Необходимо и недостаточно (СИ) - "Швепса"

— Что ты несёшь, блять?

Малфой с силой швырнул стакан на пол, разбивая прозрачное стекло на мелкие осколки, некоторые из которых прошлись по моим стопам, больно царапая босые ноги.

Всё произошло точно так же, как и в жизни: Малфой взрывается, страдают все вокруг. Чёртов подонок.

Я отпрыгнула в сторону, но не позволяла себе отступить, упрямо глядя на этого психа, чьё лицо исказилось в очередной агонии.

Он медленно приближался, странно передёргивая руками, словно старался сдерживать себя, хотя выходило у него явно хреново. Осознавая, что задела его пресловутую гордость, доведя до точки кипения, я пятилась к окну, не зная, как ещё спастись от его гнева, что вот-вот выльется на меня.

Там он меня и настиг, буквально впечатывая в подоконник, опираясь на него руками и зависая надо мной. Его дыхание окончательно сбилось, а глаза потемнели настолько, что теперь больше походили не на пасмурное небо, а на разразившийся шторм, на который я сама обрекла себя, пытаясь добиться от него хоть каких-то ответов.

Внутренне сжимаясь, я продолжала буравить его взглядом. Он заслужил эти «истерики». Да с чего он вообще взял, что я буду молчать в тряпочку после того, что он вытворил?

— Посмотри на себя, ты же по уши в дерьме, — почти прорычал Малфой. — Так что не смей затирать мне за мораль.

Я чувствовала на себе его рваное дыхание с привкусом терпкого виски, выпитым им вчера, и понимала, что нужно остановиться, пока не поздно. Но от одной мысли о том, что я вновь буду сидеть словно в прострации и молить о смерти самого Мерлина, лишь бы прекратить чувствовать, как мои внутренности выворачиваются наизнанку, хотелось выть.

— Ты забрал мой датур, — процедила я.

— Так чего ты от меня хочешь, Грейнджер? Я его не верну, — Малфой закричал, разведя руки в недоумении. — Могу предложить разве что огневиски для твоего успокоения, блять.

Я закусила губу, опуская глаза. Такими темпами мы подерёмся, если не поубиваем друг друга. Я так хотела выплеснуть на него всю боль, заставить его жалеть о своём поступке, почувствовать хоть толику удовлетворения, но у меня просто нет времени на это.

Медленный вдох и выдох, крики абсолютно точно ни к чему не приведут. Они не спасут мою жизнь. Осознание реальности отвратительной на вкус горечью растекалось по горлу. Я сглотнула, собираясь с мыслями, стараясь игнорировать его бешеный взгляд, пробирающий меня с головы до пят.

Нужно было привести этот диалог хоть к чему-то конструктивному, если я хочу получить от него хоть какую-то информацию. Я просто обязана угомонить, задавить и засунуть в самый дальний уголок подсознания свою ненависть, что распаляется при одном взгляде на его лицо.

Я видела по его сжатым от злости губам, что он сдерживался. Что даже его больной рассудок боялся выйти за грань и поднять на меня руку. Нужно воспользоваться этим, пока он ещё в состоянии хоть немного контролировать себя. Иначе Малфой точно приложит меня о стену, не выдержав очередных слов, уже подкравшихся к моему языку, готовых в хлам разломать его остатки упрямой гордости, за которую он так цеплялся.

— Ты знаешь, где достать датур? — тихо проговорила я, осторожно поднимая взгляд.

Мне по-прежнему было страшно смотреть в его потемневшие глаза, поэтому я сверлила его переносицу, пытаясь придать себе как можно больше уверенности.

Малфой отступил на шаг, чуть помедлив. Он оглядывал меня с неприкрытой оценкой, чуть приподняв бровь, словно прикидывая, достойна ли я вообще говорить и спрашивать у него что-либо, после того что наговорила ему. Покачав головой в ответ на свою внутреннюю, как мне казалось, борьбу, он окончательно отступил, расслабляя напрягшиеся плечи, и неспешно сел на диван, откидываясь на спинку.

Рано или поздно его эмоциональные качели явно сломаются, ведь он усмирял свой гнев так же быстро, как и выходил из себя.

Издав подсознательный выдох, я запрыгнула на подоконник, прижимаясь к успокаивающе прохладному стеклу. Малфой тем временем где-то нашёл свою палочку, наполняя стакан водой. Сделав несколько жадных глотков, он окинул меня пренебрежительным взглядом, но всё же заговорил:

— В ближайших нескольких милях — нигде. Здесь заведует Блейз.

