Байбаков - Мария Славкина

«В сентябре я вернулся в Москву, к делам в наркомате, — вспоминал Николай Константинович. — Не сразу, признаюсь, удалось обрести рабочее состояние и душевное равновесие. Перед глазами неотступно стояли картины и сцены увиденного и пережитого мной во фронтовой полосе: кроваво-черные кусты взрывов, заживо заваленные землей и щебенкой люди, убитые. Смертельно раненные, стонущие солдаты, кровь, слезы, разрушения».

Спасала поддержка жены. Чего ей стоило оставить в Уфе маленькую дочку и быть рядом с мужем, об этом мы можем только догадываться. «Но Танюша в безопасности, с бабушкой», — успокаивала себя Клавдия Андреевна. А вот кто позаботится о ее Николае?! Чутким любящим сердцем она сразу почувствовала — из командировки он приехал совсем другим… помрачневшим, что ли? Разве могла она оставить его?! Только рядом… несмотря ни на что! И так всю жизнь!

На Новый, 1943 год они вырвались в Уфу. Приехали не с пустыми руками, а устроили детям настоящий праздник — привезли подарки, нарядили елку. «Это было что-то невероятное! Ту елку я запомнила на всю жизнь», — признается Галина Александровна Байбакова, тогда семилетняя девочка. За новогодним столом собралась большая семья, позвали соседей. Все веселились, пели песни, танцевали… И, конечно, желали друг другу одного — чтобы поскорее кончилась война!

В октябре — ноябре 1942 года британские войска под командованием генерала Бернарда Монтгомери разгромили североафриканскую итало-немецкую группировку фельдмаршала Эрвина Роммеля под Эль-Аламейном. «Это еще не конец. Это даже не начало конца. Но это, возможно, конец начала», — сказал Уинстон Черчилль и оказался прав.

Девятнадцатого ноября 1942 года советские войска перешли в контрнаступление под Сталинградом. 6-я армия Фридриха Паулюса попала в окружение. Отчаянная попытка генерала Манштейна прорвать жесткую блокаду потерпела неудачу. 2 февраля 1943 года уцелевшие солдаты и офицеры вермахта сдались в плен. По продолжительности и ожесточенности боев, по количеству участвовавших людей и боевой техники Сталинградская битва превзошла на тот момент все сражения мировой истории.

Несколько дней спустя после капитуляции Паулюса две группы советских горных стрелков, преодолев минные и ледяные поля, в сорокаградусный мороз, пургу и свирепый ветер, поднялись на Эльбрус и сбросили оттуда нацистские штандарты. Жестокие ветры, постоянно дующие на высоте, от водруженных немцами знамен оставили лишь небольшие лоскуты материи.

— Эдельвейс в горах Кавказа не растет, — только и произнес Гитлер, услышав об очередном поражении на юге России. Битва за нефть была им проиграна. Исход войны оказался предрешен. С этого времени нефтяной голод все чаще и чаще станет нарушать победоносные планы Третьего рейха. Военная нацистская машина еще исправно выпускала танки и самолеты, но без горючего моторы были мертвы… Своеобразным символом нефтяного провала военной стратегии Германии стал знаменитый линкор «Тирпиц», практически простоявший всю войну на приколе в норвежских фьордах и уничтоженный в ноябре 1944 года.

Глава шестая

НАРКОМ — МИНИСТР

Осень 1944 года. Случилось то, чего так долго ждали. Наконец советский солдат вступил на землю Германии. Войска 3-го Белорусского фронта под началом самого молодого генерала армии Ивана Черняховского преодолели яростное сопротивление и прорвали оборону противника, прикрывавшую границу Восточной Пруссии! Победа была уже не за горами…

Тридцатого ноября 1944 года Н. К. Байбаков был назначен наркомом нефтяной промышленности СССР. Такой молодой — 33 года! По словам самого Николая Константиновича, это кадровое решение предварительно с ним не обсуждалось. Тебя поставили — иди и работай… Еще не раз в своей жизни он услышит те самые слова: «Товарищ Байбаков, мы знаем свои кадры, знаем, кого и куда назначать. Вы коммунист и должны помнить об этом».

Родную отрасль он возглавлял 11 лет. Какие это были годы? Без преувеличения можно сказать, то было героическое время. Всего за несколько лет огромная страна восстала из пепла — отстроила города, восстановила заводы и фабрики, проложила новые дороги. И это было только начало. Залечив страшные раны, пошли дальше. Мощный рывок народного хозяйства — развитие новых видов транспорта, механизация села, строительная революция… Мир смотрел и не верил: как такое возможно? Разумеется, составляющих этого послевоенного чуда было много. Умелое руководство, невиданный героизм советских людей и конечно же «черное золото»… Как тогда говорили, душа современной экономики.

Предшественником Н. К. Байбакова на посту наркома нефтяной промышленности СССР был И. К. Седин. Драматическая судьба у этого человека.

Иван Корнеевич тоже был из молодых да ранних. Когда в 1940 году его назначили руководить нефтяной отраслью, ему было всего 34 года! Уроженец Кубани, выпускник Московского химико-технологического института имени Д. И. Менделеева, в нефтяную промышленность он пришел по партийной линии — возглавлял Тамбовский и Ивановский обкомы партии, а в марте 1939 года был избран членом ЦК ВКП(б), получив таким образом пропуск в первую сотню партийной элиты.

В суровые годы войны на долю Седина выпали нелегкие испытания. На нем, как на наркоме нефтяной промышленности, лежала огромная ответственность: горючее фронту! В январе 1944 года «за выдающиеся заслуги в деле увеличения добычи нефти, выработки нефтепродуктов, разведки новых месторождений и бурения нефтяных скважин» он был удостоен звания Героя Социалистического Труда. Казалось, все самое страшное позади. Но тут происходит что-то такое, что до сих пор вызывает больше вопросов, чем ответов. 30 ноября того же года его неожиданно отстраняют от должности и отправляют, как тогда говорили, в распоряжение ЦК. На языке тех лет разночтений быть не могло — опала…

Почему? За что? Говорили, что Иван Корнеевич, будучи в командировке в Баку, сильно злоупотребил спиртным. Секретарь ЦК партии Азербайджана Мир Джафар Багиров тут же подал в Москву «сигнал». Заступиться за Седина пробовал в то время заместитель председателя СНК СССР Г. М. Маленков, но безрезультатно. Неужели именно этот инцидент переломил жизнь Седина? Хочется сказать — с кем не бывает? Но ведь это было совсем другое время. В немилость можно было попасть и за меньшее.

Пять месяцев Иван Корнеевич мучительно ждал, когда позвонит телефон. Только накануне Парада Победы его пригласили в Кремль и сообщили о новом назначении — наркомом текстильной промышленности СССР. Жизнь налаживалась, но вскоре последовал новый удар. В первых числах октября 1949 года заместителя министра легкой промышленности Седина (а эту должность он получил после объединения министерств легкой и текстильной промышленности в единое ведомство) внезапно арестовали. Верховным судом он был осужден по статье 109 УК РСФСР (злоупотребление служебным положением) и приговорен к шести месяцам исправительно-трудовых работ с отбыванием наказания по месту работы с вычетом 25 процентов зарплаты.