Эльвис Карлссон - Мария Грипе

Трясясь в грузовике, Эльвис снова начал тревожиться за Петера. Вдруг с ним что-нибудь случилось, вдруг они опоздали…

— Сколько времени прошло с тех пор, как я тебе позвонил? — спросил он дедушку.

— Полтора часа, — сказал дедушка.

— Это много?

— Как сказать… Бывает, это всё равно что вечность. А бывает, полтора часа пролетят как один миг, — объяснил дедушка. — Смотря по тому, в каком ты обществе.

Ответ не слишком успокоил Эльвиса. Уж он-то хорошо знал, в каком обществе Петер…

— Ты за Петера боишься? — спросил дедушка. Эльвис кивнул. А дедушка сказал, что не стоит так уж волноваться. Человек, который умеет вправлять людям мозги, не пропадёт. Это куда важней, чем уметь драться.

— Да и мы вот-вот приедем, — успокаивал его дедушка. Грузовики одновременно подъехали к дому с двух сторон. Продавец сосисок спрыгнул на землю и отворил ворота, чтобы они могли въехать в сад.

Они въехали на широкую гравиевую дорожку, и тут Эльвис совсем разволновался. Что произошло? Бандитов нигде не видно. Кругом мир и тишина — ни шуму, ни драки.

Вот только в саду работают какие-то люди, они разгребают хлам. В разных местах они уже собрали его в кучи. Ещё кто-то возится с разбитой машиной. И даже в окнах дома то и дело мелькают фигуры, занятые уборкой. Всюду кипит работа. Даже на деревьях сидят люди и очищают ветви от мусора.

Эльвис, дедушка и остальные вылезли из грузовиков, и тут к ним выбежал Петер.

— Браво, Эльвис! — сказал он. — Молодчина!

Петер как раз ломал голову над тем, где раздобыть грузовик, который вывез бы с участка весь хлам. А Эльвис, оказывается, уже обо всём позаботился. Машины и в самом деле пришли, как по заказу.

Эльвис не верил своим глазам. Неужели это те самые бандиты наводят сейчас порядок в доме и в саду? Когда

Эльвис уходил отсюда, здесь была драка. Что же с ними случилось? Эльвис нипочём бы не поверил, что это те же самые парни, но это так.

— А что тут удивительного? — сказал Петер. — Вообще-то никакие они не бандиты, а такие же люди, как мы с тобой. Они тоже хотят жить хорошо и весело. Просто их подбили на плохое дело, и они сами перестали понимать, что хорошо, а что плохо. А теперь они снова это поняли.

— Как же вам это удалось? — спросил дедушка.

— Это им самим удалось, — ответил Петер. — Просто мы тут потолковали немного, и очень скоро они всё поняли. Один только не захотел понять. Но, увидев, что никто его не слушает, он сам убрался подобру-поздорову.

«Это он говорит про парня с машиной», — сообразил Эльвис. Парня того нигде не было видно. Он сбежал.

— И больше сюда не вернётся, — сказал Петер. — Остальные ребята не хотят его знать. Ему бы только всё ломать да портить, хотя своими руками ему лень даже это делать: он любит, чтобы за него всё делали другие. А сам он хочет только распоряжаться и командовать. Но теперь всё, точка.

Ребята прогнали его и снова стали как люди. Пусть Эльвис больше их не боится, они теперь совсем не злобные, а, наоборот, добрые и труда не чураются. Они сразу засучили рукава и начали убирать сад. И работа у них спорится.

— Надо им помочь, — заявил Эльвис. Петер сказал:

— Пожалуй, сейчас уже пора перетаскивать хлам в грузовики. И ещё надо подумать, как вывезти отсюда сломанную машину. А на уборке и без того много людей.

Дяденьки из экспедиции и железнодорожной конторы и продавец сосисок принялись за дело. Скоро оба грузовика были доверху нагружены хламом, а в саду стало снова уютно и хорошо. И всё произошло куда быстрее, чем можно было ожидать.

В самом доме тоже не осталось хлама, но там грязно, очень грязно.

— Чистоту наведём завтра, — сказал Петер.

На сегодня работа закончена. И грузовики уже должны были тронуться в путь, когда дедушка сказал продавцу сосисок:

— Давай заедем к тебе и привезём сюда сосиски, булки и горчицу — всё, что у тебя осталось. Нужно как следует накормить ребят. Я угощаю!

Когда грузовики, доверху нагруженные хламом, выехали за ворота, Эльвис и Петер пошли взглянуть на подсолнух. Теперь он и правда спасён. За него можно уже не бояться. Хорошо, что так: ведь уже совсем скоро бутон раскроется.

— Это Юлин подсолнух, — сказал Эльвис. Петер кивнул.

— Ещё четыре дня — и она вернётся, — сказал он.

— Ещё четыре дня?

Эльвис поднёс руку к глазам и стал считать: большой палец долой — остаётся как раз четыре пальца.

