Дверь в неведомое - Анатолий Лосев

В записке было сказано, чтобы я пришла в боевую готовность. У дворца сейчас идет бой, а ко мне направляется целый королевский отряд, которому приказано схватить меня и казнить на месте.

Я порвала письмо и приказала своему отряду сделать дом неприступной крепостью — забить окна, а тем паче двери, забаррикадировать все пространство у входной двери и немедленно предоставить мне план тайных коммуникаций дома. Забурлила работа. Первым делом задраили окна. Достали из кладовых чертову пропасть всякого железа, облачились, вооружились, приготовились, одним словом, неслабо.

Мы с Димой поднялись на крышу своего дома, туда, где имелось специально предназначенное для этого укрепление. Оттуда было видно половину города. Я устроилась у приспособления из зеркал, которое позволяло глядеть вниз, за карниз дома или за угол.

Внизу, у дверей моего дома, собрался приличный отряд — человек в двадцать. Сверху они казались мелкими и смешными. Кажется, они ломали двери. Я сосредоточилась и приказала всем металлическим предметам, которые нападавшие держали в руках, подняться в воздух, на высоту метров эдак десяти.

— Она где-то здесь! — закричали в толпе, когда сабли, пики и болты стали выскальзывать из рук и плавно подниматься в воздух. — Ищите, ловите ее!

— Какое там ищите! — догадался кто-то. — Мы безоружны!

Мои девочки правильно сориентировались. С оглушительным визгом они распахнули парадный вход, выкатились радостной кучкой, врезались во вражеский отряд и принялись громить всех направо и налево. Я аккуратно переместила все собранное оружие на крышу, рядом с моим наблюдательным пунктом.

Потеряв пятерых, а то и больше, королевский отряд предпочел убраться восвояси. Мои девчонки радостно бранились им вслед.

Уже не боясь предательского болта в спину, я забралась на стену своих укреплений и посмотрела в сторону дворца. Кто с кем дерется? Неужели Вент решил стать королем? Мог бы и предупредить, когда начинает такое мероприятие.

В любом случае дерущиеся уже успели натворить дел: горели большие королевские цеха по производству тканей, кажется, огонь тронул и дворцовые конюшни. Игорь, Игорь!

Что-то там с Наташкой?

Вокруг контрфорсов дворца начали как — собственно, почему «как»? — по волшебству возникать кружевные каменные постройки, с которых мгновенно взбиравшиеся на них крошечные человечки поливали дворец дождем стрел и арбалетных болтов. Это старался Вент, новый Повелитель Стен. Но тут же над дворцом поднимался вихрь и сметал все кружевные сооружения. Люди падали, роняя крошечные арбалеты или до последнего сжимая их в руках. Это шла в ход королевская магия.

До моего дома долетали глухой рокот рушащихся стен и — едва-едва — слабые крики. Вместе с Димой я спустилась в дом.

— Нападение отражено! — рапортовала Валька.

— Молодцы! Конюшни в порядке? Хорошо… — Я выглянула в прихожую — дверь была расшатана, по ней не шутя били тараном.

— Укрепить, — приказала я.

Глядевший в бойницу оруженосец повернулся ко мне и крикнул:

— По улице бежит девушка, похожая по описанию на Олю!

Я выхватила у него арбалет и высунулась в амбразуру сама. По улице бежала самая настоящая Оля. Я позвала ее по имени. Она оглянулась, но продолжала бежать.

— Коня, — распорядилась я и побежала, громыхая доспехом, в конюшни. Оруженосец, не обремененный этой тяжеленной гадостью, уже был там и седлал самую грузную белую зебру — она, по его словам, была самая свежая. Чертыхаясь, я влезла в седло — когда было время, я сперва залезала на лошадь, а уже потом надевала кирасу, оплечье, поручи, шлем и прочие радости. Теперь времени не было, и пришлось во всем этом металлоломе лезть на спину пригнувшей от тяжести колени лошади.

— Тяжело, понимаю, но ты уж постарайся, толстушка, ты уж побегай!

Лошадь печально мотнула головой и побежала, тяжело дыша под моей тяжестью. Не привыкли здешние слабые животинки к весу землян, в особенности русских!

Лошадь пробежала по неожиданно тихому переулку и вывернулась на главную улицу, где еще видно было, как за углом исчезает фигурка в сером мятом плаще.

— Оля-а-а! — вдохновенно орала я ей вслед, не задумываясь, почему она не реагирует.

Моя лошадь, как тяжелая машина, неслась вперед и уже развила приличную скорость. Ее заносило на поворотах, но она вписалась в угол и во весь опор понеслась дальше.

Я увидела, как Олю схватил и быстро увел высокий человек, а на меня тем временем кинулись пятеро копейщиков с крюками на копьях. Они попытались стянуть меня с лошади, я отмахивалась от них мечом и нескольких ранила, но из подворотен высыпали новые и новые. Я ругала себя юной кретинкой и заставляла их оружие повисать в воздухе — излюбленный прием.

О кирасу стукнулось и сломалось пять арбалетных болтов — меня начали атаковать невидимые снайперы с крыши. Я дала шпор лошади, но она понеслась в сторону от моего дома — наверное, я с непривычки потянула не за ту вожжу.

Бог с ней, значит, догоню того поганца, который увел Олю, или по крайней мере прослежу, где они ее прячут.

Но сделала я так все же зря. На меня вышел целый отряд, где были и рыцари, что уже, соглашусь, гораздо хуже.

У меня кружилась голова — я немного устала левитировать кучи металла, поэтому решила поэкономить энергию и отбиться от них мечом.

С диким криком «Выноси, родная!!!» я врезалась в отряд числом человек в тридцать, не меньше, увидела перед собой бледное лицо мужичка, которому раскроила это его лицо чуть не до затылка, потом — камни, услышала, как звякнул сорванный с головы шлем — меня все ж таки сняли с коня.

Но я вовремя сориентировалась, перекатилась под брюхом лошади и, встав к ней спиной, принялась отбиваться от наседавших одним мечом, сорвав с головы подшлемник. Подшлемник — дурацкая войлочная шапочка, которая нужна, чтобы шлем на голову не давил. Человек без шлема, но в подшлемнике выглядит как нуждающийся в психиатрическом лечении. А так мои классные желтые волосы красиво рассыпались по плечам, лезли в рот и мешали видеть.

Очень скоро у меня выбили из рук меч, схватили за запястья и больно завернули назад, но я принялась пинаться ногами. Связали и ноги, положили поперек седла на чужую лошадь. Я увидела только, как мою оставили лежать в переулке с глубокой раной на шее.

Я пыталась поднять в воздух саму себя — Макс говорил, что это вполне реально и мне обязательно надо попробовать, но я все откладывала. А теперь у меня просто не хватало сил.

Везли меня во дворец. Судя по тому, что не прирезали сразу — Вент в своей записке либо ошибался, либо намеренно соврал. Зная его, думаю, что скорее соврал. Чтобы я не сдавалась в плен. А я и не сдавалась в плен, просто, чтобы научиться хорошо драться мечом, нескольких дней маловато.