Прощай, мое мужество - Альберт Зарипов

- Да ты не волнуйся! Мы тебя с собой не возьмем… - улыбнулся я.

- В вертолет не влезет… - произнес согнувшийся пополам Ермаков. - Только через рампу…

Но я тут же пресек всевозможное злословие и неприличные шуточки в адрес кухонного специалиста.

- Василий! Не смущай своего земляка.

- Да какой же это земляк! - возмущенно фыркнул Ермаков. - Удавил бы…

Ну это было уж слишком и я даже шикнул на наглеца, прогоняя его с глаз долой…

- Кыш… Отсель! Пернатый коростель! Чтоб я тебя не видел полчаса хотя бы…

Возмутитель спокойствия мигом скрылся в задних рядах зрительской толпы и теперь можно было поговорить почти по душам…

- Ну, рассказывай как живешь! А то я тебя-то и не узнал вчера… Рожу отъел капитальную…

Повар поначалу был немногословен:

- Комиссовали меня тогда… Я еще обратно просился… Но врачи отказались…

- Ну, конечно!… - сплюнул крепкий солдат из второй, кажется, группы. - От этих "извергов" всего можно ожидать… Ты сопротивлялся изо всех сил… А они тебя насильно отправили домой…

- Небось и мамка уже за воротами поджидала на машине… - хохотнул уже другой солдат.

- Цыц! Не мешайте нам общаться… - нарочито грозно прикрикнул я на них обоих, а затем опять ласково вопрошал более мирного собеседника. - А как же твоя язва? Ну давай-давай… Выкладывай всё начистоту…

- Домой приехал… Работы нигде нет… Вот по знакомству сюда помогли устроиться… - прозвучал невнятный ответ.

- А болезнь твоя? - громко спросил кто-то из бойцов. - Куда она подевалась… Ты ведь тогда еле ходил… За животик держался…

- Язва зарубцевалась. - еле слышно произнес Вовчара. - Сейчас не беспокоит…

- Понятно! - сказал я. - А мы вот сюда воевать прилетели… Твой город от Чеченов защищать… А ведь и ты мог бы вместе с нами быть… Если б тогда не закосил… И не стыдно тебе?

Здоровенный повар молчал и нам даже стало жалко его…

- Да ну его! Нормальные пацаны всё выдержали и сейчас сюда приехали людей спасать! А это чмо…

Так и не договорив, крепыш демонстративно развернулся и ушел к месту расположения своей второй группы…

Вокруг стало очень тихо…

Если откровенно… То я даже и не ожидал такого поворота событий, так как намеревался чуточку побалагурить с бывшим бойцом… Ну а тут разговор перешел в очень уж серьезное русло…

- Ну… Ты уж на него не обижайся! - тоном помягче сказал я повару. - Мы же тут по нескольку раз в день вылетаем на облеты… Вот и устал человек… Брякнул не подумавши…

- Да ничего… - странно дрогнувшим голосом ответил Вовчара. - я же не знал…

По нему было заметно, что и мои насмешливые уколы, и искренние издевательски-оскорбительные высказывания бывших товарищей очень уж сильно задели его душу, не говоря уже о самолюбии, уязвленном до самых глубин… Но ведь человек сам является творцом своей же судьбы и личный выбор он сделал в прошлом году…

- А кто же знал, что всё вот так получится? - философски изрек я. - Только вот надо бы всегда оставаться мужиком…

- Это точно… - неожиданно с каким-то внутренним вызовом согласился со мной здоровяк и через коротенькую паузу решительно обратился ко мне вновь. - Разрешите идти, товарищ лейтенант?

- Иди. - ответил я.

Стоявшие рядом разведчики расступились и пропустили парня в белом одеянии. Затем и они стали постепенно расходиться по своим дневкам.

Уже на ужине наш доктор тоже сперва не поверил моему сообщению о столь необычной встрече.

- Это какой-такой Вовчара? У меня их столько перебывало…

- Которому его командир отделения принес свой дембельский камуфляж, чтобы отправить его в госпиталь… Ну, самый вшивый ваш больной… Как вы сами говорили…

- А-а-а… Как же, как же… Был такой… - затараторил военный врач. -Он еще полчаса не хотел одевать сержантскую форму…

- Вот это он… - подтвердил я. - На полевой кухне нашей работает…

Ну разумеется, наш добрый доктор Айболит обрадовался от всей души и сразу же отправился на поиски своего прошлогоднего пациента. Вернулся он минут через двадцать и немедленно обрадовал нас своим заключением…

- Ну что? Военная медицина способна творить чудеса…

- Особенно на бумаге… - мрачно пошутил командир третьей роты, из которой комиссовалось немало солдат.

