Исход (Том 2) - Стивен Кинг

— Не вставай во время движения, Том, — сказал он раздраженно, — сколько раз тебе говорить? Ты упадешь вниз головой и…

— Да, но что это? Похоже на мост. Где-то поблизости река, Стью?

Стью посмотрел в направлении руки Тома и, увидев, спрыгнул и заглушил мотор.

— Что это? — с тревогой повторил Том.

— Эстакада, — пробормотал Стью. — Я… я глазам своим не верю…

— Эстакада? Эстакада?

Стью обернулся и обхватил Тома за плечи.

— Это эстакада Голдена, Том! Там вверху проходит шоссе № 119. Дорога № 119! Дорога в Боулдер! Мы в двадцати милях от города! А может, и ближе!

Том наконец-то все понял. У него отвисла челюсть, весь его вид был настолько комичным, что Стью разразился смехом. Далее постоянная ноющая боль в ноге не могла омрачить его радости.

— Мы почти дома, Стью?

— Да, да, да-а-а-а!

Они обнимались, хлопали друг друга по спине, кружась, отплясывали джигу, падали, бросали друг в друга снегом и снова обнимались. Кин удивленно наблюдал за ними… но спустя несколько мгновений стал прыгать рядом, заливаясь радостным лаем и неистово виляя хвостом.

Заночевали они в Голдене, а рано утром двинулись по шоссе № 119 к Боулдеру. В эту ночь они плохо спали. Стью никогда в жизни не испытывал такого волнения, такого томительного ожидания… смешанного с ноющей тревогой за Франни и ребенка.

В час пополудни мотор аэросаней зачихал и закашлял. Стью выключил его и взял канистру с бензином.

— О Боже! — вскрикнул он, ощущая ее убийственную легкость.

— В чем дело, Стью?

— Во мне! Во мне все дело! Я ведь знал, что эта чертова канистра пуста, но забыл наполнить ее. Я был так взволнован! Ну и болван же я!

— У нас кончился бензин?

Стью отбросил пустую канистру.

— Совершенно верно. Ну как можно быть таким дураком?

— Ты, наверное, думал о Франни? А что нам делать теперь, Стью?

— Пойдем пешком, попытаемся. Возьмем спальные мешки и консервы. Прости, Том. Я во всем виноват.

— Не переживай, Стью. А как же палатки?

— Нам придется их оставить, дружище.

В этот день они так и не добрались до Боулдера и в сумерках, совершенно измученные, сделали привал. Столько часов им пришлось пробираться сквозь снежные заносы, казавшиеся такими пушистыми, но по которым они могли только ползти. В эту ночь они не разводили костер. Поблизости не оказалось деревьев, а все они, включая собаку, были настолько измучены, что не нашли в себе сил разрывать снег в поисках топлива. Их окружали только высокие снежные дюны. Даже с наступлением темноты на горизонте не появилось свечения огней, хотя Стью с надеждой посматривал на север.

Они съели холодный ужин, и Том, завернувшись в спальный мешок, мгновенно уснул, даже не пожелав Стью спокойной ночи. Стью устал, нога его невыносимо болела. «Будет удачей, если я не вывихнул ее», — подумал он. Но завтра они будут спать в Боулдере на настоящих кроватях — перспектива была столь обещающей…

Стью уже застегнул спальный мешок, когда в голову ему пришла неприятная, тревожная мысль. Добравшись до Боулдера, они могли обнаружить, что город пуст — так же пуст, как Гранд-Джанкшен, Эйвон и Киттредж. Пустые дома, пустые магазины, дома с рухнувшими под тяжестью снега крышами. Улицы, занесенные снегом. Ни единого звука. Лишь звонкая капель при неожиданной оттепели — как-то летом в библиотеке он прочитал, что часто в самой середине зимы температура в Боулдере поднимается до семидесяти градусов. Все исчезнут, как персонажи из сна при пробуждении. Потому что в мире не осталось никого, кроме Стюарта Редмена и Тома Каллена.

Это была безумная мысль, но Стью никак не мог отделаться от нее. Он выбрался из спального мешка и снова посмотрел на север, надеясь заметить на горизонте хоть слабый проблеск света, который можно наблюдать, если поблизости находится человеческое жилье. Наверняка он увидит хоть что-нибудь. Он пытался вспомнить, какое количество людей, по предположениям Глена, соберется в Боулдере до того, как снег положит конец путешествиям. Он никак не мог вспомнить цифру. Восемь тысяч? Столько ли? Восемь тысяч было совсем немного; восемь тысяч не могли создать слишком большое свечение, даже если у всех в домах будет гореть свет. Возможно…

«Возможно, тебе лучше всего немного поспать и выбросить всю эту чепуху из головы. Утро вечера мудренее».

Стью снова лег, и после нескольких минут беспокойного верчения крайняя усталость взяла верх. Он заснул. И ему снилось, что он в Боулдере, в летнем Боулдере, где все лужайки высохли и пожелтели от жары и засухи. Единственным звуком было хлопанье незакрытой двери на ветру. Все ушли. Не было даже Тома.

— Франни! — позвал он, но ответом ему были только шум ветра и стук раскачивающейся из стороны в сторону двери.

К двум часам следующего дня они преодолели еще несколько миль. Стью уже начал думать, что им придется провести в пути еще сутки. Именно он тянул своих спутников назад. Его нога отказывалась двигаться. «Очень скоро я смогу только ползти», — подумал он. Том шел впереди, пробивая дорогу, как вездеход.

Когда они остановились, чтобы перекусить, Стью вдруг подумал, что так и не увидел Франни уже располневшей. Возможно у меня еще будет шанс». Но он не надеялся, что у него это получится. В нем все больше и больше крепло убеждение в том, что это случится без него… к лучшему или к худшему.

Спустя час после обеда Стью был настолько переполнен мыслями, что чуть не налетел на Тома, замершего на месте.

— В чем дело? — спросил он, растирая ногу.

— Дорога, — сказал Том, и Стью, собрав все силы, подошел посмотреть.

После продолжительной паузы он произнес:

— Впереди расчищенная дорога.

Они стояли на снежном холме футов девять высотой. Покрытый коркой снежный склон плавно уходил вниз, постепенно переходя в асфальтовое покрытие, а слева стоял знак, на котором было написано: «БОУЛДЕР».

Стью разобрал смех. Он сел на снег и хохотал, обратив лицо к небу, не обращая внимания на встревоженное, недоумевающее лицо Тома. Наконец он произнес:

— Они расчищают дороги. Видишь? Мы добрались, Том! Добрались! Кин! Иди сюда!

Стью высыпал остатки собачьих галет на снег, и Кин смаковал их, пока Стью курил, а Том смотрел на дорогу, проглядывавшую из-под миль нетронутого снега, как на безумный мираж.

— Мы снова в Боулдере, — тихо пробормотал Том. — Мы действительно здесь. Б-О-У-Л-Д-Е-Р, да.

Стью хлопнул его по плечу и отшвырнул сигарету.

— Идем, Томми. Пойдем домой.

Около четырех снова пошел снег. В шесть часов вечера совсем стемнело, асфальтовое покрытие дороги стало призрачно-белым. Стью сильно хромал, почти волочил ногу. Том спросил, не хочет ли он передохнуть, но Стью покачал головой.