Новатерра - Георгий Булавин

      - Есть у неё одна любимая картина. На ней вы изображены втроём на лошадях. Лично вы - по центру. Слева от вас - Алёнка, только повзрослевшая, лет, пожалуй, восемнадцати. А справа... Хотите верьте, Саша, не хотите - нет, справа от вас Алина. Правда, и вы, и Алина тоже, как и наша дочь, в более зрелом возрасте, лет на десять-пятнадцать постарше. А в остальном - фотографическая точность. Это какой-то другой мир, Саша, и он реален, истинно вам говорю, реален!

      - Мне, признаюсь, кажется то же самое, - пробормотал ошеломлённый Александр. - Как раз с сегодняшнего дня... Помните знаменитую песню группы УмаТурман? 'И треснул мир напополам, дымит разлом'...

      - Треснул, именно треснул, - согласилась Юлия. - Скажу вам больше, Саша, то, что мы сегодня встретились - вовсе не случайность. Мы в аэропорту поняли, что летели именно к вам. Ещё неделю назад ни о какой поездке к морю не было и речи. По причине, как ни прискорбно в этом признаваться, хронического отсутствия денег. Отпуска свои собирались провести семьёй на даче. А в прошлую субботу Алёнка закатила нам истерику - купите лотерейный билет! Ну, папа и купил, он всегда потакает капризам любимой дочери. Она сама вытащила бумажку из барабана на розыгрыше там, у нас, в Северодвинске. А спустя несколько секунд зал дружно аплодировал - соплюха выиграла сто тысяч рублей! И тут же завизжала - я хочу на море! Какая-то турфирма в рекламных целях за считанные дни оформила нам паспорта и путёвки в Болгарию. И вот мы здесь... Знаете, Саша, лично мне кажется, что нелады с погодой - тоже дело рук Алёнушки. Вернее, Господа Бога с её подачи... Просто ей очень нужно было оказаться именно здесь и именно сегодня вечером. Думаю, она очень любит вас там, в Зазеркалье, и возжелала полюбить здесь, в нашем мире, тоже... Не губите её, Саша, умоляю вас!

      - Что значит - не губите?! Юлия, вы вообще в своём уме?! - выкрикнул Александр. - Как же я могу причинить боль вашему маленькому ангелу?! Нашему маленькому ангелу... Что бы ни говорили досужие правозащитники, садистов и прочих злодеев в числе нашего брата-десантника не больше, чем в среднем по всему остальному социуму, а педофилов я пока что не встречал ни одного. С другой же стороны, поймите, любовь суть такое особенное чувство, что его нельзя просто взять и запретить, тем более ребёнку, и если уж она любит, то...

      - Дело не в этом, Саша, - перебила Юлия. - Мы с мужем и в мыслях не держали, что вы можете, ну, растлить её либо подвергнуть насилию. Погибель ей грозит в случае, если то, что вы сегодня узнали, станет достоянием гласности. Боюсь, общество - или, как вы изволили выразиться, социум - просто не готово принять её в свои ряды. Может быть, наша девочка действительно урод, но мне почему-то кажется, что её появление на свет - закономерный процесс. Сейчас, когда Прогресс с вялого шага перешёл на стремительный спринтерский бег... Вы когда-нибудь слышали о сфере разума?

      - Так, краем уха, - отмахнулся Александр.

      В другой раз на секунду не запнулся бы на этой теме, однако в голосе Юлии прозвучали нотки превосходства книжника-интеллектуала над необразованным быдлом, и он решил позлорадствовать. К тому же нужно было прийти в себя, собраться с мыслями, оценить происходящее. Вот и взялся балагурить, одновременно демонстрируя, что, чёрт возьми, не лыком шит:

      - Пролистываешь, бывало, послюнявив пальцы, Пьера Тейяра де Шардена, Эдуарда ле Руа или Владимира Ивановича Вернадского, просматриваешь их писульки краем глаза - что за чертовщина?! Много букв и никаких картинок. Ноосферу какую-то выдумали! Правильно классик сказал про таких: 'Жомини да Жомини, а о водке - ни полслова!'.

      - Сашенька, - изумилась Юлия, - вы знакомы с работами этих учёных?! Вот уж никогда бы не подумала... Ох, простите, пожалуйста!

      - Да ничего, - наигранно пожал плечами он. - Конечно, жизненные интересы русского офицерства обычно не выходят за рамки матерщины, водки, зуботычин и прочей коррупции. Но вот что примечательно, некоторые - пусть даже, может быть, не самые яркие - представители офицерского корпуса тайком от сослуживцев, чтоб не засмеяли, обучились грамоте и теперь грешат чтением в свободное от пьянства и неуставщины время. Причём сдуру читают всё подряд: журнал 'Мурзилка', официоз 'На страже Родины', брошюрку одного малоизвестного автора под названием 'Майн кампф', печально знаменитый 'Капитал', поваренную книгу, труды Вернадского 'Биосфера', 'Биосфера-2' и 'Научная мысль как планетное явление'...

