Фанаты бизнеса. Истории о тех, кто строит наше будущее - Андрей Кузьмичев

Так же просто и понятно Назаренко изложил то, о чем толкуют ученые мужи в школах бизнеса и на публичных лекциях, где публика платит за это бешеные деньги. Речь идет о сути любого бизнеса, хоть малого, хоть большого, хоть государственного, хоть криминального (это я уже от себя – криминальный бизнес в школах бизнеса носит безобидное название «Корпоративная разведка»).

Во-первых, Назаренко подробно остановился на понятии «собственник». «Если ты хочешь сделать что-то действительно важное не только для себя, но и еще полезное, то ты, несомненно, должен быть собственником, – считает Назаренко. – Не обязательно разворачивать дело в масштабах всей страны или всей вселенной. Насколько счастливы люди в разных странах – простые владельцы пивного заводика и маленькой фирмочки. Они счастливы абсолютно. Это их дело, и не надо пытаться это мультиплицировать, как “Будвайзер”, на все страны, все континенты и города. Но кому-то интересно это. Собственник – самореализация. Это, на мой взгляд, очень важный посыл. И пока молодой человек – а мы были все молодые, прежде чем стали маститыми, – не нашел себя, у него эта энергия прет, он ищет, он доказывает, что он это может, доказывает это прежде всего самому себе».

На второе место Назаренко ставит человеческие отношения – это «работники – забота о них, социальная защита, чтобы они от тебя не уходили»; это – «глубокая ответственность за людей». «Дима Новиков в этом смысле меня восхищает, – сказал он. – Он так заботится о своих людях, я ему говорю: ты о своей семье так не заботишься.

– А как он заботится о работниках? – спросил я наивно.

– Ни в коем случае не переносит офис в другой конец Москвы, офис должен быть рядом с метро. Люди должны полноценно отдыхать, и так далее… Мощнейший социальный пакет в современных условиях, когда люди – это материал, это планктон, все, что угодно, но только не человек. Это вызывает глубокое уважение. Поэтому собственник – это в первую очередь возможность самореализации. Я про себя могу сказать: расстаюсь с людьми крайне тяжело, через не могу».

На третье место Назаренко поставил проблему своих заработков, не зарплат или гонораров с бонусами; это – проблема: «когда человек зарабатывает деньги, он их берет; когда он собственник – он их вкладывает. А это две принципиально разные позиции. Вот любого спроси: сколько ты лично вложил в это дело? – горячится он. – Я столкнулся с этим ярко, когда организовывали клубы, сначала колмогоровский, а потом выпускников МГУ. Я сказал: все, кто берет, – в сторону. Здесь только те, кто дает. Тогда клуб получится. Вот точно так же и собственники: когда начинается новое дело, и собираются три человека, и два готовы давать, а третий брать – этого надо исключить немедленно. Только те, кто готовы давать, пусть мало, пусть сколько могут, но готовы давать, – и нужны. Это принципиальная разница.

Можно быть суперменеджером, топ-менеджером, но это все берущие, а раз берущие, значит, думающие о чем? Как решить свои корыстные и, может быть, не очень корыстные, но в первую очередь свои проблемы, а потом уже остальные. Соответственно, главное для руководителей – их дела и результаты их дел».

Напомню читателю, что Назаренко – математик высшей пробы. Поэтому его диагноз болезней российского бизнеса так непохож на уловки ушлых консультантов, готовых вылечить все, до чего могут дотянуться. «Главная ошибка большинства наших нынешних российских компаний – статика, – считает Назаренко. – Придумывается модель существования, жизни, но при этом – модель статична, а жизнь динамична.

Ребенок родился – мы не знаем, кем он будет, он будет Эйнштейном, или Карузо, но в динамике развития: как мы его учим и так далее, – мы можем получить и Эйнштейна, и Карузо, а можем получить этих из Кущевки. Любая модель должна быть динамической, а большинство ставят задачи статической модели, и пока они ее выполняют, жизнь ушла вперед.

Динамические модели строить на порядок сложнее: нужно учитывать не только ближайшие факторы, нужно учитывать предыдущие факторы, демографические, много чего надо учитывать».

Ключевая фраза «модель существования» – по-хорошему меня зацепила, ведь я к этому времени уже неплохо стал разбираться в сути разных бизнес-моделей. Ученые подчас описывают их так витиевато, что студентам, чтобы разобраться в их основах, надо зубы точить об учебники не один месяц. А тут в одном интервью – и все по порядку, и даже по-научному строго. И еще одно откровение Назаренко напомнило мне слова Михаила Задорнова: о том, что в то время по всей стране шла «постановка некоего чипа, кода человеку». У Назаренко получился такой стройотрядовский «код»: «каждый командир линейного отряда – комиссар – мастер – вот эта тройка точно состоялась как предприниматели или очень крупные менеджеры. Очень ценимые и высокооплачиваемые. Примеров масса, все, кого я знаю из командиров, – это состоявшиеся люди, – пояснил он. – Еще раз повторю – школа была в чем: просто трудились много, но мастер отвечал за производство, комиссар отвечал за отношения с людьми, быт и так далее. Фактически те же функции, что мы сейчас видим на государственном уровне: кто такой командир – президент, кто такой мастер – премьер-министр, кто такой комиссар – законодательный орган, Госдума. Вот триумвират. Вся эта цепочка непрерывна. Пока ты не побыл мастером, ты никогда не станешь премьер-министром, а до этого шаги – министр, замминистра, руководитель отрасли. Если эти шаги человек проходит, то он будет прекрасным министром, понимающим нужды отрасли, людей и так далее».

Но лучше получалось у тех, кто прошел школу стройотрядов, особенно если в новом бизнесе рядом оказывались проверенные друзья. Вот, например, Сергей Воробьев мне сказал: «Первый бизнес у меня начался со стройотрядовскими друзьями исключительно. Первые творческие коллективы, первый кооператив. Потому что мы в бою были». Он же, кстати, пояснил популярно и со знанием дела, в чем суть предпринимательства.

Часть вторая

О ЛЮДЯХ ДЕЛА

Дмитрий Зимин

История о том, как мальчик с Арбата стал неприлично богатым, и о том, что инженер – всем ребятам пример

ПОСТ О ГЛАВНОЙ ДОРОГЕ СТОЛИЦЫ И ОСОБОМ СИГНАЛЕ, КОГДА ВСЕ ЗАМИРАЛИ

Здесь, в старых переулках за Арбатом, совсем особый город…

Ах, Арбат, мой Арбат, ты – мое отечество, никогда до конца не пройти тебя.

«Мал, да удал» – это про Арбат, прошлый и нынешний. Километр с брусчаткой и чугунными фонарями от ресторана «Прага» до мидовской высотки нашпигован редкостями, начиная с громких имен земли русской и заканчивая особой атмосферой, где изо дня в день крутится веретено жизни и нить времен соединяет эпохи словом «арбатство». Когда Булата Окуджаву спросили, как родился неологизм «арбатство», он откровенно признался в том, что авторство принадлежит учащимся одной из старых московских школ: «В стихах, мне подаренных, была строка: “Кануть сладко в пучине бескорыстья и песен арбатства…”. Это придуманное ребятами “арбатство” не только в данном стихотворении, но вообще как-то удивительно рифмуется со словом “братство”. Арбатство – это определение очень важного для меня качества. Это моя натура, моя психология, мое отношение к окружающим. Это воспитание и почва…»[52].