Маскарад - Мэри Кингслей

– Если известно, что хозяин постоялого двора бывший актер, то солдаты первым делом заглянут туда.

Саймон взглянул на нее, и его лицо смягчилось.

– Возможно, ты права. Но нам все-таки следует воспользоваться этим шансом. Я надеюсь найти там неплохую еду.

– И настоящую постель, – непроизвольно вырвалось у девушки. Она тут же прикусила губу, опасаясь услышать насмешку от спутника, но тот просто ответил:

– Думаю, постель тоже. Хотя мне не очень трудно ночевать и под открытым небом. Вообще-то, я надеюсь, что хозяин расскажет мне, какие труппы гастролируют поблизости.

– Ты с ума сошел! Тебе ни в коем случае нельзя снова появляться на сцене! Там тебя в первую очередь будут искать!

– Ну, мне почему-то кажется, что это не совсем так. – Он догнал ее и снова взял девушку за руку. – Подумай сама, принцесса, где можно затеряться лучше всего, как не среди актеров? В театре никто не догадается меня искать. Конечно, – тут он наклонился к ней, – если ты никому не скажешь.

Внезапно Саймон резко остановился и потянул ее за руку в заросли. Тут же на дороге послышался стук колес проезжавшей повозки.

– Гостиница вон там, впереди, – прошептал он, – И судя по всему, в ней полно народу.

Девушка без сил опустилась на колени и спросила:

– Как называется эта гостиница?

Ее спутник выглянул из кустов, едва стук колес стих вдали, и небрежно ответил:

– «Плащ герольда».

– Не может быть! – не удержавшись, воскликнула Бланш. – Мы, в какое время живем? Это что, дорога в Кентербери?

– Ах, ну да! – сообразил он. – Ты читала «Кентерберийские рассказы»!

На лице мужчины промелькнула улыбка, но затем оно сразу стало жестким, отчужденным. В такие минуты Бланш могла бы с легкостью поверить что перед ней хладнокровный убийца. Но вот он заговорил, и его отчуждение растаяло.

– Так мы здесь собираемся сидеть всю ночь?

– Нет. – Саймон выпрямился. – Лучше, если я пойду первый.

– Но вдруг тебя узнают…

– Ты, принцесса, лучше не говори подобные вещи, а то я подумаю, что ты и впрямь обо мне беспокоишься.

– Тьфу! – не выдержала Бланш. – Мне абсолютно все равно, поймают тебя или нет. Просто не хотелось бы, чтобы подумали, будто я тебе помогаю.

– Поэтому ты здесь и останешься..

– Вот, значит, как, – Бланш выпрямилась. – Теперь, когда от меня больше нет пользы, ты бросаешь меня, как своих прежних подружек.

– Я не собираюсь тебя бросать, принцесса. – Саймон положил руку девушке на плечо. – Я сниму комнаты, все приготовлю и вернусь за тобой.

Она недоверчиво посмотрела на него. Его руки, тяжелые, сильные, лежали у нее на плечах, и от них исходило тепло, которое пронизывало все ее тело.

– Ты мне обещаешь?

– Да, принцесса. – К ее огромному удивлению, Саймон порывисто наклонился к ней и быстро поцеловал в губы. – Только спрячься хорошенько, – попросил он на прощание и сразу ушел.

Колени девушки подогнулись, и она без сил опустилась на землю. Теперь особенно остро ощущалось чувство голода, наваливалась свинцовая усталость. Здесь, под деревьями, стремительно сгущались сумерки, вокруг раздавались голоса каких-то мелких зверушек, пищали ночные насекомые. Странно, но, несмотря на всю усталость, девушка почувствовала, как на нее нисходит удивительное умиротворение. Звуки природы, позабытые за время жизни в городе, рождали ощущение радости бытия.

Бланш ненавидела Лондон. Теперь, когда все мосты сожжены, она могла себе в этом признаться. Даже если события последних сумасшедших дней не принесут ничего хорошего, по крайней мере, они разрушили череду тоскливых будней, которая, в другом случае, похоже, могла бы затянуться для нее до скончания века. Господи, да все это время она жила в тюрьме, возможно пострашнее, чем та, где томился Саймон!

От этих размышлений Бланш оторвал звук треснувшего под чьей-то ногой сучка. Она замерла от страха. Если бы это был Саймон, он бы окликнул ее, но человек, пришедший сюда, стоял неподвижно, не говоря ни слова. А может быть, Саймона уже поймали? О Боже, только не сейчас! Не сейчас!

– Мисс? – раздался чей-то осторожный тихий голос. – Мисс, вы здесь?

– Да, а вы кто? – девушка удивилась, как она дрожит. Опасаться было нечего: голос принадлежал явно какому-то мальчишке, а не вчерашнему преследователю.

– Это я, мисс. Меня прислали за вами. – Снова раздался треск ветвей, и перед ней появился мальчуган в чистой рубашке, со всклокоченной головой и испуганными глазами. – Мистер Портер объяснил мне, как вас найти. Меня зовут Бен, мисс.

Бланш встала с колен.

– А кто такой мистер Портер?

– Он хозяин постоялого двора. Пойдемте, нет, нет, не сюда. Я вас поведу сам. Сейчас мы перейдем дорогу, и я вас поведу задами. Только тихонько.

Мальчишка подошел поближе и прошептал тоном заговорщика:

– Сегодня стражники уже приходили к нам один раз.

Бланш кивнула, следом за мальчиком перешла дорогу и вновь скользнула в тень деревьев. Ее провожатый каким-то образом умудрялся находить дорогу в почти кромешной темноте. Не удержавшись, она заметила:

– Хорошо, что ты знаешь дорогу.

– Да. Мисс, а правда, что вас собирались повесить, но вы сбежали?

– Меня? О Боже, конечно, нет!

– Т-с-с, мисс. Я же просил вас, потише.

– Тогда не задавай дурацких вопросов.

– Извините, – голос мальчика дрогнул. – Мама говорит, что я слишком много болтаю, но мистер Портер ничего, не ругается. Он полагает, что я тоже стану актером, как он.

Они вышли из придорожных зарослей и оказались в саду, примыкавшем к кухне. Сразу повеяло свежестью, нагревшейся за день землей, запахом овощей. Впереди возвышалось большое здание придорожной гостиницы. Она оказалась значительно больших размеров, чем представляла себе Бланш, и на вид очень старой, такой, что в ней вполне могли останавливаться герои «Кентерберийских рассказов». Сообразив, что подобные мысли несколько несвоевременны, она одернула себя. В конце концов, она не просто так прогуливается ради собственного удовольствия – здесь ее ожидает значительно более серьезное испытание.

В эту минуту перед Бланш и Беном распахнулась дверь, и чья-то рука, ухватив мальчика, втянула его внутрь.

– Так, так, любезнейший Бен, разве тебе не говорили, чтобы ты болтал поменьше? – раздался женский голос – Пусть бедная мисс войдет.

– И тут же женщина протянула другую руку, взяла Бланш за плечо, притянула к себе, и девушка едва не уткнулась носом в большую, по-матерински уютную грудь.

– Меня зовут миссис Портер, кто вы, можете мне не говорить, лучше проходите сюда. Если я чего-то не знаю, то, ведь, и рассказать об этом не смогу, правда? Бьюсь об заклад, вы взволнованы и устали.