Описание Отечественной войны в 1812 году - Александр Михайловский-Данилевский

До сих пор выгоды были на нашей стороне, по причине превосходства в числе. Оставалось пользоваться успехом и всему корпусу пройти Бауск, откуда стоило только, так сказать, протянуть руку на осадную артиллерию; в виду ее уже стояли бывшие в авангарде 2 запасных эскадрона Гродненских гусар. Вместо того, в решительную минуту Граф Штейнгель добровольно себя ослабил, отрядив из Экау через Гарозен на Митаву Полковника Экельна, с 3000 человек, и велев 2 батальонам, посланным накануне на Плакенцен, идти тоже на Митаву, для совокупного действия с Бриземаном, шедшим от Шлока, и Бароном Розеном, стоявшим у Олая. В то время когда наш Генерал раздроблял свои войска, Йорк сделал противное и тем склонил успех на свою сторону. Он решился пожертвовать временно Митавой, велел Клейсту спешить к нему на соединение, отчего стал сильнее Графа Штейнгеля, и для спасения осадного парка вознамерился не выжидать нападения, но перейти на правый берег Аа у Низотена и атаковать наших.

Оставив впереди Руэнталя отряд, Йорк двинулся вниз по Аа, к Низотену, где примкнул к нему Клейст. Граф Штейнгель, узнав о сем движении, оставил Баускую дорогу и повернул вправо, тоже к Низотену, чтобы атаковать Йорка. Ночью послал он часть корпуса вброд через Аа, при Цемалене, в левый фланг Пруссаков. За темнотой, переход через реку и нападение не были произведены в порядке; люди сбились с дороги и даже стреляли в своих, после чего велено перейти обратно за реку и Граф Штейнгель не отважился продолжать наступательных действий. «Ночью открылось, – говорит он в донесении, – что неприятель был третьей частью сильнее меня, а не так, как прежде полагали, от 10 до 12 000 человек. Столь великая несоразмерность сил, особливо кавалерии и конной артиллерии, заставила меня, для сохранения войск на важнейшие предприятия и для соединения моего с полками, идущими от Ревеля, отступить к Риге, к чему меня также понудило и то, что в пространных равнинах Курляндии не мог я нигде взять крепкой позиции»[402].

Йорк тотчас воспользовался превосходством сил и ошибками своего противника. С рассветом 18 Сентября он перешел со всем корпусом через Аа, атаковал наш арьергард и преследовал его до Анненбурга. Тут местоположение позволило арьергарду держаться несколько времени, между тем пока главный корпус отступал через Гарозен на Олай, где Граф Штейнгель соединился с отрядами Бриземана и Барона Розена, которые, во время движения его на Экау и Руэнталь, вошли в Митаву, но, узнав об отступлении Графа Штейнгеля, возвратились. Два дня защищали наши Митаву, истребили там материалы, приготовленные для построения моста на Двине, и взяли 4 медных осадных орудия и много разной амуниции. Это были единственные трофеи предпринятого похода в Курляндию, стоившего нам 1900 убитых и без вести пропавших и 578 раненых; у неприятеля взято в плен более 400 человек. 2 °Cентября отошли войска в Ригу, где их возвращение, после неудачи, произвело тем более грустное впечатление, что в тот самый день пришло известие о занятии Французами Москвы. Падение ее почитали в Риге за разрушение всех надежд; уныние было общим[403]. Государь сделал Графу Штейнгелю следующие замечания: 1) «Если вы предвидели, что вверенный вам корпус, до прибытия остальных из Ревеля полков, находится в слабом для действия состоянии, то следовало бы вам дождаться оных. 2) Я нахожу неправильным оставление ваше в Митаве части войск без всякой нужды, ибо в сие самое время войска неприятельские уже вышли все из сего города, почему таковое бесполезное раздробление вашего корпуса полагаю Я причиной сей неудачи. 3) Выступивший из Риги 14 Сентября корпус, для действия на Митаву и Экау, составлял по Моему счету, исключая последние, не прибывшие из Ревеля войска, с лишком 20 т, следовательно, с вероятностью полагать можно было, что сие число устроенных Российских войск могло с пользой сражаться противу равного числа, собранного из разных наций неприятеля. В военных предприятиях меры средние весьма редко удаются. Самая их умеренность и бережливость часто препятствуют успеху, особливо раздробя свои силы, как сие было сделано в сем случае, оставя отряд в Митаве, а другой у Шлока»[404].

