Сосуд и зеркало. Развитие эмоционального ресурса личности в психотерапии - Евгения Трошихина

Юнг считал, что суть дела не в интерпретации образов, а скорее в их переживании. При этом, поскольку интеллектуальное восприятие тоже входит в целостное переживание образов, клиент понимает их. По мысли Юнга, подлинное разбирательство требует переживания и противопоставленной бессознательному сознательной точки зрения (Юнг К. Г., 2010).

Психотерапия – мир парадоксов. Один из них как раз и заключается в том, что после создания песочной композиции ее не интерпретируют. Основная причина состоит в том, что интерпретация, предоставленная клиенту, препятствовала бы спонтанности его творческого процесса и мешала бы ему устанавливать настоящий и личный контакт с бессознательным посредством свободной игры.

Терапевт старается понять композицию в отсутствие клиента. После его ухода он выделяет свободное время, чтобы в тишине посидеть на месте создателя картины, посмотреть на построенный мир его глазами и прислушаться к «посланиям» песочницы. Парадоксально, но даже если терапевт не делится своим пониманием, само построение композиции на подносе несет облегчение и исцеление клиенту, поскольку оно открывает пространство для жизни образов, и начинается процесс внутреннего диалога бессознательного и сознания и поисков своего пути. Композиция предоставляет клиенту возможность соприкоснуться с тем, что было незримым в глубине психического, а теперь стало видимым при свете сознания. Само построение ведет к изменениям и трансформации личности. Но этот процесс может происходить только в том случае, если терапевт обеспечивает защищенные и все же свободные условия. Поэтому раздумья над построениями важны для самого терапевта, так как они приближают к пониманию клиента, а значит, он становится для клиента все более ясным «зеркалом» и более надежным «сосудом», удерживающим безопасное пространство, поскольку роль терапевта – быть свидетелем и принимающим «контейнером» процесса.

Раздумывая над песочной картиной, терапевту важно не расставаться с ощущением недосказанности, ибо ни одна композиция не может быть понята до конца и полностью переведена на логический язык слов. Понимание – это тоже поиск, поиск терапевта, и на этом пути ему каждый раз приходится признавать свои ограничения, когда в ходе размышлений он оказывается в том месте, где обнаруживает «небосвода несведенье, перекрестка поворот», и останавливается, как очарованный странник, перед проявлением души в ее непостижимости.

В юнгианской песочной терапии основным методом, применяемым при размышлении над песочными композициями, является метод амплификации, который был предложен Юнгом для анализа содержания бессознательного в сновидениях. В связи с этим уделим внимание высказываниям К. Г. Юнга об амплификации сновидений в сравнении с методом свободных ассоциаций З. Фрейда. В работе «Символы и толкование сновидений» Юнг пишет, что, по мысли Фрейда, ассоциации пациента, связанные с образами сновидений, могут привести к центральной теме, являющейся сутью проблемы, источником невротического симптома или иного недуга. При этом важно как то, что пациент говорит, так и то, чего он старается избежать и что замаскировать, и то, что может понять терапевт. В методе анализа сновидений Фрейда появившиеся образы служат отправной точкой для свободных ассоциаций, и цепочка мыслей приводит к комплексам, скрытым за «фасадом» приснившегося. В своих размышлениях Юнг пришел к пониманию, что для достижения центра проблемы совсем не обязательно использовать образы сновидений, для этого могут подойти и любые другие, более заурядные события, например попавшаяся на глаза надпись на железнодорожной станции. Цепочка ассоциаций и из этой исходной точки приведет все к тому же «привычному комплексу», поскольку он притягателен. Сновидения же выполняют более значимую, только им присущую функцию, имеют собственную цель. Они пытаются восстановить психический баланс, компенсируя сознательные жесткие установки, односторонние представления, личностную однобокость.

«Многие кризисы в нашей жизни имеют долгую бессознательную историю. Мы проходим ее шаг за шагом, не сознавая опасности, которая накапливается. Но то, что мы сознательно стараемся не замечать, часто улавливается нашим бессознательным, которое передает информацию в виде снов…Образы сновидений – это мост между сознанием и конечной психологической основой психики» (Юнг К. Г., 2003, с. 232–233).

