Хроники Горана. Прознатчик - Александр Башибузук

– Недавно, что ли, погиб? – У корабля полностью снесло правую скулу, и сейчас в огромную дыру можно было рассмотреть захламленный трюм. Сбитые мачты, сплющенная надстройка, но все свежее, даже канаты еще поблескивают вязкой смолой. – Ну да… четыре дня назад был знатный шторм, даже до избушки Малы доносился рев волн. Глянуть, что ли?

Что-то во мне было попыталось бунтовать, но быстро затихло. Делов-то… Никакого чувства благоразумия я не испытывал – вообще ни капельки. Хотелось проверить себя, тело требовало острых ощущений – требовало дела. Да и вообще, что такое страх? Не знаю такого, отбоялся свое уже.

Благополучно подрулил к кораблю и, спрыгнув в воду, вытащил ялик на песчаную отмель.

– Фу-х… – пришлось прикрыть нос: вокруг корабля жесточайше смердело тухлятиной. Скоро стал ясен источник вони – среди камней были разбросаны полуобъеденные останки экипажа… Полуобъеденные?.. Мокряки постарались? Вилии? Или просто крабы?

Снял чехол с клинка рогатины и осторожно заглянул в пробоину. Бочки, бочки, какие-то тюки – все попорчено песком и водой; груды водорослей… а вот еще труп: вздувшееся тело, дорогой парчовый халат, белая головная повязка… хашиит? Нет, саидит: вон ряды колец в борту, для рабских цепей – это они невольниками промышляют. Хотя… Лучик света, проникнув в пробоину, отразился серебряным блеском в груде песка, намытого у борта. Это очень интересно…

Оглянулся и, не обнаружив ничего подозрительного, ступил в пробоину. Еще пару шагов… Странный шипящий звук заставил резко обернуться.

– Курва!

Меня в буквальном смысле передернуло – на меня смотрело круглыми белесыми глазами без век самое отвратительное существо, которое я видел в своей жизни. Даже шишига могла показаться по сравнению с ним настоящей красавицей. Голая, слизистая серая кожа, кое-где с рядами чешуек пополам с наростами, покрытыми непонятной бахромой, похожей на тонкие щупальца; лягушачьи лапы, оканчивающиеся длинными пальцами с перепонками, увенчанными длинными кривыми когтями. И морда… не лицо, а именно морда, перечеркнутая практически пополам губастой слюнявой пастью. Ядовито-красный гребень из лохмотьев кожи свешивался набок, создавая отвратительное подобие прически…

– Мокряк? – поинтересовался я у существа и осторожно пошевелил ступнями, стараясь поудобнее утвердиться на песке. – Ну иди сюда, красавчик. Говорят, за каждую твою чешуйку дают по малому румийскому курушу? Давай, родной…

Договорить мне мокряк не дал – практически с места прыгнул, распластавшись в воздухе, как громадная лягушка, и сразу же шлепнулся на палубу с противным хлюпаньем, разваленный пополам ударом рогатины. Это нетрудно, надо только поймать момент для удара – даже такое, пока еще неумелое тело справилось.

Из моего горла вырвался победный клич, но сразу застрял в глотке: в пробоине появилось сразу несколько тварей.

– Вот же уроды. – Я быстро оглянулся и отступил на пару шагов, к лестнице, ведущей на палубу. – Похоже, придется тренировать свое чувство самосохранения…

С отвратительным вибрирующим шипением, неловко толкаясь, мокряки разом ломанулись в пробоину. Я отмахнулся рогатиной, снеся первому половину морды, пнул следующего, отбросив назад, и едва увернулся сразу от двух прыгнувших тварей. Помогло, что они ударились о потолок трюма и сбили себе прицел.

Взмах, упругий свист рассекаемого воздуха, брызги слизи – шаг назад, еще мах…

– Зар-р-раза!!! – Я начал понимать, что моего умения не хватит справиться со всеми тварями – тело послушно выполняло приказы мозга, но не было скорости – не приспособленные к таким движениям мышцы отчаянно бастовали.

Еще шаг назад, еще один… Я взбежал по лестнице и ударом локтя вышиб люк наружу. Вот для чего приспособлено это тело: грубо крушить и ломать, но никак не танцевать изящно со сталью. Зараза…

Голова мокряка, показавшаяся в люке, покатилась по палубе. Следующему я воткнул клинок прямо в раззявленную пасть и чуть не остался без оружия – тварь в агонии бешено дернулась, едва не выбив из рук рогатину. Вот же, дурень, вляпался!

Над бортами показалось сразу несколько морд. Мокряки решили, что лезть в люк обходится несоразмерно дорого. Монструмы монструмами, а мозги все же присутствуют. Но мне от этого совсем не легче.

