Время меча - Юрий Нестеренко

— Мы должны пробиваться туда, — заявил Редрих.

— А по-моему, мы должны выбираться наружу, — возразил граф, не переставая работать мечом. — Таков был и последний известный нам приказ Берхани, — добавил он, хотя для него самого это не было аргументом.

— Приказ был — отойти и вновь собраться вместе, — не согласился герцог. — Раз отойти порознь не получилось, мы должны собраться здесь. Может быть, без нашей помощи им не вырваться.

— Мы не можем терять времени! — воскликнул граф. — С каждой минутой маги стягивают вокруг все новых и новых зомби, скоро у нас не останется ни шанса!

— Здесь командуют ферлукеры, — отрезал Редрих. — Кроме меня, с нами еще двое; спросим их.

Один из ферлукеров поддержал графа, другой — Редриха; а поскольку Айзендорг, не будучи хардыгарским офицером, не имел права решающего голоса, было принято решение прорываться к командиру. Графу ничего не оставалось, как подчиниться; не мог же он пробиваться в другую сторону в одиночку или вдвоем с Элиной.

Прокладывать себе путь сквозь плотную толпу зомби было занятием не из легких; трудно было не только продвигаться вперед, но и сдерживать давление на флангах. Однако это давление парадоксальным образом предоставляло шанс: зарубленные зомби валились под ноги своим еще живым — точнее говоря, активным — собратьям, те падали, на них валились следующие, и мигом вырастал копошащийся бруствер, сдерживавший дальнейший натиск. Чтобы такой же завал не образовывался прямо по курсу, приходилось лавировать, сообразуясь с меняющимся направлением напора толпы. И все же гибли не только зомби; тела даже таких тренированных бойцов, как хардыгары, подвержены усталости, а их противнику эта проблема была неведома, и мечи мертвецов начали все чаще достигать цели…

Когда бойцы преодолели уже около половины пути, они заметили, что полковое знамя тоже движется им навстречу. Что ж, это было вполне разумно; оставалось лишь надеяться, что у Берхани тоже достаточно крупный отряд. Однако действительность опровергла эти надежды. Вскоре встречное продвижение знамени замедлилось и вовсе остановилось, а когда группа, в которой находились граф и Элина, все же пробилась к товарищам, перед ними предстали неполные пять десятков человек, сгрудившихся в кольце трупов вокруг полкового штандарта; многие из них были ранены. Тот из них, к чьим доспехам было прикреплено знамя, двинулся навстречу Редриху и что-то сказал ему потургунайски. Лицо молодого ферлукера просияло, словно он услышал, как минимум, об идущей на подмогу армии.

— Что он говорит? — требовательно спросил граф.

— Ир-Берхани убит! А так как его заместитель погиб еще раньше, теперь я, как ферлукер первого ферлука, командую хардыгарами!

Элина смотрела на него, как на сумасшедшего. Он вообще понимает, где он и что происходит? Они уничтожили лишь двух магов из двенадцати, и уже рассечены и окружены со всех сторон неисчислимыми полчищами противника; их всего семь сотен человек, включая раненых, и других групп поблизости не видно, а иной помощи тем более ждать не приходится; речь не идет уже не то что о победе, но даже и шансы на спасение представляются все более призрачными…

Но Редрих был счастлив. Это был его звездный час. О нет, конечно, не тот, о котором он тайно мечтал уже девять лет, с той ужасной ночи бегства из роллендальского дворца, ночи, отнявшей у него все… Но жизнь научила его смирять желания — или, по крайней мере, убеждать себя, что он их смирил. Если отсчитывать от той поры, когда он был без пяти минут наследником престола, то, конечно, и нынешний его взлет значил не так уж много. Но если за точку отсчета взять караван невольников, в котором он шагал, закованный в цепи, под бичом надсмотрщика… на глазах у жителей Тургуная, которые, впрочем, скользили по веренице рабов привычно-равнодушным взглядом… но Элина тоже это видела!.. это было всего каких-нибудь три месяца назад — и вот теперь он, в свои неполные двадцать лет, командует гвардией повелителя одной из величайших империй в мире, может быть, лучшими солдатами на свете! Он понимал, насколько тяжело положение хардыгар, но мысль о смерти не пугала его. Мог ли он пожелать себе смерти более героической, чем погибнуть в великой битве, решающей судьбу мира, погибнуть с мечом в руке, во главе легендарных бойцов? Сама судьба мира в этот момент мало его волновала. Достойное место в истории было не в пример важней. Он не думал уже и об Элине — разве что о ее отце, ведь прославленный герой Айзендорг тоже находился сейчас у него в подчинении… Для полноты счастья ему не хватало только достойного врага. Не каких-то жалких зомби, а такого, над трупом которого не жаль истечь кровью самому.

И Редрих увидел врага! Хотя маги и пустили теперь вперед исключительно зомби, стараясь самим держаться подальше от окруженных хардыгар, однако прихотливые колебания толпы и сложная траектория прорубавшихся сквозь нее бойцов привели к тому, что один из чародеев оказался слишком близко от полкового штандарта, качавшегося в такт ударам меча знаменосца.

Редрих обернулся к своим солдатам; они продолжали самоотверженно рубиться с мертвецами, но на лицах их уже начинала проступать печать обреченности.

— Мехм ур-салла! — закричал Редрих во всю мощь своих легких, одной рукой выхватывая знамя у знаменосца, а другой указуя мечом на зазевавшегося мага. — Ак-ла хардыгар!

Лицо его было страшнее, чем лица демонов из легенд, глаза словно пылали неземным огнем, и огонь этот, казалось, воспламенял всякого, кто встретился с Редрихом взглядом в эти секунды.

— Ак-лааа!!! — взревели хардыгары, подхватывая свой боевой клич, и с новой силой обрушились на врага.

Наверное, любые бойцы-люди дрогнули бы перед столь яростным натиском; но и зомби, для которых психический фактор не имел значения, не могли сдержать этой неистовой атаки чисто физически. Маг, как видно, занервничал, и, приказывая своим зомби расступиться и открыть ему дорогу к бегству, не рассчитал длины коридора: расступились и многие из тех мертвецов, что находились между ним и рвавшимися к нему хардыгарами. Последние, конечно, не замедлили этим воспользоваться. Редрих под знаменем двигался впереди всех, рубя направо и налево, а когда перед ним, наконец, открылся просвет — бросился к цели бегом, увлекая за собой своих солдат. Элина видела это и сознавала, что какую-нибудь минуту спустя герцог погибнет жуткой смертью (и зомби, вдруг сделавшиеся вялыми, подтверждали, что маг готовит удар), однако не пыталась окликнуть Редриха. Она понимала, что человека в таком состоянии останавливать бесполезно.

И в тот момент, когда Редрих был уже возле носилок мага, занося меч, раздался негромкий хлопок, колыхнувший балдахин. Это было все — не выплеснулось пламя, не ударил гром, никто не свалился замертво. Меч Редриха, продолжая движение, обрушился на пустой паланкин. Маг исчез.