Клыкастый клан - Гера Агеева

   - Э-э... Антон... - начал Кавар нерешительно.

  - А?

  - А что делать с... ну с ее воспоминаниями?

  О, а вот это проблема. Совсем не хочется, чтобы Иринка растрезвонила на весь город о моем новом "друге". А она мало того, что все красочно опишет, еще и приукрасит где надо, да и где не надо тоже. Хотя, у меня же "опытный ментальный маг" под боком. Так почему бы этим не воспользоваться?

  - А ты не можешь как-нибудь...Подправить их что ли? - Нахмурившись, попытался жестами изобразить, что и как нужно подправить. По слегка обалдевшей физиономии Кавара я понял, что никогда мне не освоить сурдоперевод.

  - Мне подправить все ее воспоминания, связанные с тобой?

  - А ты можешь? - Теперь обалдел я.

  Это что же получается, он одним усилием воли может стереть из Иркиной головы все воспоминания обо мне? Ох, как же мне это жизнь облегчит! Да я же... Да это же...

  Долго радоваться не получилось, весь энтузиазм испарился, когда я прикинул, скольким общим знакомым придется так "подправлять" память. Ведь даже если удалить из Иркиной памяти все воспоминания обо мне, останется огромная куча людей, которые видели нас вместе, знали о наших с ней отношениях. А всех подправить не удастся, хотя бы потому, что у нас не хватит на это времени. Так что пришлось закатать губу обратно и, горестно вздыхая, ответить:

  - Нет. Все не надо. Сотри только... - Э-э, а как назвать то, что Иринка видела? Балаган? Цирк? А может просто... любо-овь...

  От последней мысли меня пробило на ха-ха, прилично так пробило. Хрюкнув, я согнулся пополам в приступе беззвучного смеха. Кавар, естественно, не понял причины, по которой у меня начался эпилептический припадок, иначе давно бы бился в конвульсиях рядом. А так, он просто стоял и смотрел на меня, а его лицо постепенно начинало выражать все большую офанарелость. Минуты три я был не в состоянии не то, разогнуться, даже вдохнуть толком не мог. Потом, наконец, пришел в себя, и, тихо похрюкивая, вернул себе статус человек-разумный-прямоходящий. Э-э, нет, без второго определения... да и без первого тоже. Просто - прямоходящий.

  - Только что? - Кавар решил воспользоваться моментом моей относительной адекватности.

  - Ну-у только это... Блин! - В том-то и проблема, что адекватность эта весьма и весьма относительная.

  - Что? Какой блин? Где?

  Чего это он прихожую разглядывает? Блин ищет? Мда...

  - Кавар! - Обратил я на себя внимание этого сыщика.

  - М-м?

  - Сотри только последний час. Понятно?

  - Да, мой Гос... - И запнулся.

  Та-ак. Это он так на мои команды реагирует? Обалдеть! А я то думаю, чего он периодически свою надменность теряет? Вроде взрослый дядька, третью сотню разменял, а все равно со странностями: то непробиваемое спокойствие и командный тон, то резко покладистость и безоговорочное подчинение. Мда, тут есть над чем подумать. С чего бы это? Хотя и так понятно: все дело в моей крови. Я - Правитель, а значит, он мне подчиняться по определению должен, вот с него гордость песком и сыпется, стоит только мне повелительное наклонение в ход пустить. Ха! Это надо использовать.

  - Ну все тогда.

  И только я начал продвижение в сторону столь желанного дивана как меня остановили.

  - Антон.

  - А?

  - А что потом?

  Так и хотелось сказать: суп с котом! Но пришлось воздержаться. Мало ли что он подумает? Если безобидное упоминание мучного изделия заставило его организовать поиски, как он отреагирует на такие особенности национальной кухни? Боюсь даже представить.

  - Что потом? Ты о чем?

  - После того, как я сотру ее воспоминания, что с ней делать? Как объяснить ей, что она делает в твоей квартире?

  А-а... э-э... Ну-у...

  Ну вот спрашивается, на кой мне мозг, если он даже двух слов связать не может?

  - А ты не можешь отправить ее куда-нибудь отсюда? А?

  - Куда? - Глаза Смотрителя загорелись в предвкушении.

  Хм, сразу видно - профессионал! Вот кто от работы удовольствие получает.

  - Да хоть на Северный полюс! - Не, это я с горяча ляпнул.

  Зато Кавар тут же этим воспользовался.

  - Антон, - и чем ему мое имя так понравилось? То не дождешься ничего, кроме Господина, то повторяет как заведенный: Антон, Антон. - А могу я...

  И почему мне этот плотоядный блеск в его глазах не нравится? Наверняка ведь что-то задумал.

  - Что?

  - Она ведь тебе не нужна? - О, сколько надежды в голосе! Может прослезиться? Стоп, что он имеет в виду?

