О красивом белье и не только - Дженнифер Эшли

Мне нравилось бывать у них, хотя в этом доме суетились, бегали из комнаты в комнату, хлопали дверями. Зато мой дом был полон тишины и холодности, сдержанности и, наверное, равнодушия.

После смерти отца мы с матерью предприняли попытку сблизиться. Эта близость выражалась в том, что раз в месяц по субботам мы ходили вместе по магазинам, заглядывали в кафе, и вот теперь Джерри Мерфи разбил нашу с таким трудом выпестованную дружбу.

Я шла по берегу до тех пор, пока не уперлась в вертикальную серую стену. Конечно, если бы сейчас был отлив, можно было бы обогнуть скалу и пройти на дальний пляж, но я всегда прихожу в неправильное время.

Что ж, придется остановиться здесь. Я выбрала сухой пятачок песка и села. У кромки воды время от времени появлялись неторопливо бегущие приверженцы здорового образа жизни. Они добегали до вертикальной стены, которая остановила меня, разворачивались и так же лениво возвращались обратно.

Неподалеку от меня сидела молодая женщина, рядом ребенок с энтузиазмом строил замок из песка. На сине-сером фоне моря порхали разноцветные яхты: одни плыли к берегу, другие удалялись от него. Волны набегали на берег, и, облизав его, снова уползали в море; их мерное движение успокаивало и погружало в полудрему.

Когда мне было жалко себя, я могла сидеть так с утра до вечера и с вечера до утра, но тут внезапно зазвонил телефон, и мое безмятежное спокойствие мгновенно улетучилось. Мне очень не хотелось отвечать на звонок, но это был Тони Бил, и ко мне сразу вернулись все проблемы и заботы.

– Бренда, ты где?

Я едва слышала его голос, заглушаемый шелестом волн и отдаленным шумом Сан-Диего.

– Да! – прокричала я. – Что?

Я вскочила на ноги и сильнее прижала телефон к уху.

– Ты где?

– Торри-Пайнз. Я буду в два, как мы и договаривались.

– Но сейчас уже половина третьего…

– Не может быть! – Я достала из кармана часы, маленькая стрелка стояла на двух, а большая на шести.

– Быстрее тащи сюда свою задницу, а то Ник уже собирается уйти!

Черт, черт, черт.

– Скажите, что я сейчас буду. Скажите, что я уже на Ла-Джолла.

– Что?

– Скажи, чтобы подождал, черт возьми! – провизжала я.

– Не слышу тебя, Бренда. Попытаюсь уговорить его подождать еще пятнадцать минут. Его босс уже напился…

– Я не успею за пятнадцать, мне нужно полчаса.

– Что? Не слышу!

Связь оборвалась.

Я завыла от отчаяния и поддела ногой песочный ком. Пеликан, который проходил мимо, обиженно посмотрел на меня.

Бесполезно пытаться пробежать через пляж, вырулить с парковки и доехать до «У Тонио» за пятнадцать минут, но я все равно побежала. Вскоре ко мне присоединился пожилой бегун-хиппи; его волосы были собраны в большой хвост на затылке, коричневое лицо изрезано морщинами.

– Согласитесь, мэм, эти вещи забирают у нас жизнь, – сказал он, указывая рукой на мой мобильный телефон. – Они созданы для того, чтобы закабалять человека. Освободите себя, выбросьте его.

Я бросила на мужчину свирепый взгляд. На нем была выцветшая футболка с надписью «Великие шестидесятые», вероятно, в те годы он перебрался в Сан-Диего и с тех пор все бегает по берегу. Затем я швырнула мобильник в песок, и он, как торпеда войдя в рыхлую золотистую массу песка, замер в ней.

– Молодец, – одобрил мужчина. – Так ему и надо.

И телефон тут же зазвонил. Когда я его подняла, песок стал тонкой струйкой ссыпаться мне в ухо. Разумеется, это был Тони.

– Бренда, купи цветов или еще что-нибудь такое. Пусть все выглядит так, будто ты опоздала из-за того, что покупала подарок.

– Тони, у меня нет на это времени!

– Пятнадцать минут! – В телефоне булькнуло, и он отключился.

– Ваш мужчина сердится на вас?

– Это мой босс.

– Ах вот как. Эти люди всегда знают, как мы должны вести себя.

– Если меня там не будет через пятнадцать минут, мне конец.

Когда я подбежала к парковочной площадке, хиппи по имени Билли все еще сопровождал меня, монотонно бурча что-то себе под нос. Из всей его речи я уловила только то, что сюда он приехал вместе со своей подругой, они плетут декоративные коврики из пеньковой веревки, а еще у него есть свой магазинчик на Оушен-Бич.

На лице хиппи появилась загадочная улыбка.

– Мы женаты тридцать пять лет. Тридцать пять! Вы можете в это поверить? Я встретил ее на вечере, посвященном памяти Джимми Хендрикса. Все говорили, что это у нас не протянется долго.

Я поздравила его с тем, что его супружеское счастье оказалось столь прочным, и побежала дальше.

Прыгнув в машину, я завела мотор, но он, пару раз свирепо рявкнув и издав жалобный стон, вдруг замер.

– Ну же, давай! – взвыла я и еще раз попробовала завести мотор, все было напрасно.

Моя голова бессильно опустилась на руль.

– Что, машина не заводится? – Билли с сочувствием посмотрел на меня сквозь стекло.

Я что-то жалобно простонала в ответ.

– Давайте, я вас подброшу, мне все равно нужно заглянуть в мой магазинчик на Оушен-Бич.

Я посмотрела на него, на его мотоцикл и снова попыталась завести свою машину, но безуспешно. Тогда я тяжело вздохнула и кивнула.

Билли усадил меня на мотоцикл и вручил шлем, после чего я схватилась за него обеими руками и мотоцикл рванулся вперед.

От неожиданности мои ноги взлетели в стороны, а шлем сполз на лицо, и когда я попыталась его поправить, телефон выскользнул из моего кармана. Я успела увидеть, как мелькнула в воздухе серебристая полоска и, скользнув под колесо движущегося по встречной полосе «ягуара», рассыпалась на миллион крошечных сверкающих брызг.

К тому времени, когда мы с Билли подкатили к «У Тонио», там уже никого не было.

Я сняла желтый шлем, положила его на сиденье и, влетев в ресторан, успела, пробегая мимо зеркала, увидеть, что мои рыжие кудри спутались и торчат в разные стороны.

Официанты уже накрывали столы для обычных посетителей, в углу зала стоял Марта и сматывал провода.

– Марти!

– Привет, Бренда. – На его лице застыла фирменная ухмылка. – Где ты была?

– Пыталась добраться сюда. Почему Ник ушел? Что он сказал?

– Он был в ярости и сказал, что ты его подставила, – сообщил Марти, сияя от удовольствия. – А Тони напился.

– Я просила его подождать… – Я задыхалась и поэтому с трудом произносила слова. – Неужели он не мог…

Марти пожал плечами:

– Никто не знал о твоей просьбе. Тебе нужно было позвонить.

От злости я со всей силы пнула стул. Тут же острая боль пронзила мою ногу, и я, обхватив ее руками, присела.

В этот момент в зале ресторана появился Билли, оглядевшись по сторонам, он подошел к нам.

– Ты та самая Бренда с радио? – удивленно спросил он.