Бессознательное выбирает самый подходящий образ, чтобы выразить как можно более точно свою идею или намерение, и поэтому его послание является наилучшим, оно ясное и откровенное. Юнг, опираясь на такое понимание сновидений, предложил иной подход к их анализу, а именно: держать образы и мотивы сновидения в фокусе внимания и в своих размышлениях не уходить далеко от них.

«Я… концентрировался на ней (картине сновидения) как на предмете, который бессознательное имело в виду, и начинал обхождение в „зоне“ самого сна, не упуская его из поля зрения; мои действия напоминали действия человека, который берет в руки неизвестный предмет и поворачивает его до тех пор, пока не выявятся все его детали». И далее: «Для интерпретации сна должен использоваться только материал, совершенно ясно и очевидно относящийся к нему, о чем свидетельствуют присутствующие в нем образы. В то время как свободная ассоциация уводит от материала по некой зигзагообразной линии, метод, разработанный мной, больше похож на кружение, центром которого является картина сна» (Юнг К. Г., 2003, с. 209).

Свой метод Юнг назвал амплификацией (от лат. Amplificatio – расширение). Если представить себе графически этот процесс, то можно увидеть, что такое кружение вокруг центральной точки – образа сновидения – приводит к ее расширению. Благодаря этому точка превращается в цветочек со многими-многими лепестками, становится почти кругом. Становясь фигурой, точка, изначально не имеющая размера, приобретает объемность. Возвращение обратно, к исходному образу, можно представить как сжатие круга снова до точки. Я думаю, что образ расширяющейся и сжимающейся спирали является подходящим для понимания процесса постижения образов.

Послания бессознательного правдивы и искренни, они ничего не утаивают и не приукрашивают, но они символичны, и поэтому не имеют однозначного толкования и непостижимы до конца сознательным разумом. Амплификация позволяет взглянуть на образ с разных точек зрения, увидеть многогранность и насыщенность образа, усилить его поэтическую выразительность, эмоциональную действенность. С повышением восприятия нарастает значимость образа, и расширение приводит к углублению понимания и достижению ясности, поскольку чем шире становится основа, тем большей глубины можно достичь, так же как и наоборот: «…Чем глубже вы идете, тем шире становится основа» (Юнг К. Г., цит. по: Дикман Х., 2001, с. 195).

«Это обогащение символа постепенно или внезапно приводит к прояснению его значения, которое также спонтанно может войти в сознание и таким образом стимулировать процесс трансформации. Так же как в игре-головоломке, в которой нужно собрать картинку, амплификация создает целостную картину из отдельных кусочков и способствует пониманию символа. Амплификация не является линейным процессом вроде ассоциаций, концентрическими кругами она снова и снова возвращает к выбранному символу» (Дикман Х., 2001, с. 194).

Природа символа такова, что метод амплификации является наиболее подходящим для прояснения и понимания его значения. Он позволяет оставаться в рамках метафоры, парадоксальности, недосказанности, при всей ясности пришедшего озарения сохранять уважение к глубине и неоднозначности символа. Метод амплификации содействует бессознательному в реализации функции компенсации, усиливает трансцендентную функцию, помогает символу трансформировать энергию и способствует продвижению по пути индивидуации. Метод амплификации используется не только при анализе сновидений, но и других посланий бессознательного, в том числе песочных композиций.

Обычно выделяют несколько уровней амплификации символов и мотивов. Джеймс Холл в книге «Введение в юнгианскую терапию» описывает четыре уровня: личные, культурные, природные и архетипические ассоциации. Личные ассоциации – это мысли и чувства самого клиента, которые приходят на ум в связи с появившимися символами, они становятся известными из рассказов клиентов. Любой использованный в композиции предмет может вызвать какие-то личные ассоциации, и они будут разными у всех, так же как индивидуальна жизнь каждого человека. Например, по поводу деревенского колодца одна женщина поведала длинную историю о том, как строили колодец на ее даче, чем она в то время была занята. Другая же рассказала о том, как в детстве, живя летом в деревне у бабушки, любила заглядывать в колодец и любоваться отражающимися в его глубине звездами.