  - В каком смысле?

  - В прямом. Она ведь не нужна тебе. Могу ли я забрать ее в свой дом?

  - Что? - Я даже поперхнулся. - Ты чего? Она же не вещь!

  - Антон! Я не это имел в виду! - Возмутился тут же Смотритель.

  - А что ты имел? А? "Забрать ее в свой дом"! Ишь ты! Шустрый! А если она этого не хочет?

  - А я разве сказал, что сделаю это против ее воли?

  Э-м, резонно. Этого он действительно не говорил.

  - То есть... - уточняю.

  - То есть, если леди согласится на это. - Ха, леди! Нет, ну вы слышали?

  - А-а... Ну в таком случае... Стоп! А ты на нее никак воздействовать не будешь? - Я помахал над головой руками, изображая "воздействие".

  Я уже говорил, что во мне умер великий актер? Так вот, актер этот скончался в страшной агонии.

  - Антон! - Укоризненно взглянули на меня.

  А что я? Мало ли какие виды гипноза этот Кашпировский знает? Внушит еще беззащитной девушке внеземную любовь к своей персоне. Так что мое дело предупредить.

  - Ладно, ладно. Но только чтобы все по собственной воле. Ясно?

  Ответом был кивок.

  И зачем ему эта д... евушка? Вроде суицидальных замашек за ним не наблюдалось. А кто еще может добровольно на такой геморрой согласиться, если не самоубийца?

  А ты тогда кто? - Ехидно осведомились у меня в голове. - Сам ведь с ней шашни водил!

  Ну вот, опять мозг проснулся. И чего ему не молчится? Так без него спокойно.

  Нет, все, я устал и хочу, наконец, выспаться! Имею я на это право или нет? В ответ мне коротко и ясно заявили:

  - Нет!

  - А почему? - Жалобно осведомился я у Смотрителя.

  - Время.

  - И?

  - Почти десять. - Он длинее предложения составлять не умеет?

  - И?

  - Тебе с матерью нужно попрощаться и на работе все уладить, не забудь, что вечером мы уходим.

  Лысый ежик! Я действительно забыл! Столько еще дел, а времени в обрез. Что ж, раз удача сегодня решила повилять передо мной бедрами, будем подстраиваться.

  Я развернулся и прошествовал в спальню, с твердым намереньем переодеться, на ходу бросив через плечо:

  - Джинсы мои положь на место!

     Озарило меня немного поздновато. Где-то на полдороги от места работы матери. Нет, ну я никогда на особую сообразительность не претендовал, но чтоб так тормозить?! И как я упустил из виду то, что с утра был свободен? То есть относительно свободен. Относительно работы. Так же как и Бо.

  Сегодня же воскресенье, выходной! Никто не работает, в том числе и мать.

  После снизошедшего озарения пришлось разворачиваться и ехать к матери домой.

  Встретили меня, подозрительно нахмурившись. Ну это естественно. Когда это я в последний раз добровольно заглядывал к ней в гости домой? Все чаще на работу, и то минут на десять и строго по делу. Так что не удивительно, что когда мать, отворив дверь, увидела мою перекошенную радостной улыбкой физиономию, то весьма негостеприимно шарахнулась в сторону со словами:

  - Твою мать! Антоша-а!

  Мда... А я еще удивлялся, в кого это я такой красноречивый?

  - Привет, мам! - Пропел я, обнимая в конец офигевшую мать.

  Потом меня провели на кухню, усадив на любимое место. Заметив, что я практически беспрерывно зеваю, мать начала читать вводную лекцию по курсу: "Ночью нормальные люди спят, а не маются всякими там непристойностями".

  - Эх, если бы... - мечтательно протянул я, за что словил подзатыльник.

  Блин! Вот так шатаешься всю ночь по лесам, с оборотнями всякими заумные беседы ведешь, а она...

  Знала бы мать, какими непристойностями я занимался утром, подзатыльником я бы не отделался. Она бы меня на ленточки порезала, это как минимум.

  Получив долгожданную кружку кофе, я принялся объяснять причину столь неожиданного визита.

  После чего последовал допрос с пристрастием, в результате которого я все же раскололся и рассказал все подробности. Слава Богу, мне хватило ума продумать все ответы заранее, так что, особо не напрягаясь, я выдал придуманную легенду.

  Мать отреагировала более чем спокойно, здраво рассудив, что это какой-никакой, а карьерный рост, и что за границей у меня больше шансов зажить жизнью нормального человека. Последовавшие после этого обнимания и лобзания на прощанье полностью убедили меня в том, что я сделал все как надо. Лучше так, заранее навешав лапши на уши и успокоив, чем внезапно пропасть неизвестно куда. Мама у меня, конечно, крепкая тетя, но все же лучше не подвергать ее нервы таким испытаниям.