(не) Любимый сосед - Анастасия Дмитриевна Петрова

— Получается, что так, Машка, — целует в плечико.

Я понимаю, что он уходит от ответа о случившемся вчера. Но я была бы не я, если бы не стала выпытывать. Мне нужно, чтобы он открывался мне. Не боялся быть откровенным, стал доверять.

— Мот, — протягиваю букву "о", — Ну давай, поделись же. Кто тебя так уделал?

Его возмущает, что я считаю его проигравшем в этой битве. Но я ведь специально нажимаю на этот рычаг, чтобы раззадорить соседа.

— Это кто кого еще уделал. Алкаш хренов, — огрызается, но не на меня, а в пустоту, — Машка, мы вчера семь часов его сына по городу искали. Там каждая минуту дорога, а эта свинота бухала в гараже. Ну не удержался я, ударил пару раз. Кто ж знал, что его собутыльники в драку полезут.

— Какой ужас. А мальчика нашли? — успокаивающе глажу по груди.

— Нашли. Малой на речку убежал, чтобы папашка его ремнем не отхлестал. Так и просидел там в кустах у речки почти весь день. Замерз весь, оголодал. Пиздец короче полный.

— И вы его вернули отцу? — сердце за мальчика начинает болеть. Тут же представляю, если бы мой ребенок куда-то сбежал, я бы с ума сошла от тревоги и паники.

— Нет, ребенком занялись службы опеки. Ему обязательно помогут, Маш.

— Я надеюсь, — улыбаюсь ободряюще. Все еще не могу свыкнуться с мыслью, что у Матвея такая работа. Это же каким сильным человеком нужно быть, чтобы видеть такое каждый раз и выдерживать. Хотя Лиза что-то там говорила про горячие точки…

Это мы выясним обязательно, но позже. Мне важно, чтобы Матвей сам открывался мне, а не под гнетом моих вопросов.

— А тебе совсем неинтересно узнать меня? Просто ты ничего не спрашиваешь обо мне, — я не обижаюсь, но все же хочется, чтобы Матвей рассматривал меня не только в качестве сексуального объекта.

— Так я и так много знаю уже, — хитро лыбится.

— Да? И откуда же? — складываю руки на груди, отчего полушария соприкасаются между собой и приподнимаются. Мот тут же фокусирует взгляд на сиськах, но я щелкаю пальцами перед его лицом, возвращая в реальность.

— У Никиты выпытал, — упоминание друга не режет болью в сердце. Как так получилось, что какой-то очень уверенный в себе сосед за такой короткий срок вытеснил из моей жизни большую любовь? И была ли любовь…

— И что выпытал?

— Художница, затворница, очень умная, но сама себе на уме. На контакт идет тяжело, часто дерзит, считает себя самой умной. Мне продолжать?

Я выпучиваю глаза, афигеть, никогда бы не подумала, что Никита такого обо мне мнения. Это неприятно.

— А ты что думаешь? — мне интересно, что он думает как мужчина.

— Ну ты действительно, Машка, закрытая. Но что-то загадочное есть. Именно это меня и подкупило, захотелось узнать ближе, — поглаживает по бедру.

— Узнал?

— Пока нет. Но мы сейчас переместимся в душ, и я там что-то обязательно интересное узнаю, — подмигивает мне, вставая со стула и беря меня на руки, — Как ты там хотела? Сзади?

Смеюсь во весь голос, пока Мот идет до ванной комнаты. Сейчас я счастлива, и готова держаться за этот момент как можно дольше.

Глава 16

Просыпаться на груди мужчины, в которого влюблена — невероятный кайф. Вчера мы так забылись, что я уснула у Матвея в квартире. И теперь разглядываю его, ловя первые лучи сентябрьского солнца. Матвей спит спокойно, его лицо расслабленно, кажется он даже немного улыбается.

Интересно, что там такое снится?

Привстаю на локте, волосы россыпью скатываются по спине, щекоча кожу. Мы полностью обнажены, и я отмечаю тот факт, что меня это не раздражает. Обычно я сплю хотя бы в нижнем белье, соприкасаться голой кожей с постельным бельем во время сна — не моя фишка. Но рядом с Мотом забылась, окончательно.

Как же он сладко брал меня вчера в душе сзади, прям как я хотела. Он вообще вчера сделал все так, как хотела именно я. Полностью удовлетворил все мои желания. Надо будет обязательно поинтересоваться, что он бы хотел попробовать.

Интимность момента нарушает вибрация телефона на тумбочке. Я привстаю на локте, огибая тело Матвея, воровато заглядывая на дисплей. Тоха. Видимо это друг Матвея или кто-то с работы. Тут же отмечаю, что на секунду замерла, боясь увидеть на дисплее женское имя. Было бы жутко неприятно. Хотя я знала, на что иду.

Мот начинает возиться во сне, я аккуратно провожу ладонью по его плечу, поднимаясь к щеке. Чмокаю коротко.

— Матвей, тебе звонят, — говорю на полутонах, чтобы не испугать его громкими звуками и не нарушить таинство утра.

Он медленно открывает глаза, осматривая голые стены спальни, потом вопросительно кидает взгляд в мою сторону.

— Звонят, — киваю в сторону телефона именно в тот момент, когда он замолкает.

Матвей потирает глаза, хватая с тумбочки гаджет, перезванивая.

— Да, Тох, че случилось? — его голос хрипит. Мне нравится как низко и тихо он звучит с утра, я хотела бы, чтобы меня разбудили именно таким голосом.

— Бля, я не понимаю. Какого х… — он осекается, коротко взглянув на меня, — Какого черта так часто стали пропадать люди? Че вообще в городе происходит?

Я понимаю, что дело плохо. Матвей внимательно слушает, пока собеседник ему что-то рассказывает.

— Понял. Буду в течение получаса, скинь координаты. Передай Лике, чтобы отправила часть ребят прочесать пятый и шестой километры. И пускай линейные ориентиры обозначат.

Мне нравится как профессионально и ответственно он подходит к работе. Каждый его приказ четкий, без лишних слов. Моментами в голосе прорезается сталь, с которой в жизни я еще не сталкивалась.

Матвей дает еще несколько указаний и сбрасывает трубку.

— Доброе утро. Тебе пора? — улыбаюсь уголками губ.

— Ага, надо ехать. Еще один грибник потерялся в гуще леса.

Матвей коротко чмокает меня в губы и одним движением встает с кровати. Мне тут же становится холодно и неуютно без него. Я не хочу расставаться.

— Возьми меня с собой, пожалуйста, — не знаю, как решаюсь на этот шаг, но голос звучит быстрее, чем я осмысливаю.

— Не, Маш, не вариант, — качает головой, влезая в боксеры.

— Мот, я не буду мешать. Просто понаблюдаю, пожалуйста, — встаю на колени, забывая придержать одеяло на груди, отчего оно тут же скатывается вниз, оголяя тело.

Матвей на секунду замирает, проходясь по нему взглядом.

— Ладно, погнали. У тебя десять минут, ни секундой больше.

— Есть, капитан, — шутливо прикладываю руку к голове.

— Я майор, это первое, второе — к непокрытой голове руку не прикладывают, —