Redrum 2016 - Александр Александрович Матюхин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Максим завороженно кивнул.
Непривычно толстый джойстик удобно устроился в руках, а сама игра буквально загипнотизировала мальчика. Он был просто счастлив — по-детски незамутнённо и восторженно. Фигурка бойца с автоматом подчинялась его воле: на экране все взрывалось; стрекотали выстрелы и раздавались крики погибающих врагов. Поэтому Максим не сразу обратил внимание на шум сзади.
На другом конце комнаты что-то происходило. Кровать оглушительно заскрипела. Раздался тяжелый вздох. Затем Максим услышал нечто, что отвлекло его от игры.
Кто-то медленно передвигался по комнате в его сторону. «Поздороваться надо», — подумал мальчик. Но, как только собрался Максим повернуться и глянуть на Кумадея-старшего, перед его лицом возник крепкий, пахнущий табаком кулак Кирилла.
— Попробуй только повернуться, козел, — прошипел Кумадей-младший. — Я тебя грохну, в натуре говорю. Батя не любит, когда на него смотрят. Не ворочай башкой, короче. Понял меня?
Максим испуганно кивнул. А сзади послышался голос. Он был совсем рядом. Мальчик удивленно подумал: «Вот странно — голос-то не сверху раздается». Как будто папа Кумадей не шел, а полз по ковру.
— Максимк, а родители твои где работают?
Кирилл поставил игру на паузу. Максиму стало еще больше не по себе.
— Папа — в компьютерной фирме, а мама — дома.
«А почему на него посмотреть нельзя? — подумал он. — Совсем страшный, что ли?»
Он искоса взглянул на Кирилла. Тот заметил и исподволь снова показал ему кулак.
— Это хорошо, — проскрипел Кумадей-старший. Его противный голос послышался уже у самого уха Максима. — Семья дружная, сразу видно. И мама дома сидит, и папа работает. Деньги в дом приносит.
Мальчик почувствовал тепло от его дыхания на своем затылке. А затем папаша Кирилла жадно принюхался. Это было так противно и неприятно, что Максима передернуло. Что-то было совсем не так, и на мгновение вдруг толстяку пригрезилось, что за его спиной сидит огромный пес и внимательно его обнюхивает. Даже не пес, нет… Волк!
Наконец, сопение сзади утихло, и Максим с облегчением понял, что Кумадей-старший уполз к себе на кровать за шкаф. Кирилл, который терпеливо ждал все то время, пока его отец обнюхивал Максима, снял игру с паузы. Вновь зазвучали выстрелы и грохот взрывов.
Кирилл и Максим играли два часа. Потом Кирилл положил джойстик на ковер.
— Все, хорош на сегодня. Жрать охота. Давай, толстый, двигай домой. Нормально поиграли.
Максим, с удивлением почувствовав укол сожаления, послушно встал и направился в прихожую. По пути он опасливо глянул на платяной шкаф, за которым скрывался странный папа Кумадея. Шкаф был старым и щербатым. На одну из створок был приспособлен плакат со Сталлоне в темных очках и надписью Cobra, а на другую — женщина с голой грудью и развратно-недоуменным взглядом.
— Максиимк, — вдруг протянул Кумадей-старший. — А, Максимк…
Максим вздрогнул, насторожился и зачем-то кивнул.
— Максим, приводи в следующий раз родителей в гости, — сказал дядя Леня. — Давно у нас гостей не было. Я с твоими папой и мамой посижу, а вы с Кирюшкой поиграете в приставку. Передай им мое приглашение. Обязательно, передай, слышишь? И телефончик свой скажи…
— Да, дядя Леня, передам, — оторопело ответил толстяк. И, запинаясь, проговорил номер телефона.
Кумадей-младший угрюмо зыркнул и, дождавшись, пока Максим наденет ботинки и выйдет из квартиры, молча закрыл за ним дверь.
«Наконец-то», — радостно подумал Тужилин и бросился бежать вниз по лестнице пустого дома. Он выбежал из подъезда. Посмотрел на подаренные дедом часы. 15–40. «Черт, мама ругаться будет. А мне ведь еще за учебниками в школу надо забежать…»
И тогда Максим с ужасом понял, что забыл ранец в квартире Кумадеев. Он застонал и схватился за голову.
— Вот, блин! — вслух воскликнул Максим. — Придется вернуться.
Перепрыгивая через две ступени, он добрался до пятого этажа. Тяжело дыша, позвонил в дверь Кумадеев. Через мгновение, с замиранием сердца, услышал приближающиеся шаги. «Хоть бы Кирюха открыл, а не папаня его жуткий», — испуганно подумал он.
В глазок кто-то посмотрел. Затем раздались звуки отпираемых замков. Дверь открылась, и на пороге возникла высокая и худенькая девушка. Очень красивая. С короткими светлыми волосами. Максим от изумления пролепетал:
— Здрасьте! А Кирилла позовите, пожалуйста.
— Забыл что? — грубо спросила девушка безо всяких приветствий.
— Рюкзак, — ответил Максим, краснея, как рак.
Девушка оглянулась и, увидев школьный рюкзак, протянула его толстяку.
— Спасибо, — сказал мальчик. Девушка кивнула и закрыла дверь.
Максим спустился по лестнице, вышел на улицу и направился домой. И всю дорогу до школы думал о том, какая красивая у Кирилла сестра. «На кухне, наверное, сидела, пока мы в „Сегу“ резались», — размышлял он.
На вопросы встревоженной матери Максим ответил односложно. Да. Был в гостях у одноклассника. Нет. Не обижали. Про приглашение в гости к Кума-деям он решил умолчать. «Ну его! Еще с родителями в этот жуткий дом идти? Нет уж…». Но сам про себя нет-нет да и подумывал о том, что у Кирилла он видел много картриджей, а поиграть они успели лишь в одну «Контру». Да и про симпатичную сестру его он тоже вспоминал. Это было волнующе и приятно одновременно.
Следующий день в школе Максиму даже понравился. На первом же уроке алгебры он получил пятерку, а на английском его похвалил учитель. На перемене к нему подошли мальчики-одноклассники. Один из них, назвавшись Пашкой Алексеевым, шепотом спросил:
— Тебя ведь Максом зовут? Это тебя вчера Кирюха Кумадей поймал? Бил, не?
Максим схитрил.
— Нет, — важно проговорил он. — В гости позвал. Играли у него в «Сегу».
Ребята удивленно переглянулись.
— Ты к нему домой ходил?
— Ну, да.
— Зыко! — восторженно прошептал Пашка, а смешной коротышка Игорек Шляпенко завистливо вздохнул. — А правда у него там телик здоровенный стоит и картриджей дофига?
Максим кивнул.
— А ты к нему почему не ходил? — спросил он.
— Нет, ты чего?! — ответил Пашка. Остальные кивнули в подтверждение его слов. — Он звал нас сто раз, но как-то стремно. Ты чего — не в курсе, что у них там целый дом пустой стоит? Да я в жизни туда не пойду! К его бате даже менты и бандосы не суются.
Максим слушал, а про себя думал: рассказать ребятам про жуткого и странного папашу Кумадея или не стоит? Лучше не стоит. Как представил, что дойдет его рассказ до Кирилла. «Этот меня не пожалеет, — подумал он. — Такой и ножом может пырнуть. Промолчу лучше — целее буду». Но про себя все же решил, что к Кумадеям — ни ногой. «Пусть бьет хоть до смерти, но