- Это уж как почитать… - тут же отпарировал ему начмед. - Ведь почти все язвенники тощие, как смерть… И этот был таким же… А сейчас? Богатырь! Гвардеец!

- Отожрался на солдатских харчах… - недовольно поморщился я. - Не следовало его отправлять тогда в госпиталь… Служил бы сейчас в бригаде и защищал свой родной город вместе с нами…

Подошедший к нам командир группы Сарыгин имел такое же мнение.

- Стал бы уважаемым человеком… А он тут на кухне ошивается…

- Каждому - свое… - сказал ротный-3. - Кому кастрюли драить, а кому с автоматом бегать…

На этом перемывание бойцовских косточек незаметно и прекратилось…

После ужина все наши группы такой же длинной вереницей отправились обратно в свою казарму, где разведчики могли наконец-то выложить на кровати свои бронежилеты вместе с оружием, выпрямиться в полный рост да вздохнуть полной грудью и наконец хоть как-то обмыть разгоряченные и грязные тела холодной водой из-под ведра. Ополоснуться также можно было и в солдатском душе под открытым небом, который мы обнаружили накануне. Но водичка из нескольких трубок текла очень слабо, а желающих освежиться там всегда толпилось хоть отбавляй и мыльная пена успевала превратиться в стягивающую кожу пленку, пока подходила долгожданная очередь встать под тепловатую струйку…

И несмотря ни на что, у нас это считалось комфортом…

Уже ночью мы узнали об одном трагическом инциденте. Для того, чтобы предотвратить массовое появление в городе граждан, не имеющих буденновской прописки, на всех въездах в город были выставлены блокпосты, на которых дежурили милиционеры и солдаты внутренних войск. Эти блокпосты также занимались проверкой всех лиц, прибывающих в город в командировки или по иным служебным делам.

Вечером на одном из въездов в Буденновск была остановлена автомашина, в которой находилось двое журналистов, направлявшихся к буденновской больнице. Мужчина представился гражданином Германии и корреспондентом одной из западных газет. Вместе с ним ехала его жена, которая также являлась журналисткой, да еще и уроженкой здешних мест.

Поскольку у них не было с собой каких-то документов оба репортера были остановлены военнослужащими ВВ для выяснения обстоятельств их прибытия в город Буденновск. Но время уже было позднее и никто из дежуривших на блокпосту не мог принять решение пропустить задержанных в город или отправить обратно. Может быть, это ожидание надоело супругам и они решили на свой страх и риск в темноте незаметно уехать от блокпоста. Но их попытка скрыться была замечена и военнослужащие ВВ МВД, как впрочем и другие служащие из других, якобы, военных ведомств, заорали во всю глотку предусмотренные слова:

- Стой! Стой, стрелять будем!

А на блокпосту для усиления находилась боевая машина пехоты, в которой тоже дежурил солдатик. Сидевший в башне вевешник услыхал истошные вопли сослуживцев и в прицел ясно различил отъезжавший автомобиль. Курсовой пулемет выпустил одну короткую очередь, убившей наповал супругу немца, управлявшую легковым автомашиной.

Спустя некоторое время на блокпост прибыло все командование этого подразделения, которое тут же приступило к расследованию случившегося происшествия. Стрелявшего солдатика сразу арестовала военная прокуратура, которая немедленно возбудила уголовное дело по факту убийства журналистки. Следователям военной прокуратуры теперь предстояло установить было ли это убийство случайным или умышленным, группой лиц или одиночкой, по предварительному сговору или…

Глава 4

ПЕРВЫЕ ВЫСТРЕЛЫ…

День начался как обычно. В четыре утра группы построились и направились на аэродром. Там они разбрелись к своим лежбищам. Из-за утренней прохлады мы разлеглись на досках разобранных ящиков и пытались согреться в слабых лучах восходящего солнца. Заниматься наземной тренировкой и таким образом греться уже не имело смысла. Все разведчики уже достаточно четко усвоили тактику своих действий и теперь нужно было доводить ее до нужной кондиции на реальных боевых вылетах с десантированием из зависшего или низколетящего вертолета с развертыванием в боевой порядок, досмотром местности и последующей эвакуацией.

Да и силы солдат следовало поберечь, ведь за день мы совершали по четыре-пять двухчасовых вылетов, в ходе которых приходилось по нескольку раз десантироваться и досматривать то автомашины, то группы людей, то отдельно стоящие строения. Длительное пребывание в воздухе сказывалось на всех - первые полчаса на земле мы ходили, шатаясь, как моряки в качку.