущай обменяют.
Хорошо. Поносил я брюки еще два месяца для ровного счета, заявляюсь в магазин.
– Что вы, – говорю, – граждане, такое дерьмо продаете?
– Да, – говорит заведывающий, – товар порченый. Товар, – говорит, – для весу водой на фабрике обливают. А он преет и портится.
– Вес, – говорю, – в брюках мне не касается. Прошу обменять.
Менять заведывающий не стал, но предложил купить новые. Так я и сделал.
А что текстильщики так поступают, то смешно и обидно. Ну случилась нехватка, ну привесь к общему куску какую-нибудь тяжелую ерунду или гирьку. Можно даже неклейменую. А то водой обливать! Жутко, милые.
Птичье молоко
Прошли, братцы мои, те тяжелые денечки, когда кооперативы торговали только пудрой да гуталином.
Будет.
Нынче в кооперативах полным-полно. Все есть, чего твоей душе угодно. Разве что птичьего молока не достать.
И то в ином кооперативе заместо птичьего молока такое есть – только диву даешься.
Думаете, сигары или шелковые чулки?
Стара штука – сигары и чулки. Подымай, братцы, выше.
Ну да не будем понапрасну томить читателя. Прямо и начистоту скажем: в некоторых кооперативах торгуют даже собачьими намордниками. Например, кооператив Нижне-Туринского лесничества (Уральской области).
В этом кооперативе имеется целая партия такого товару.
Газета «Труд» пишет:
«Выбор намордников большой, на разные цены, разных фасонов, кожаные, металлические».
Конечно, в ином кооперативе так бы и пролежали эти самые намордники до скончания веков или до тех пор, пока сынишка заведывающего (даром что комсомолец) не стибрил бы их из почтительного удивления. Но не таков этот Нижне-Туринский кооператив. И не такова тамошняя администрация.
«Дело в том, – пишет «Труд», – что администрация, имеющая право согласно колдоговора 60 % жалованья выдавать не деньгами, а ордерами в кооператив, этим правом не только пользуется, но и злоупотребляет».
За октябрь 85 % зарплаты выдано ордерами.
А по ордеру бери чего хочешь. Хочешь – бери намордники, хочешь – гуталину. Потому выбор не ахти какой большой.
«Труд» с грустью сообщает:
«Нужных рабочему товаров в кооперативе нет. Рабочие берут что есть и продают на рынке за полцены.
– А на намордники спросу на базаре никакого! – жалуются рабочие».
Это странно. Такой, можно сказать, редкий, исключительный товар, вроде птичьего молока, а провинциалы отказываются покупать. Чудаки, едят их мухи!
А на всем остальном кооперативном фронте все отлично и симпатично. Товару вволю. Есть даже птичье молоко. Налетайте, граж– дане!
Дефективные люди
Удивительно раньше люди жили!
Скажем, сто лет – небольшой срок, а поглядите, какая заметная разница.
Бывало, сто лет назад, развернешь газету, начнешь, к примеру, объявления читать. А объявления такие:
ПРОДАЕТСЯ ДЕВКА
Умеет шить и неприхотливо готовить.
Цена той девке 75 рублей серебром.
ОБМЕНЮ мужика на трех девок.
Мужик с бородой, дюже сильный.
Могит быть дворником али чем.
Тряпичникам не являться.
ПРОДАЕТСЯ ДЕВКА,
16 лет, без обману.
Умеет жарить, парить и пятки чесать.
А цена той девки вне запроса 100