Быстро оглянулся назад и отступил к надстройке. Так хотя бы спина будет прикрыта. К дикому удивлению, напрочь отсутствовало желание сбежать, наоборот – тело наполняли холодная ярость и желание рубиться до конца. Вот только чьего конца?

– Твоего! – Очередной мокряк напоролся на клинок и с бульканьем отлетел в сторону. – И твоего!!! – Следующая тварь, прижимая к себе вываливающие внутренности, покатилась по палубе. – Я Гор-р-ран!!!

Неожиданно в воздухе пронесся низкий музыкальный звон, немного похожий на гудение пчелы. Мокряки в буквальном смысле застыли на месте, один даже прервал свой прыжок, неуклюже шлепнувшись на доски. Еще мгновение, и они с жалобным посвистыванием ринулись прочь.

– Да ну? – Я сначала не поверил своим глазам. Подскочил к борту и уставился на пустую отмель. – Кого боимся, падаль?

И сразу пришло понимание: в зеленоватой воде скользнуло несколько светящихся женских тел с длинными, отливающими серебром хвостами.

«…береги ж-ж-жиз-з-знь… больш-ш-ше не помогать тебе… учис-с-сь с-с-сам ж-ж-жить…» – пронесся в голове тихий шепот, и берегини исчезли в пучине.

– Благодарю, девы… – Я несколько пристыжено поклонился. – Буду учиться… Обязательно буду…

Быстренько похватал на корабле что под руку подвернулось и отчалил. Возможно, будь у меня времени побольше, добыча оказалась бы гораздо богаче, а так я обошелся круглым щитом в кожаном чехле, парой серебряных монет да небольшим закрытым сундучком. Походя наковырял немного чешуи с тушек мокряков – меня чуть не вырвало при этом – если что, продам; любым заработком не стоит брезговать.

К предупреждению берегинь отнесся более чем серьезно. Непотребное творю – надо как-то тренировать свой инстинкт самосохранения. И так жизнь довольно сильно балует, другой при подобных раскладах давно бы в Темные Пределы отправился, а я все живой, так что лишний раз судьбу испытывать не стоит.

Ветер усилился, ялик в буквальном смысле летел по волнам. Ничего особенного вокруг не происходило, разве что большая стая дельфинов устроила гонки с моей скорлупкой, добавив острых ощущений. Да еще почти на горизонте промелькнуло несколько боевых ославских стругов. Пейзаж оставался все тем же. По левую руку – бескрайние морские просторы, перемежающиеся небольшими островками, по правую – зловещие скалы береговой линии. Сверху – сияющее солнце и ультрамариновое небо, усеянное маленькими облачками. Подо мной – свинцово-зеленоватая вода. Монструмов да и людей совсем не наблюдается. Что и хорошо: вот как-то не хочется мне встречаться с кем-либо.

Пообедал на ходу – сжевал кус вяленого мяса с хлебом да запил травяным медом. Пару раз встречались небольшие пляжи на берегу, но я решил не останавливаться: судя по всему, надвигался шторм – ветер крепчал с каждой секундой. Светляк по-прежнему вел меня, только изменил цвет, стал ярко-красным.

К вечеру все небо закрыли темные, почти черные тучи, стал срываться колючий жесткий снег. Я уже было подумывал заночевать где-нибудь на берегу – поднялись сильные волны и продолжать идти на моей скорлупке было бы по крайней мере неразумным. Но светляк вдруг резко изменил направление и нырнул куда-то в проход между бесформенными нагромождениями скал. Не знаю, как я исхитрился не утопить лодчонку, но через пару мгновений ялик закачался в небольшой бухте, со всех сторон прикрытой от ветра. Надо мной нависала огромная скала, чем-то похожая на женскую фигуру с расправленными крыльями за спиной. У ее подножия чернел вход в пещеру, начинавшийся прямо из воды.

– Оно… – Я заметил, что светляк с легким треском превратился в медленно исчезавшее облачко искр, и взялся за весла. – Приехали…

Несколько гребков – и ялик вошел в грот. Я повертел головой и не сразу понял, что же не так с этим гротом. Слева – небольшой пляж с крупнозернистым светлым песком, каменные неровные стены и сводчатый потолок, покрытые…

– Старшие!.. – Оказалось, что стены и потолок покрывал фосфоресцирующий мох, и в пещере было светло как днем. А еще – всю дальнюю стену занимало рельефное изображение парящей над водой крылатой женщины, высеченное прямо на каменной поверхности. – Вальда Белая Чайка?

Никакого алтаря перед изображением женщины не было, и я счел, что подношений не потребуется. Вытащил ялик на берег и стал готовиться к ночевке. Сильно похолодало, поэтому требовалось в первую очередь разжечь костер. К счастью, вернее – благодаря предусмотрительности прежних посетителей грота, у стены нашлась большая груда сухого плавника, а неподалеку – следы старого кострища. Я сложил куски дерева домиком и полез в сумку за кресалом…