Так рушилась первая попытка исполнить операционный план, повеленный Государем. Не желая оставаться в бездействии в Риге, Граф Штейнгель испросил у Генерала Эссена разрешение идти усиленными маршами правым берегом Двины на соединение с Графом Витгенштейном. Он надеялся прибыть к Придруйску дней в 10 или 11 и там, в одно время с Графом Витгенштейном, перейти через Двину, дабы пресечь неприятелю дорогу на Вильну, действовать с выгодой в тесных местах между Придруйском и Брацлавом против нападений Макдональда или вместе с Графом Витгенштейном атаковать Полоцк. «Если нам посчастливится разбить совершенно Сен-Сира, – доносил он Государю, – тогда один Макдональд будет слишком слаб, чтобы нам сопротивляться, и при нашем движении к Неману ему должно будет покинуть свои замыслы на Курляндию. Если Графу Витгенштейну не назначено идти к Неману, то он может своими движениями, клонящимися к соединению с Тормасовым и Чичаговым, быть в состоянии действовать с успехом в тылу большой армии Наполеона. Наконец, ежели Макдональд собрал все свои силы для нападения на Графа Витгенштейна, то он очистит Курляндию и лишит себя через то выгод своей кавалерии, которой придется действовать в неудобных для нее местах. Что касается до осадного парка, то неприятель, держась близ орудий, защищает их с великим упорством, так что теперь еще нельзя взять парка»[405]. Копию с своего донесения Государю представил Граф Штейнгель Эссену, который решился, для выигрыша времени, не ожидать Высочайшего повеления о предположенном движении Финляндского корпуса и приказал ему выступить из Риги на соединение с Графом Витгенштейном. 25 Сентября корпус отправился к Придруйску, по проселочной дороге, через Кайнен, Эрлу, Берсон, Каменец и Креслав. В нем находилось под ружьем 10 000 челове[406] потому, что несколько полков, удержанных противными ветрами, не успели еще присоединиться к нему. В Риге и Динаминде осталось гарнизона с лишком 17 000 человек[407]. Узнав о новом движении Графа Штейнгеля, Государь писал ему: «По отдаленности, в коей Я нахожусь, и по неудобностн переменить нынешнее ваше направление, не могу дать вам иного разрешения, как изъявить желание Мое, чтобы новые действия ваши увенчаны были лучшими успехами»[408].

Следствием покушения Графа Штейнгеля против Йорка на Экау и Митаву было то, что Макдональд, узнав о его наступательном движении, оставил один полк и два орудия в Динабурге, а с прочими войсками пошел поспешно на Экау. По прибытии нашел он, что военные действия прекратились, наши уже отошли к Риге, а Пруссаки занимали места, на которых они прежде были расположены. Макдональд стал в Салгалене, между Митавой и Бауском, а пришедшую с ним дивизию Гранжана отослал назад к Иллуску, на один переход от Динабурга. От такого неблагоразумного распоряжения дивизия Гранжана вовсе не приняла участия в войне. Макдональду следовало оставить Гранжана при себе, для оборонительных или наступательных действий против Рижского гарнизона, или отослать его к Сен-Сиру в Полоцк. Отправляя же его в Иллуск, он поставлял его в невозможность быть кому-либо полезным. Макдональд приказал Пруссакам занять пространство от Балтийского моря до Экау и Фридрихштата. Резервы стали в Митаве, Анненбурге, Салгалене и Якобштате. Бывший в Руэнтале осадный парк отправлен назад. Наши передовые войска защищали Олай, Балдон и Нейгут. До глубокой осени обе воюющие стороны пробыли в сем положении и совершенном бездействии. И Сен-Сир стоял у Полоцка неподвижно в течение Августа и Сентября. Он укрепил город и ближние селения редутами и батареями и на речках построил шлюзы, чтобы в случае нужды затопить окрестности. Из наступательного положения, предписанного Наполеоном, Сен-Сир перешел в оборонительное. Причиной тому было, что Макдональд, на предложение Сен-Сира отрядить к нему 12 000 человек, отвечал: «Более 4 или 5000 прислать вам не могу, будучи обязан оберегать великое пространство от Балтийского моря до Динабурга. Ослабив себя 12 тысячами, подвергаюсь я атаке Рижского гарнизона, ибо, после отправления к вам требуемых вами войск, он будет сильнее меня. Но и 5 тысячам, которые могу отрядить к вам, опасно идти по правому берегу Двины на соединение с вами: Граф Витгенштейн не допустит их до вас и разобьет на пути». Сен-Сир отвечал, что ему мало 5000 для наступательных движений против Графа Витгенштейна, начинавшего получать подкрепления. В переписке проходило время; Макдональд не посылал войск Сен-Сиру, а сей последний не почитал себя довольно сильным атаковать Графа Витгенштейна и ограничился одним наблюдением, стараясь только, чтобы наш Генерал, как о том писал Наполеон Сен-Сиру из Москвы, не сделал какого-нибудь движения в тыл главной Французской армии[409].