Оковы равновесия - Яна Алексеева

Переждать обход в каменном гроте, где в подставках курились сандаловые палочки. И застыть у калитки, напряженно вслушиваясь в живую дышащую темноту, привычно обнимающую меня за плечи.

А теперь подождем. Послушаем.

В узкой декоративной нише стояла изящная мраморная статуэтка. Юная танцовщица, воздевшая вверх руки, занимала едва ли половину пространства. Так что я все ж втиснулась рядом. Задумалась.

Уходить придется быстро, так или иначе. Не прячась, по прямой, на одном везении. Значит, слушаем, запоминаем.

Мерные шаги стражников, шуршащих сапогами по гравийным дорожкам, складывались в график патрулирования. Шелест ветвей и аромат цветов — в план обширного ухоженного парка. Крепостные стены, ворота, двери и распахнутые ставни дворцовых пристроек нарисовались под скрип петель и звон цепей. Запах свежей выпечки подсказал, где живет прислуга.

Впрочем, внутренние планы дворца не особенно нужны.

А точный план парка никак не получится узнать. Не думаю, что мою звонкую распевку в ночи гвардия и паладины примут как должное. Но разведанного достаточно.

В точно назначенный момент за стеной послышались легкие шаги. Заполошное, нервное дыхание, шуршание атласных юбок, едва заметный флер ромашек, тихое звяканье серебряных браслетов. И ощущение сдерживаемой, напряженной силы, стремящейся вырваться на свободу и разорвать, сокрушить, уничтожить обидчиков.

Так…

Я буквально видела, как Тьма, почуяв свободу, рвется сквозь оковы. И она не пожалеет ни носителя, ни ее окружения.

Пора…

Да.

Мир замер в точке равновесия. На кончике иглы. Куда качнется.

Тишина. Мы словно заключены в большом пузыре, принцесса у калитки и я в нише за стеной.

— Есть здесь кто-нибудь? — Страх и решительность в голосе.

Ее руки ложатся на прутья решетки, надавливая.

Я помогу.

Шаг в сторону, вперед, впиваясь золотящимся взглядом в бледное личико.

Губа нервно закушена, в глазах — отчаянная надежда.

Мои руки ложатся на прутья рядом. Слова тихой мелодией скатываются с губ:

— Владетель Азурока нижайше просит вас почтить его дом своим присутствием.

Это должно быть ее и только ее решение. Такова воля Равновесия. Только добровольно и осознанно принцесса может шагнуть во Тьму.

— Да, — выдыхает девушка. — Да!

И дергает калитку.

Петли пронзительно скрипят.

Я шиплю, резко перехватываю тонкие запястья, буквально выдергиваю ее высочество через щель, оставляя на стене клочья светлого тонкого шелка.

Плохо, что светлого.

— Побежали.

Оковы мои наливаются огнем. Сила струится по пальцам, сжимающим руку девушки, обжигает нежную кожу. Звенят браслеты. Принцесса чуть вскрикивает, но серебро, оплетенное золотом Равновесия, затихает.

Я чувствую, как начинает утекать отмеренное нам время.

Неслышными тенями мы петляем среди деревьев, ветви послушно уклоняются, сминаются розы, где-то теряются легкие туфли принцессы. Она охает, но, стиснув зубы, продолжает бег.

Мы — ветер сегодня, шелест в траве, скрип в ветвях, безумие в цветах.

Забор. Чужие шаги.

Обхватив принцессу за тонкую талию, я подбросила ее вверх, перекидывая через острые ники. Оставив на них еще пару клочьев, девушка неловко приземлилась. Я взлетела следом миг спустя.

Рывок, бег сквозь город, пролетающий мимо размазанными пятнами домов и парков. Угрюмая городская стена. Стоп.

Положив руки на камни, я ощутила, как натянулся светлый сторожевой полог. За спиной застыла, тяжело дыша, юная принцесса.

— Как тебя зовут?

— Нисса…

— Ты молодец, Нисса. Хватай меня за шею. Сзади. Крепче.

«Кошка», пропитанная силой, взметнулась ввысь. Со звоном вгрызлась в камень.

Вверх.

Полог затрещал, вновь нагрелись и зазолотились, начиная оживать, мои оковы.

Вниз.

Не хватает веревки.

Прыжок.

С громким треском рвутся охранные чары, принцесса мучительно кричит, падая на землю, изгибается, терзая запястья, на которых вздуваются волдыри ожогов. Серебро плавится, стекая на землю тонкими струйками.

Сжав горящие руки, пою.

Мелодия дерет горло, обжигает губы, но ложится на кожу девушки ледяным покровом, ярко сияющим в темноте. Голубой, синий и лиловый переливаются на коже. На лицо падают мертвенные блики, но я вижу, как бьется жилка на шее Ниссы. Хорошо.

Из-за стены доносится шум.

Встаю с колен, поднимаю на руки легкое тело.

Иду вперед, прямо сквозь какие-то заросли, не обращая внимания на все нарастающий шум позади.

Видение угасает. В последних отблесках силы я еще разбираю, что оказалась на большом, поросшем бурьяном пустыре, разделяющем предместья кожевников и ткачей. Резкий запах дегтя, забивающий нос, вполне объясним.

Подойдет.

Принцессу аккуратно опускаю вниз, на примятую траву.

Сдернув с шеи подаренную ленту, зубами надрываю расшитый край.

Два удара сердца спустя темнота развернулась в воронку. Ветер, хлестнувший по лицу, принес запах грозы и влажного леса. Знакомая сила, разлившись, словно ледяное молоко из кувшина, коснулась тела.

— Что случилось? — Владетель Азурока вышагнул из портала, осторожно коснулся плеча.

Я склонила голову. Усталость упала на плечи, затуманила разум. Слова застряли в горле. Холод Азура разошелся кругами, выжигая воздух, примораживая ткань рубахи к телу.

— Кто. Посвященная Тьме. Ее высочество Нисса.

Без единого слова герцог подхватил на руки бессознательную девушку. Звякнула медью перевязь, плащ хлопнул на ветру, когда Киран попытался укутать обмякшую Ниссу.

— Вы идете, айе Солья? — Дымная горечь кружила голову, голос туманил рассудок, волчья суть звала за собой.

Я покачала головой, отступая.

— Мои дела еще не закончены здесь, — как можно более твердым голосом обрубила я.

Нельзя исчезать, это равносильно признанию вины, а в чем, долго придумывать светлым не придется. И путь за пределы Азурока будет мне заказан.

— Удачи, — мрачно бросил Киран.

Я подняла лицо к небу, смахивая слезу. Как же хочется домой…

Шаг назад, хлопок, порыв ледяного ветра.

Заиндевелая трава хрустнула под ногами.

Бежать. До того мига, пока на землю не обрушится огнем праведная месть Света.

Рассвет застал меня на трибунах. Я сидела на самой верхней скамье, навалившись плечом на флагшток, и пыталась отдышаться. Гудели ноги, в голове звенело, спина ныла, а замерзшие руки занемели. Разминая пальцы, я только вздыхала.

Ну вот как после такой ночи петь да играть? Джеильо зазывал на пробы, в аккомпанемент, решив воспользоваться случаем и собрать еще одну труппу для Северного тракта.