Собрание сочинений в 10 томах. Том 1 - Генри Райдер Хаггард

Ханс открыл дверь.

В комнату вошел лорд Регнолл. По его лицу я сразу увидел, что произошло что-то ужасное. Он подошел к кувшину с водой и выпил три чашки одну за другой.

— Сэвидж погиб, — сказал он и остановился, как бы припоминая что-то страшное.

— Слушайте, — продолжал он, — мы поднимались по склону горы и не стреляли, хотя видели много куропаток и козу. К наступлению сумерек мы подошли к отвесной каменной стене, на которую не было никакой возможности взобраться.

Здесь мы увидели тропинку, ведущую к отверстию пещеры или туннеля. Пока мы раздумывали, что предпринять, появилось восемь или десять одетых в белое людей, которые схватили нас прежде, чем мы успели оказать какое-либо сопротивление. Потом, после некоторого совещания, их предводитель знаками объяснил нам, что мы свободны. Они ушли, унося с собой наши ружья и пистолеты и, уходя, смеялись так странно, что их смех встревожил меня. Мы стояли в нерешительности. Уже становилось темно. Я спросил Сэвиджа, что теперь делать, ожидая, что он предложит вернуться в город. К моему удивлению, он ответил: «Конечно, идти дальше, Ваша Светлость. Не надо позволять думать этим скотам, что мы, белые люди, ни шага не смеем ступить без наших ружей».

С этими словами он зажег потайной фонарь.

Я смотрел на него с изумлением.

— Меня что-то тянет в эту пещеру, — продолжал он, — вероятно, это смерть. Но что бы там ни было, я должен идти.

Я думал, что он потерял рассудок и хотел удержать его. Но он быстро побежал к пещере. Я последовал за ним и когда достиг ее, Сэвидж уже пробежал ярдов восемь по туннелю. В это время я услышал ужасный шипящий звук и восклицание Сэвиджа: «О Боже!» Фонарь выпал из его рук, но не потух. Я бросился вперед и поднял его; между тем Сэвидж побежал дальше в глубь пещеры. Я поднял фонарь над головой и вот что я увидел.

Шагах в десяти от меня, протянув руки, плясал — да, именно плясал Сэвидж под звуки ужасной, шипящей музыки. Я поднял фонарь выше и увидел футах в девяти за Сэвиджем, почти у самого потолка туннеля, голову неслыханно огромной змеи. Эта голова, которая едва уместилась бы в тачку, помещалась на шее, имевшей толщину моей талии. В темноте обрисовывалось огромное покачивающееся тело серо-зеленого цвета, отливавшее золотом и серебром. Змея шипела, раскачивая своей огромной головой, и вдруг откинула ее назад и застыла на несколько секунд. Сэвидж остановился, наклонившись немного вперед, как бы кланяясь гадине. В следующее мгновение она бросилась на Сэвиджа… Послышался ужасный треск костей… Я отшатнулся к стене пещеры и на минуту закрыл глаза, так как почувствовал слабость. Открыв их снова, я увидел на полу нечто бесформенное (то были останки Сэвиджа), а над ним огромную змею, смотревшую на меня своими стальными глазами. Я бежал из этой ужасной пещеры. Заблудившись на склоне горы, я бродил в продолжение нескольких часов, пока не вышел к окраине города.

После этого мы долгое время сидели молча. Наконец Ханс сказал невозмутимым тоном:

— Уже рассвело, баас. Я потушу свечу, зачем ей даром гореть. Теперь мне надо готовить завтрак. Эта дьявольская змея позавтракала Беной, но я надеюсь позавтракать ею. Змеи бывают вкусны, баас, если их умело приготовить по готтентотскому способу.

Глава XVI. Ханс ворует ключи

Немного спустя в наш дом пришло несколько белых кенда, вежливо передавших нам ружья и пистолеты Регнолла и бедного Сэвиджа. Они говорили, что нашли эти предметы на склоне горы. Я взял их, не сказав ни слова.

В этот вечер нас посетил Харут. Поздоровавшись с нами, он осведомился, где Бена.

— Ах ты, седобородый отец лжецов, — с негодованием сказал я, — ты великолепно знаешь, что Бена уже в желудке змеи, живущей в пещере на горе.

— Как, господин! — воскликнул Харут. — Разве вы пытались подняться на гору? Впрочем, Бена всегда любил змей, и они любили его.

— Это ты, негодяй, его убийца! — закричал лорд Регнолл. — Я сейчас же убью тебя за это.

— Ты хочешь убить меня за то, что змея задушила вашего человека? Если пойдешь туда, где живет лев, лев умертвит тебя; если пойдешь туда, где живет змея, змея умертвит тебя. Я вас предупреждал, но вы не послушались меня. Теперь я вам скажу: можете идти туда, если хотите; никто не остановит вас. Но помните: в Дом Дитяти ведет совсем другая дорога, которой вы никогда не найдете.

— Слушай, — сказал лорд Регнолл, — что толку во всей этой болтовне? Ты хорошо знаешь, зачем мы в вашей дьявольской стране. Я убежден, что вы похитили мою жену, чтобы сделать ее своей жрицей. Я хочу получить ее обратно.

— Это большое заблуждение, — кротко ответил Харут, — мы не похищали прекрасной леди. И Макумазан здесь не для того, чтобы искать ее, а для того, чтобы убить слона Джану и получить за это слоновую кость. Ты, господин, пришел с ним как друг, хотя мы и не звали тебя. Ты пытался найти храм нашего бога, и змея, охраняющая двери его, умертвила твоего слугу. Но почему мы не убили тебя?

— Потому что вы боитесь сделать это, — смело ответил Регнолл, — убейте меня, я готов, но вы увидите последствия этого.

— Ты очень храбрый человек, — сказал Харут, не без восхищения глядя на лорда Регнолла, — мы не хотим убивать тебя; может быть, все окончится хорошо. Одно Дитя знает об этом. Ты поможешь нам победить черных кенда. Только не ходи к змее, потому что она скоро снова будет голодной. Слушай и ты, Свет Во Мраке, — прибавил он, обращаясь к сидящему на корточках Хансу, — это очень голодная змея, а ты лакомое для нее блюдо!

Ханс, не поворачивая головы, скосил свои глаза на Харута и ответил на наречии банту:

— Я слышу, белобородый лжец, но что мне до этого? Мой враг Джана, хотевший убить моего господина Макумазана, не то, что твоя грязная змея. Если она такая страшная, почему она не убьет Джану, которого вы ненавидите? Вот что для меня ваша змея, — прибавил он, энергично плюнув на землю, — если хочешь, я убью ее, только заплати мне за это.

— Ты хочешь убить змею, — сказал Харут, — что же, убей, если тебе это нравится. Тогда мы дадим тебе новое имя. Мы назовем тебя «Господином змей». Как твоя нога, Макумазан? — продолжал он, обращаясь ко мне. — Я принес тебе мазь, которая излечит ее. Это священная мазь от Дитяти. Мой господин, — переменил он вдруг свой ломаный английский язык на банту, — война близка. Черные кенда собирают силы, чтобы напасть на нас. Нам нужна твоя помощь. Мне надо сейчас ехать к реке Таве. Через неделю я вернусь; тогда снова поговорим об этом. За это время мазь излечит тебя. Натри ею больную ногу и, смешав кусочек ее, величиной с хлебное зерно, с водой, прими это на ночь. Это не яд, — прибавил он, положив немного мази на язык и проглотив ее.