Печать Леса - Константин Храбрых

Справа от председателя вскочил седовласый старец и, с гневом потрясая посохом в руке, сыпал в мой адрес обещаниями кары небесной. Надо сказать, большинство Совета его поддержало, однако, стоило председателю Совета поднять руку, все умолкли и сели на свои места.

— Молодой человек, вы уверены, что действительно верите в свои слова?

— Да, сан Валлос!

Монах тяжело вздохнул и продолжил движение по кругу, в очередной раз изменив направление.

— Но мы с вами отвлеклись от темы. Вам известно, что за печать была в подземном городе?

— Да, сан Валлос, известно.

— А…

Предвидя следующий вопрос монаха, я покачал головой и добавил:

— Нет, сан Валлос, ничего рассказать не смогу — я уже объяснял, почему.

— Скажите, молодой человек, — Монах снова остановился напротив меня и с любопытством заглянул мне в глаза, — А что вы вообще можете прояснить? Или рассказать?

— Смертным не стоит влезать в эти игры, таков был ответ безымянных.

Монах замер, слегка подавшись вперед, словно почувствовавшая добычу гончая. Маска благодушного старичка на пару секунд сползла, показав цепкий, пронзительный взгляд матерого хищника.

— Вы хотите сказать, это не люди?

— Вы сами сделали такой вывод, сан Валлос.

— Но они бессмертны?

— Да, сан Валлос. — Монах от очередного повторения поморщился, как от кислятины.

Монах сделал глубокий вздох и, выдохнув, развернулся к Совету:

— Уважаемый председатель! Уважаемый Совет! У меня больше нет вопросов к виконту ан'Драффл. Выводы вы можете сделать сами.

Председатель встал на ноги и посмотрел на меня с высоты своего постамента, на котором находился его стул, больше напоминавший императорский трон:

— Виконт ан'Драффл, вы сейчас признались в тяжких грехах. Что вы имеете сказать Совету?

— А что есть «грехи»? Или вы считаете себя богом, способным решать, кто грешен? — Я покачал головой.

В зале повисла тишина, на меня смотрели удивленно абсолютно все, в том числе и прекративший скрипеть пером писарь.

— ЕРЕТИК! — Раздавшийся вопль тут же был подхвачен остальным Советом, вскочившим на ноги.

Тут я почувствовал, что активировался еще один контур, замаскированный под хитросплетениями линий первого контура. Мне показалось, будто я стою на огромной сковородке… контур был переполнен светлой энергией.

— ТИШИНА! — У председателя на удивление сильный голос. — Подсудимый, вы приговариваетесь к наложению епитимии с последующим сожжением на костре, как еретик и отступник веры!

«А я уж думал, что меня прямо здесь в пепел превратят…»

— Уведите подсудимого…

— Странно, раньше вы упоминали, что это не суд…

— Он стал им с момента, как вы были признаны отступником веры!

Внезапный сильный удар сотряс створки дверей в зал. Так как зал обладал хорошей акустикой, стали слышна ругань и команды из-за двери:

— …ломайте двери!

— Это черная магия! Больше ничто не способно в равной…

— …Совет в опасности.

Внезапно все звуки смолкли. А помещение зала наполнилось ледяным холодом. Должен заметить, что все в Совете был магами. Из чего я сделал такой вывод? Магические контуры, вплетенные в навершия посохов, были активированы и буквально светились от переполнявшей их силы. И, самый неприятный факт в том, что все они были направлены в мою сторону.

Сейчас уже не могу сказать точно, что было первым, залп из посохов разъяренных монахов, или появления еще нескольких действующих лиц. Или же взрыв наконец-то не выдержавших накопителей ручных оков и кандалов на ногах. По словам третьей стороны, а именно писаря, все это произошло одновременно. Одно могу сказать точно — жаль, что не удалось это запечатлеть на долгую память!

Перед самым взрывом я с трудом успел заставить металл рассыпаться от ржавчины и попытаться натянуть маску. Как бы глупо это не звучало, но остановить время мне даже не пришло в голову.

Взрыв!

Надо сказать, что я был благодарен тому сумасшедшему богу, который создавал для первой Смерти в изначальном мире все его атрибуты! Иначе, боюсь, на долгие-долгие годы, если не столетия, мне бы пришлось восстанавливаться в лабиринте, из которого бы потом пришлось вновь искать выход.

Когда я пришел в себя, то с удивлением понял, что лежу этажом ниже, нежели был раньше. Вокруг, насколько хватало взгляда, были следы разрушения: в воздухе парила мутная взвесь, гранитные обломки плит и опорных колонн заполняли все пространство. Периодически осыпались камни, мелкая, да и крупная щебень.

Спасло меня от гибели человеческой ипостаси только чудо, хотя иногда кажется, что вся жизнь состоит из подобных моментов.

Поднявшись на ноги, я отряхнул плащ от камней и пыли — не только эльфы могут выглядеть в любой ситуации чистыми. Призвав косу, я шагнул на второй слой, после чего воспарил вверх. Интересно, там кто-нибудь выжил?

Открывшаяся картина меня удивила.

Перед не пострадавшим, даже не покрывшимся пылью и крошевом, советом в воздухе зависли три силуэта в черных плащах. У двоих в руках были атрибуты нашего народа, а вот у того, что висел впереди, в руках была книга.

Вот тут мне стало не по себе…

— … теперь ВСЕ вопросы исчерпаны?

— Практически да… у меня появился вопрос к вам… — Председатель был бледен, не представляю даже, чего ему стоило сохранить лицо.

— Слушаю.

— Вы понимаете, что он может вызвать панику среди населения?

— Более чем… Но не познав жизнь, он не сможет исполнять долг так, как требуется. В отличие от вас, короткоживущих, мы не держим свой народ в страхе или обмане. Мы даем не только знания, но и выбор. А теперь — прошу простить, нам пора…

Прежде чем исчезнуть, Безликий повернулся в мою сторону. Он исчез, так ничего не сказав, оставив меня мучиться догадками. Все-таки Старейшина нашего народа — это самая большая загадка, даже большая, чем все тайны одного отдельного мира.

Спустившись на целый участок пола, я сделал несколько шагов в сторону совета.

— Господа монахи, я вам еще нужен?

Судя по бледным лицам и слаженному мотанию головами — не нужен. Тогда — прошу прощения за беспорядок. Я перенесся из зала на полкилометра в небо. Прыжки в слепую удачны только тогда, когда ты точно знаешь, куда ты переносишься, и что в том месте никого или ничего нет.

Глава 6

Граф Риоланд де Ларсоль пербывал в отвратительном настроении, причиной тому был верхний лист пергамента. В грамоте, заверенной лично Патриархом Светлоликого, скупыми строчками было написано, что Куртиллиан ан'Драффл полностью оправдан перед престолом Светлоликого. Кроме того: обвинения в шпионаже, в противозаконном использовании магии смерти и, якобы, участие в человеческих жертвоприношениях — лишь домыслы… или происками клеветников, завистников и врагов рода ан'Драффл.