Скоро вернулись грузовики и остановились у ворот. Ребята подбежали к ним и стали помогать продавцу сосисок выгружать из кузова и относить в сад корзинки с едой. Он привёз также картошку и томатный соус и ещё огурцы, так что каждый мог выбрать себе угощение по вкусу.

И в саду устроили небольшой пир. А потом ребята начали обсуждать, как лучше распределить оставшуюся работу. Кто будет вывозить разбитую машину, кто — вставлять стёкла, а кто — строить забор. И ещё обсуждали, как получше убрать дом.

Сам Эльвис больше слушал, чем говорил, он только следил, чтобы ничего не упустили из виду. Например, про забор пришлось напоминать много раз: ребята о нём всё время забывали…

Неужели это те самые хулиганы сидят сейчас рядом с ним? Да они теперь и не хулиганы вовсе.

Та самая девчонка, которая тогда смастерила розги и грозилась убить Эльвиса, если он сболтнёт лишнее, сидит сейчас рядом с ним, намазывает на его сосиску томатный соус вместо горчицы и кормит его огурцами. Потом она дала Эльвису лимонаду. Ну совсем славная девочка! Все они теперь славные.

— Понимаешь, — сказал Петеру один из парней, — мы вообще-то не думали здесь всё ломать… Что мы, бандиты, что ли?

— Ну да, понятно, — отвечал Петер.

Одна из девочек сказала, что у неё дядя — стекольщик, наверно, он согласится за небольшую плату вставить стёкла. В доме придётся сделать ремонт.

— Мы все сложимся и соберём деньги, — сказали ребята.

— Кроме вот этого малыша, — вдруг сказал кто-то. — Он-то ничего не ломал.

— Ясное дело! Конечно! Эльвис здесь ни при чём! — хором подхватили остальные.

Все с уважением глядели на Эльвиса. Никогда ещё на него не смотрело столько пар глаз.

— Молодец, Эльвис! — кричали ребята. — Умница! Потом стали петь песни, кто-то заиграл на гитаре, и все пустились в пляс.

— Замечательный день рождения! Правда? — сказал дедушке Эльвис, когда они шли домой.

— Самый лучший, на каком я когда-либо был! — подтвердил дедушка.

— И я тоже! — радостно воскликнул Эльвис.

Потом они поглядели друг на друга и увидели, что они перепачканы с головы до ног.

— Счастье ещё, что ты не надел парадный костюм, — сказал Эльвис в утешение деду.

— Только этого не хватало! — отозвался дедушка, пытаясь счистить с костюма грязь. — Да, бабушка удивится, где это я так перепачкался.

— Скажи, что мы отпраздновали мой день рождения! — посоветовал Эльвис.

Дедушка остановился и принялся оглядывать Эльвиса со всех сторон, стряхивая с него пыль.

— Тебе-то хуже моего придётся, Эльвис, — огорчённо сказал он. — Давай-ка я лучше пойду с тобой и заступлюсь за тебя.

Но Эльвис покачал головой. Тогда и вовсе разговоров не оберёшься. Будто он не знает, как мама относится к дедушке. Она подумает: это дедушка виноват, что Эльвис так перепачкался. А уж это было бы совсем несправедливо.

— Не надо за меня заступаться, — сказал Эльвис. — Ты успокой бабушку, а уж я успокою маму. Мне не привыкать.

17

Бабушка положила на кухонный диван свёрток с вещами и еле слышно вздохнула.

— Да, вот последние вещи Юхана, — сказала она.

В кухне стало тихо.

Бабушка села на диван и начала перебирать вещи, которые привезла с собой. Она привезла их, конечно, для Эльвиса.

Все молчат. Мама подходит к плите, берёт кофейник, чтобы его ополоснуть, и долго держит его под струёй воды.

Эльвис смотрит на бабушку: она сидит, поглаживая руками вещи Юхана. Эльвис любит бабушку, но скучает всегда больше по деду. Бабушка такая тихая, она почти всё время молчит. Когда вместе с ней приезжает дед, это ничего, что она молчит, но стоит ей приехать одной, как вот сегодня, — в доме сразу становится необычайно тихо. Эль-вису ужасно не хватает дедушки. Когда дедушка приезжает один, Эльвис не скучает по бабушке, он даже не вспоминает о ней. Хотя это несправедливо. И нехорошо.

Мама наконец ополоснула кофейник.

— Надеюсь, вы выпьете чашку кофе? — говорит она.

— Да, спасибо, — еле слышно отвечает бабушка.

Зато очень хорошо слышно, как мама с размаху ставит на плиту кофейник. И как хлопают дверцы буфета, когда она вынимает оттуда чашки и блюдца. И стук противня, на котором лежит пирог. Все звуки, которых обычно не замечаешь, становятся особенно громкими всякий раз, когда приезжает бабушка. А потом, когда стол уже накрыт, а мама спиной ко всем стоит у плиты, дожидаясь, пока вскипит кофе, тогда уже слышно только, как капает вода из крана, который никогда не удаётся завернуть до конца.