— А дальше? — тут же спросила я, нервно теребя пальцы, не зная, чем ещё занять руки. Я словно была не в своей тарелке, пытаясь вести спокойный диалог с ним.

— Я не могу покинуть Хогвартс, — хмыкнул он, бросая в меня взгляд, полный ненависти и… обиды?!

Словно я виновата в том, что он выбрал сторону Волдеморта, что пытался убить Дамблдора и его наказали за это. Пришлось закусить губу, чтобы вновь не сказать то, что выведет его из себя. Эгоистичный ублюдок.

— Так что варианта два: наложить на Блейза Империус или пригрозить через Дафну, — как ни в чём не бывало продолжил он, закидывая ногу на ногу и глядя в потолок, словно нарочно не замечая моего ошарашенного вида. — Но поскольку ты без магии, то даже этого не можешь. А я пока не горю желанием отправляться в Азкабан.

— Ты спятил, — прошептала я, всё ещё ожидая, что это какая-то глупая шутка.

Я не верила своим ушам. Он предлагал наложить Непростительное на своего друга?! Или ещё лучше: причинить вред Дафне, которой волей-неволей приходилось удерживать шаткий баланс нашего чокнутого трио, повёрнутого на наркотиках. Она ведь даже не знала о датуре. Как ему вообще могло такое прийти в голову? Насколько нужно прогнить, растерять остатки человечности, чтобы быть способным на такие гадкие поступки?

Зря я затеяла этот разговор. Такой, как он, просто не способен мне помочь. Малфой может лишь рушить всё вокруг себя, причиняя вред каждому, кто будет в зоне досягаемости.

— Я всего лишь хочу датур, как и ты, Грейнджер, — устало вздохнул он, отпивая воду.

Слизеринца и правда не волновала абсурдность и мерзость его идей. Меня буквально передёргивало от нахождения в одном помещении с ним. Чувство отвращения и тотального непонимания растекались по телу, посылая сигналы в мозг сваливать отсюда. Закончить этот бесполезный разговор, что окончательно отравит мою надежду на спасение и пройдётся ядом по остаткам здравого рассудка, что ещё остался у меня.

— Знаешь, чем мы отличаемся? — слезая с подоконника, спросила я, направляя в Малфоя самый уничижительный взгляд, на который только способна. — Я не хочу принимать наркотики. Мне приходится это делать, чтобы выжить. Вот тебе и история, что ты так хотел услышать: это чёртова необходимость, если я не хочу умереть.

Малфой заметно напрягся, словно переваривая то, что я сказала. Он поставил ноги прямо, подаваясь вперёд.

— Что за бред? — нахмурился он.

Не желая больше терять ни секунды отведённого времени, я направилась в свою комнату, игнорируя его пристальный взгляд, провожающий меня до самой лестницы. Нужно срочно отправляться в библиотеку и найти то, что я могла упустить за все эти три месяца, если хочу выжить.

— Кто ещё спятил, Грейнджер? Хочешь сказать, что наркотики спасают тебя от чего-то? — его слова с тенью насмешки достигли меня, когда моя нога уже стояла на первой ступеньке.

Обернувшись, я увидела Малфоя, развернувшегося на диване, его прямой взгляд со сведёнными бровями и губы с чуть вздёрнутым уголком.

— Что ты бы с радостью не принимала датур? — продолжил он, явно не веря ни единому моему слову.

— Глупый вопрос. Конечно, нет.

***

Пять дней спустя.

Я опустила голову, глядя на школьную парту. Кудрявые волосы тут же упали на поверхность, ограничивая мой обзор на класс: перед глазами остались лишь расплывающиеся причудливые узоры деревянного стола.

Словно из-за стекла доносился голос профессора Макгонагалл, объясняющую новый материал о трансфигурации людей в животных — одного из сложнейших видов магии этой дисциплины. Будь я здорова, наверняка строчила бы конспект на пергаменте и поглощала каждое слово учителя, словно губка.

Но сейчас я была даже не способна уловить суть её объяснений, будучи не в силах сосредоточиться ни на чём, кроме боли. Меня будто опустили в кипяток, и я сгорала, варилась заживо и задыхалась в собственных страданиях.