Хроники Сиалы: Крадущийся в тени. Джанга с тенями. Вьюга теней - Алексей Пехов

И Миралисса и Эграсса сменили имена на более простые, что само по себе уже дело небывалое.

Гордые обычаи расы Вторых не позволяли эльфу называться другим именем ни при каких обстоятельствах. Выходит, сегодняшний случай — особый, раз два эльфа высших семей дома Черной луны пошли на изменение своих имен.

Особы высшей семьи дома могли привлечь к себе самое пристальное и ненужное внимание, и поэтому эльфы на время лишились своего гордого «сса». К тому же Паргайд, хоть и ни разу не видевший нас, мог знать от информаторов из Авендума об эльфах по имени Эграсса и Миралисса, побывавших у короля. Так что лишняя предосторожность нам не повредит. Эльфы поменяли имена, но не название дома. Дом для эльфийской расы — вещь неприкосновенная.

— Могу я посмотреть приглашение, ваша милость?

Шут нагло сунул под нос стражнику конверт из голубой бумаги, на котором явственно была видна печать с оттиснутым на ней Соловьем.

— Видел? Еще вопросы? Или ты хочешь, чтобы его светлость рассердился?

— Прошу прощения, — испуганно пробормотал воин и стал пятиться назад, едва не запутавшись в ножнах собственного меча. — Проезжайте!

Арнх на козлах чмокнул, подгоняя лошадей, карета тронулась, но, не проехав и ярда, остановилась.

К нам подошел очередной стражник. В отличие от первого, на нем была не кольчуга, а сплошные шелка. Голый череп мог послужить причиной зависти для всех воинов Пограничья. Нос, словно клюв горного орла, густые кустистые брови, оттопыренные уши и длинная борода. Его глаза — цепкие, цвета голубой стали — скользнули по нам, запоминая лица.

— Прошу прощения, ваша милость, но могу я взглянуть на приглашение? — сухо попросил нас человек.

— Нас только что проверили! Ты забываешься, страж! Перед тобой герцог! — холодным тоном отчеканил Угорь.

— Еще раз приношу свои глубочайшие извинения, милорд, но это приказ Балистана Паргайда, и такая проверка в целях вашей же безопасности.

— Дай ему бумагу, дурак! — процедил Угорь. — Учти, о твоем поведении будет доложено графу, и я самолично выпорю тебя кнутом!

— Как будет угодно вашей светлости, — безразлично сказал человек.

— Да, печать подлинная, — внимательно изучив письмо, кивнул он. — Приношу мои искренние извинения за неудобство.

В его голосе не было слышно никакого раскаяния.

— Вот тебе за труды, — сухо произнес Угорь и бросил человеку медную монетку. Тот машинально поймал ее, и в его глазах сверкнул гнев. Впрочем, он тут же его подавил.

— Благодарю, ваша милость, — поклонился он. — Я запомню ваш дар.

Карета тронулась, и ворота поместья остались позади. Сейчас мы медленно ехали сквозь небольшой парк.

— Не стоило унижать его, Угорь, — помолчав, сказала Миралисса.

— В Гарраке знать не привыкла к вежливому обхождению с простолюдинами. Я делаю то, что мне велит мой образ, — безразлично пожал плечами Угорь.

— Здесь не Гаррак, и этот человек опасен.

— Знаю, и все же я сделал то, что следовало сделать.

— Этого человека зовут Мейл о Труг, — тихо сказал шут.

— Ты знаешь его?

— Да. Видел лет пять назад на турнире, проводимом в честь именин младшего сына Сталкона. В свободной схватке среди пеших он вышел победителем. Мастер длинного меча.

— Он мог тебя узнать, — опасливо пробормотал я.

— Не думаю. Я смотрел на него с трибуны, но вряд ли он видел меня.

Карета остановилась возле поместья, каждое окно которого сияло. Дверь открылась, и слуги с эмблемами золотых соловьев склонились в вежливом и глубоком поклоне.

Первым из кареты выскочил Кли-кли и, чтобы не терять времени даром, начал строить рожи.

— Милорд, благородные господа! — поклонился нам человек, сжимавший в руке массивный и богато украшенный то ли жезл, то ли посох. — От лица графа Балистана Паргайда счастлив приветствовать вас! Следуйте за мной, вас уже ждут.

Угорь кивнул. Парень будто только этого и дожидался. Он развернулся и повел нас по ковровой дорожке в здание. Кли-кли обогнал провожатого и теперь скакал впереди него, весело звеня колокольчиками. Глашатай старался не замечать крутящегося под ногами гоблина.

Зал приемов начинался сразу же за дверью и просто трещал по швам от приглашенных. Не думал я, что в Ранненге и его окрестностях такое количество высокородных! И это всего лишь одна воинствующая партия! А ведь еще существовали Обуры и Кабаны. Этих было не намного меньше, чем Соловьев.

Зал ломился от людей, стонал и жмурился от яркости и богатства их нарядов, умирал от разнообразия причесок, задыхался от аромата духов. Я наметанным глазом, стараясь сохранять презрительно-скучающее выражение на лице, оглядел помещение. Да, драгоценностей на высокородных дамах хватит на целую драконью сокровищницу. Есть чем поживиться…

Горели тысячи тысяч свечей, и было светло как днем. Возле фонтана, который чья-то безумная прихоть установила прямо посередине зала, развлекая публику, играли музыканты. Кругом сновали слуги, разносящие подносы с бокалами игристого вина. То тут, то там слышались разговоры и веселый смех.

Парень, который сопровождал нас, трижды стукнул посохом по полу и заорал так, что едва не заставил меня выпрыгнуть из собственной шкуры:

— Герцог Ганет Шагор из дома Шатров! Почтенные Милле и Эралье из дома Черной луны! Дралан Пар!

— И еще шут Кря-кря, ты, балбесина! — крикнул Кли-кли, изящно поклонившись публике.

На нас обратили внимание и почтили поклонами. Гоблин подскочил ко мне.

— И что теперь? — едва открывая губы, спросил я у него.

— Выпей вина и строй умную рожу, от тебя сейчас больше ничего не требуется. А я пойду познакомлюсь с народом.

Не успел я и рта раскрыть, а Кли-кли уже скрылся среди господ — только его и видели. Миралисса быстро нашла общий язык с парочкой расфуфыренных дам и с неожиданным знанием дела без умолку болтала об эльфийских мужчинах и хитростях эльфийской моды. Например, о том, как сохранить кожу молодой. При этом она так отчаянно хлопала глазами и щебетала, словно полная дура, что, не знай ее, я никогда бы не подумал, что это всего лишь маска. Дамы внимали с открытыми ртами.

Эграсса с видом знатока пошел вдоль стены, на которой было развешано старинное оружие.

— Милорд Шагор?

К нам с Угрем подошел человек, облаченный в сине-черный бархатный дублет. Высокий, с черной аккуратной бородой, белоснежной улыбкой и насмешливыми карими глазами. Виски у него уже поседели. Физиономия пускай и благородная, но вполне к себе располагающая. С таких парней очень любят рисовать героев на фресках храмов.