Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

Пункт третий...

— Директор, — сказал Гарри, — если профессор Квиррелл что-то замышляет, я не уверен, что смогу перехитрить его. У него намного больше опыта, чем у меня.

Старый волшебник покачал головой. Каким-то образом, даже несмотря на улыбку, он выглядел очень серьёзным.

— Ты себя недооцениваешь.

Никто и никогда не говорил Гарри подобных слов.

— Я помню, — продолжил старый волшебник, — как один молодой человек в этом самом кабинете хладнокровно противостоял декану Слизерина и шантажировал директора школы, чтобы защитить своих одноклассников. Я верю, что этот молодой человек хитрее и профессора Квиррелла, и Люциуса Малфоя. И что он вырастет опасным соперником даже для Волдеморта. Вот с ним-то я и хотел бы посоветоваться.

Гарри подавил холодок, вызванный последним именем, нахмурился и задумчиво посмотрел на директора.

Как много ему известно?..

Директор видел его в тот момент, когда он погрузился в свою загадочную тёмную сторону глубже, чем когда-либо ещё. У Гарри тоже была возможность понаблюдать за собой со стороны, он прекрасно помнил сцену из своего первого дня в Хогвартсе: невидимость, Маховик времени и он — против слизеринцев-старшекурсников. Мальчик со шрамом, который ведёт себя не так, как все. Так что директор не мог не заметить какую-то странность в поведении мальчика в эпизоде со Снейпом...

И Дамблдор пришёл к выводу, что его ручной герой достаточно хитёр, чтобы сравниться с врагом, предначертанным ему судьбой, с Тёмным Лордом.

Что в принципе и не требует особых умений, учитывая, что Тёмный Лорд ставил видимую Тёмную метку на левую руку своим прислужникам и убил всех в школе боевых искусств, где хотел учиться.

Но перехитрить профессора Квиррелла — задача совсем другого порядка.

Также было ясно, что директор не удовлетворится до тех пор, пока Гарри не погрузится в свою тёмную и расчётливую сторону и не выдаст какой-нибудь ответ, который прозвучит впечатляюще хитроумно... и лучше бы этому ответу не помешать профессору Квирреллу преподавать Защиту...

Впрочем, Гарри, конечно же, сделает это — окунётся в своё темное «я» и тщательно обдумает все возможности, просто на всякий случай и чтобы быть честным.

— Расскажите мне всё о том, как будут охранять дементора и как его доставят.

Брови Дамблдора на мгновенье взметнулись, и старый волшебник начал рассказывать.

Дементора доставят трое авроров. Всех троих директор знает лично, и все они способны сотворить телесного Патронуса. Дамблдор встретит их на границе Хогвартса и проведёт дементора через защитные чары...

Гарри спросил, будет ли брешь в защитных системах постоянной или временной и сможет ли кто-нибудь провести дементора этим же путём на следующий день.

Директор, одобрительно кивнув, ответил, что проход будет временным, и продолжил повествование.

Дементор будет находиться внутри клетки из настоящих, а не трасфигурированных, толстых титановых прутьев. Со временем присутствие дементора, конечно, разъело бы даже этот металл в пыль, но не за один день.

Ожидающие своей очереди ученики будут стоять вдали от дементора, ограждённые двумя телесными патронусами, которых будут постоянно поддерживать двое из трёх авроров. Дамблдор же с собственным патронусом будет встречать учеников у самой клетки. Когда один из них приблизится, директор отпустит своего патронуса, и ученик попробует выполнить заклинание. Если у него не получится, Дамблдор снова наколдует патронус до того, как ученику будет нанесён сколь-нибудь необратимый вред. Ну и для гарантии рядом всё время будет находиться профессор Флитвик — в прошлом чемпион дуэлей.

— Почему только вы будете стоять около дементора? Не лучше ли, чтобы вы плюс аврор...

Директор покачал головой:

— Аврор не сможет выдержать многократный контакт с дементором после каждого снятия патронуса.

И если патронус Дамблдора по какой-то причине всё-таки не справится, когда один из учеников будет находиться рядом с дементором, третий аврор создаст ещё одного телесного патронуса и отправит на защиту этого ученика...

Гарри потыкался со всех сторон, заходя то так, то эдак, но брешь в системе безопасности найти не смог.

Поэтому он набрал в грудь воздуха, расслабился в кресле, закрыл глаза и вспомнил:

«А что до вас… минус пять баллов. Нет, минус десять баллов с Когтеврана за дерзость».

Холод пришёл медленно и неохотно. В последнее время Гарри нечасто обращался к своей тёмной стороне...

Он мысленно пробежался по всему памятному уроку зелий, и только тогда кровь застыла в жилах, а разум приблизился к знакомому состоянию смертоносной кристальной чёткости.

Затем Гарри подумал о дементоре.

Ответ был очевиден.

— Дементор нужен для отвлечения внимания, — холод ясно слышался в голосе Гарри, ведь именно этого Дамблдор хотел и ждал. — Большая, заметная угроза, но в конечном итоге прямолинейная и легко предотвратимая. Поэтому, пока всё ваше внимание будет приковано к дементору, настоящий замысел будет осуществляться в другом месте.

Дамблдор пристально посмотрел на Гарри и медленно кивнул:

— Да. И, кажется, я знаю, от чего профессор Квиррелл хочет отвлечь внимание, если он задумал недоброе... спасибо тебе, Гарри.

Дамблдор продолжал смотреть на Гарри с каким-то странным выражением в старческих глазах.

— Что? — с тенью недовольства бросил Гарри. Холод ещё не успел покинуть кровь.

— У меня есть ещё один вопрос к этому молодому человеку, — сказал директор. — Я давно им задаюсь, но понять так и не смог. Почему? — в его голосе послышалась затаённая боль. — Зачем кому-то умышленно делать себя чудовищем? Зачем творить зло просто ради зла? Почему Волдеморт?

Вжж, бзззт, тик; динь, паф, шлёп...

Гарри удивлённо уставился на директора.

— Мне-то откуда знать? Я что, должен каким-то волшебным образом понимать Тёмного Лорда просто потому, что я герой, или как?

— Да! — воскликнул Дамблдор. — Моим главным врагом был Гриндевальд, и уж его-то я понимал великолепно. Гриндевальд был моим тёмным отражением, волшебником, в которого я превратился бы, если бы поддался искушению поверить, что я хороший человек и потому всегда прав. «Ради высшего блага» — таков был его девиз; и он искренне в него верил, даже когда раздирал Европу, словно раненый зверь. И в конце концов я его победил. Но следом пришёл Волдеморт, вознамерившись разрушить в Британии всё, что я защитил. — В голосе и на лице Дамблдора ясно проступила боль. — Он совершал поступки, которые были хуже даже самых ужасных злодеяний Гриндевальда: ужас ради самого ужаса. Я принёс в жертву всё, только чтобы его сдержать, и до сих пор не знаю почему! Почему, Гарри? Почему он это делал? Он не мой предначертанный враг, а твой. Так что если у тебя есть хоть малейшая догадка, Гарри, умоляю, скажи! Почему?