Лёд под солнцем - Пола Льюис

Такое с ней бывало уже не раз за последние недели. Одна короткая ночь, проведенная в объятиях мужчины, пробудила ее к жизни настолько, что она уже не могла подавлять свои желания. Впервые за все время в душе Крис шевельнулось нечто вроде сочувствия к Тому с его повышенной сексуальностью. По крайней мере, она стала лучше его понимать. Правда, Тому для полного счастья необходимо было сразу много женщин, а Крис и не мыслила, что сможет заниматься любовью с кем-то еще, кроме Гарольда.

Она позвонит Гарольду прямо сейчас и скажет, что беременна. Тогда ей уже не придется общаться с ним до появления на свет младенца. Поспешно, пока не передумала, Крис списала номер телефона и стала набирать его. После третьего звонка трубку сняли.

— Гарольд Фарбер, — рявкнул голос. Она сглотнула комок, застрявший в горле.

— Это Крис. Я получила твою телеграмму.

Несколько секунд молчание нарушалось только тяжелым сопением Гарольда. Крис вежливо поинтересовалась:

— Как у тебя дела?

— Последние четыре недели тянулись целую вечность, — отозвался Гарольд и сразу перешел к делу: — Ты беременна?

— Да.

В трубке снова воцарилось напряженное молчание.

— И сообщать об этом мне ты, конечно, не собиралась.

— Я сама только сегодня узнала.

— Понятно. И когда у тебя срок?

— После Рождества.

— Как ты себя чувствуешь?

В данный момент — так, словно иду ко дну, подумала она, а вслух произнесла:

— Прекрасно.

— Такой ответ — все равно, что чистый лист бумаги — ни о чем не говорит.

— А ты как себя чувствуешь, Гарольд?

— Так, словно меня рвут на части. Зря я вообще согласился лечь с тобой в постель. Такого дурака свалял!

И за этого грубияна, по мнению Вив, она должна выйти замуж!

— Ну, сейчас уже ничего не изменишь, — отозвалась Крис. И поспешно прибавила: — Обещаю, что дам тебе знать, когда родится ребенок.

— И это все? — во вкрадчивой интонации Гарольда прозвучала скрытая угроза.

— Кажется, мы ведь так договорились.

— Ну и бесчувственная же ты! — прошипел он сквозь зубы.

— Гарольд, я не собираюсь ругаться с тобой по телефону! Если ты не в состоянии сказать ничего позитивного, давай на этом закончим.

— Закончим?! — воскликнул он. — Ошибаешься, это только начало! — В трубке раздался щелчок, и связь прервалась.

— Ох! — воскликнула она, в сердцах швыряя трубку на рычаг. — Я буду счастлива, если никогда больше не увижу тебя!

Схватив со стола пачку салфеток, ибо во второй раз за день из ее глаз потоком хлынули слезы, Крис отправилась в спальню.

На следующий день она сообщила Тому о своей беременности — все равно он рано или поздно узнает, ведь они видятся каждый день.

У Тома отвисла челюсть.

— Ты это серьезно? А я и не знал, что ты с кем-то встречаешься.

— Я не встречаюсь. Я собираюсь стать матерью-одиночкой, а тебе рассказываю только потому, что скоро не смогу таскать тяжести.

— Ну, разумеется, — тут же откликнулся Том, испуганно глядя на Крис, словно она вот-вот родит на его глазах. — Кстати, в тот день, когда ты была так расстроена, — это из-за того парня?

Одним из достоинств Тома, делавших его бесценным сотрудником, была редкая память на всякие мелочи.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал имя отца ребенка, — заявила Крис.

— Но это несправедливо — что он все свалил на тебя одну!

— Меня это вполне устраивает, Том.

Тома это не убедило.

— Ты собираешься продолжать вести дела?

— Ну конечно. До декабря еще далеко…

— Ты все-таки побереги себя, — с сомнением в голосе заметил Том.

— Хорошо, — отозвалась Крис, а про себя отметила, что не нашлось пока ни одного человека, кто бы просто порадовался за нее без всяких «но». Всех пугали слова «мать-одиночка».

Шли дни, весна сменилась летом. Вивьен с Филиппом изо всех сил старались поддержать Крис, а Том не позволял ей брать в руки ничего тяжелее цветочного горшка, и вообще обращался с ней, как с хрустальной вазой.

От Гарольда не было никаких вестей, и Крис убеждала себя в том, что это к лучшему. Однако он слишком часто снился ей, и это мешало сохранять душевное равновесие. Нередко, просыпаясь по ночам, она невольно мечтала, чтобы он оказался рядом, сжигаемая страстным желанием. Крис наивно полагала, что с беременностью всякое физическое желание пропадает, но вскоре поняла, что это не так.

Еще одной неприятностью оказалась тошнота, которая обычно начиналась после обеда. Крис старалась все встречи назначать на утро, а днем заниматься дизайном и заказами, не выходя из квартиры.

Поэтому в доме некой миссис Мелани Смиттер в начале июня Крис оказалась в половине двенадцатого дня. Ее домик был небольшим, но очень милым, а вот сад почти отсутствовал — постройку окружала заросшая сорняками лужайка.

У женщины, открывшей дверь, были проницательные серые глаза, и по лицу было видно, что она с характером. Корона пушистых седых волос придавала ей удивительно утонченный вид.

— Пройдемте прямо в сад, — предложила хозяйка. — Хотя он едва ли заслуживает такого названия. — Дама вздохнула. — Напоминает кладбище в ожидании первого обитателя. А поскольку сама я еще не собираюсь отправляться на тот свет, вот и решила придать ему хоть какой-то вид. Мой дорогой муж был страстным садоводом, и когда он умер, я так по нему тосковала, что у меня просто не хватило душевных сил сажать что-то, кроме фиалок. Но мне кажется, он хотел бы, чтобы у меня был сад. Надеюсь, вы возьмете все заботы на себя, дорогая.

— Я все спроектирую и посажу, а за ежемесячную плату буду помогать ухаживать за ним.

— Вот и чудесно! Завтра у меня день рождения, так что как раз вовремя… Лучшего подарка я себе и пожелать не могу.

— Что ж, отлично, — улыбнулась Крис. — Расскажите, пожалуйста, каким был ваш прежний сад.

Рассказ был живой, пронизанный трогательными воспоминаниями, иной раз забавными, иной раз вызывавшими чуть ли не слезы на глазах у Крис. Это неожиданно сблизило их с миссис Смиттер.

Она достала моток оранжевой ленты и разложила ее на земле, намечая клумбы. Затем стала втыкать в траву палочки там, где следовало посадить небольшие деревца и кусты.

Неожиданно миссис Смиттер подняла голову от этих разметок.

— Кажется, звонят в дверь. Я сейчас вернусь, дорогая. Наверное, это почтальон — я жду посылку из Нью-Йорка.

Крис осталась в саду, продолжая размечать посадки и делая пометки в записной книжке. Она как раз прикидывала, сколько тени будут давать деревья, когда из дома раздались голоса — хрипловатый мужской смешивался с мягкими тонами старой дамы.