      - Сашенька, дорогой, простите, ради Бога! - капитулянтски подняв руки, взмолилась посрамлённая Юлия.

      И тут Валерий, скосив глаза на жену, злорадно усмехнулся и ободряюще подмигнул комбату - дескать, так её, так! И Александр понял окончательно: наш человек, только затюканный донельзя властной, волевой супругой. Это, кстати говоря, удобно и легко, порой даже приятно. Если, конечно, не принимать близко к сердцу того факта, что среди общих знакомых ваша супружеская чета известна как 'Юлия Андреевна и ейный мужик'. Если тебя не коробит обращение 'эй, ты!' или, в лучшем случае, по фамилии. Короче, если ты - ботаник... Ну, да ладно, их проблемы!

      - Ничё-ничё, мы, блин, привыкши, - ещё немного поязвил хозяин дома.

      Конечно, гостье было стыдно - и поделом! - но сам он в глубине души воспринял бестактный выпад совершенно равнодушно. Попросту не обращал на подобные внимания. Уже давно. Прекрасно понимал, что начальник всегда считает дураками и бездельниками подчинённых, а те - наоборот, его. При всём при том удельный вес бывших и действующих солдат, не говоря уже о студентах ВУЗ с военными кафедрами, в российском обществе априори неизмеримо выше, нежели офицеров, и потому вполне естественно, что гнусная молва об интеллекте и познаниях последних гремит по всей Руси великой в унисон со славой чукчей, молдаван, Джорджа Буша-младшего, ишаков и баранов (по степени глупости - справа налево). И вовсе не суть оправдание то, что среди офицеров вообще и российских в частности нередки были настоящие титаны мысли, ярчайшие светила науки, истинные творцы духовных ценностей и виднейшие политические деятели...

      Комбат не собирался никого оправдывать и порицать. И уж тем более - что-то доказывать гостям. Комбат просто трепался ни о чём. По той простой причине, что давным-давно соорудил себе такой вот - за пустопорожним многословием - защитный панцирь. Облачаясь в него, он выгадывал время для обдумывания серьёзной проблемы или отсрочки ответа на неоднозначный вопрос. Говорят, император Иосиф I Джугашвили (Сталин) использовал для этой цели процесс неспешного раскуривания своей легендарной трубки... А подумать Александру было о чём! Но не получалось. Объём и эмоциональная окраска свалившейся на него за день информации, казалось, превысили все мыслимые нормы, и для собственно мыслей не осталось сил и места в голове.

      - Проехали, Юленька, не берите в голову! Так что вы хотели сказать о сфере разума?

      - Спасибо, Саша, и ещё раз извините!.. Так вот, мне кажется, что ноосфера пресытилась человеческим разумом настолько, что скачкообразно сработал закон перехода количественных изменений в качественные. Носитель разума, Человек, стремительно перерождается в мыслящее существо куда более высокого порядка. Вы наверняка слышали о детях индиго...

      Александр утвердительно кивнул. Хотя, признаться, в данном случае лукавил. О детях индиго он именно что слышал, не более.

      - ...Думаю, мы с вами - последнее поколение Хомо Сапиенс. Ну, может, одно из последних. Наши дети, внуки или, максимум, правнуки, чьи мозги отточатся на оселке колоссального объёма воспринимаемой и перерабатываемой информации, станут первыми Хомо Суперсапиенс. Алёнке же просто не повезло. Она - одна из самых первых. И судьба этих первенцев - а они, я уверена, есть и помимо неё, - незавидна. Происходит революция планетарного масштаба, а любая революция, как известно, пожирает собственных детей. Поэтому я, мать, молю вас, Саша..!

      - Так, всё, стоп! - резко оборвал её Александр. - Клянусь вам, мать Юлия, и вам, отец Валерий, что всё, касающееся вашей дочери Алёны, навсегда останется здесь и здесь, - он приложил правую руку поочередно к сердцу и ко лбу. - А хранить тайну я, вы уж поверьте на слово, умею. Равно как честь русского офицера и донского казака. Честь - то, что мои предки ценили превыше всего на свете. Честь, веру, крест нательный, Родину, мать, отца, боевое братство, шашку, коня, чарку да хлеба краюху. А большего у них и не было. Клянусь всем этим, для себя святым! Я всё сказал, и вы тому свидетели! Что же касается Алины, то могу лишь...

      - Если не возражаете, я сама с нею переговорю, - не дала ему закончить фразу Юлия. - По нашему, по-женски и по-матерински.

      - Не возражаю. Об одном лишь попрошу, - Александр многозначительно улыбнулся. - Не затягивайте беседу. У нас с нею всего лишь одна ночь...