Оставьте тело вне войны - Сергей Шемякин

Глеб запросил у Сенина и изучил топографическую карту района, где находился "Крокодил", если для маленьких самолётов ещё можно было подобрать площадку, то для тяжёлых транспортников — нереально. Возить же на У-2 столько груза — надо около пятидесяти рейсов. Рассчитывать, что немцы не заметят шнырянье самолётов туда-сюда — это просто глупость. Заметят и обязательно собьют, да ещё и выйдут на танковую группу. Проще загрузить автомобильную колонну в пять-шесть грузовиков, организовать прорыв через немецкую оборону (или незаметное просачивание) и доставить груз.

— Геннадий Геннадьевич, — вышел сержант на Изюмова, — вы пока замаскируйтесь на том месте, что вы мне сказали. В течение двух суток постараюсь вам доставить всё необходимое. Я вас буду держать в курсе событий, вы же, если придётся сменить место, тоже мне сообщите.

Сержант вышел на командующего пятой армией генерала Потапова и, объяснив причину, запросил в течение суток доставить в Пинск шесть тонн дизельного топлива в бочках для тридцатьчетвёрок и семь тонн боеприпасов для танковой роты, включая бронебойные снаряды 76- мм.

Как такового, сплошного фронта пока не было. Немцы наступали вдоль дорог, захватывая населённые пункты и города, особо не заботясь об оставшихся в тылу красноармейцах и местном населении. Так что просочиться по какому-нибудь лесу в обход позиций и редких подвижных патрулей было вполне реально. Начало войны — есть начало войны. Противники ещё не притёрлись друг к другу, и не знали, что можно ожидать от противоположной стороны. Хотя появление советских диверсантов в тылу, уже заставило немецкое командование задумываться над этой проблемой.

Глеб решил повторно обратиться к командиру 10-го мотострелкового полка, державшего позицию в Иваново и в окрестностях. После захвата города в полку наверняка было то, что требовалось сержанту — пять немецких грузовиков и полтора десятка комплектов немецкой формы. Глеб вышел на командира полка полковника Пшеницына Владимира Александровича. Не смотря на поздний вечер полковник не спал и бодрым голосом доложил, что разведчики собрали пятнадцать наших пилотов, отвезли в Пинск, троих в госпиталь. Их уже забрали представители пятой армии. Взяли в плен десять сбитых немцев. Сдали в особый отдел.

— За наших лётчиков спасибо. Напишите рапорт на награждение командира разведчиков и отличившихся бойцов за спасение лётчиков 14-й смешанной авиадивизии и передайте по команде.

— Так нет никого над нами. Местным мы не подчиняемся, а только взаимодействуем. Говорят, правда, что скоро нашу танковую дивизию сюда перебросят, а так мы как состояли в шестой армии, так и состоим.

— Напишите рапорта и наградные листы, на всех ваших людей, что проявили себя за время боёв. Документацию привезёте курьером в Заречное, тут недалеко. Сдадите в штаб 14-й САД. Я постараюсь переправить ваши документы в штаб армии самолётом. Какие у вас потери за время боёв?

— Шестнадцать убитых и двадцать четыре раненых. Восемь человек тяжёлых отправили в Пинск. Остальные здесь пока при санитарной роте.

— Раненых я ваших позже посмотрю, но я прибыл сюда по другому вопросу. Есть серьёзное задание. Глеб объяснил полковнику, в чем дело.

— Задачу я понял, завтра до обеда пять грузовиков направим в Пинск. Людей из разведчиков и хороших водителей подберём и форму немецкую найдём. Есть у меня парень из поволжских немцев, по-немецки разговаривает свободно. Транспорта мы захватили много, как и немецкого вооружения. Спасибо комбату Михайлову из Львова, после статьи в "Красной звезде", мои парни натаскали кучу немецкого вооружения. И пулемётами разжились, и автоматами и гранат немецких полно. Пушками и миномётами тоже. А то местные нас на складах не больно жалуют. А если бы не мы, то эти склады уже бы под немцами были. Но мы то, ладно, патроны свои есть, а вот наш 10-й гаубичный полк, что с нами прибыл, вообще лапу сосёт. Привезли они с собой полтора боекомплекта. Один по немцам выпустили, так местные им снарядов не дают, тоже говорят, что нет. Вот и молчат наши артиллеристы, а цели есть хорошие. Ждут когда из пятой или шестой армии снаряды подвезут.

— Со снабжением я разберусь, если получится, — сказал Глеб. — Может, у них действительно уже ничего нет, а всё под немцем осталось. Этот вопрос подправим. Я ещё хотел вашим разведчикам одну вещь подсказать. Есть у немцев такая военная организация — фельджандармерия. Эти фельджандармы имеют большую власть и контролируют перевозки по дорогам. Имеют право проверять все машины и транспорт, останавливать, задерживать и так далее. Военная полиция, короче. На груди у каждого такого жандарма полумесяц металлический висит на цепочке, сантиметров двадцать — двадцать пять, чтоб издалека было видно, — пояснил сержант. — Если бойцы такие знаки добудут, то поездка значительно упростится. Их никто не останавливает. Тогда надо будет три знака и мотоцикл. Попробуем сделать вид, что нашу колонну сопровождают жандармы. Тогда можно по немецкой территории и днем свободно кататься. В будущем вашим разведчикам может это пригодиться, и форма немецкая и знаки эти. Документы немецкие пусть тоже подберут для себя.

— Вот пока всё. Пойдёмте, я посмотрю ваших раненых.

Пшеницын встал, надел фуражку, вышел на улицу и пошел к зданию, где устроили медсанбат. Он слышал, что Хранители запросто залечивают раны, но уж больно интересно было посмотреть самому. Здание раньше принадлежало школе, в двух классах лежали на матрасах или сидели на партах бойцы. Санинструктор мигом подскочил, доложив, что в санроте имеется двадцать четыре раненых бойца. Все на месте. Отбой через полчаса.

— Пусть займут лежачее положение, — распорядился Глеб. Бойцы в классе быстро улеглись, удивившись такой команде своего командира. Сержант подпитал всех по очереди энергией, а затем осенил крестом. — Вы нужны своей Родине здоровыми, ребята. Выздоравливайте! — сказал он так, что услышали все. И в классе вспыхнул полуметровый крест.

— Хранитель! — ахнули бойцы, приподнимаясь с матрасов, а полковник, почувствовал, как перестало ныть колено, застуженное в снегу под Выборгом.

Перешли во второй класс, здесь дежурили двое, бойцы все лежали, или сидели на матрасах. Ранения были в, основном, в нижние конечности. Костылей не было. У стены стояла две рогульки, отпиленные от дерева. Видно, чтобы дойти до туалета. Процедура повторилась. Глеб распрощался, и убыл к себе в Заречное. Пшеницын пообещал, что к обеду машины с людьми будут в Пинске.

Слух, что их посетил Хранитель, распространился в полку мгновенно. Народ начал потихоньку скапливаться у школы, где санитары в подробностях рассказывали, что видели и слышали. Утром от желающих пойти в рейд с Хранителем по немецким тылам, не было отбоя. Информация просочилась от разведчиков. Командир автотранспортного батальона капитан Ази Асланов сам назначил на немецкие машины самых лучших и боевых водителей, тем самым предотвратив готовую вспыхнуть драку. Полк исхитрился найти и три жандармские бляхи, и форму. Мотоциклов обкатали пять штук, выбрав лучший. Крамер, знаток немецкого языка, на место которого никто не мог претендовать, сиял от счастья. Ему предстояло ехать на заднем сиденье мотоцикла в форме фельдфебеля.