Рейтинг Асури - Игорь Лысов

Руководитель Совета безопасности:

Я настоятельно рекомендую продолжить дискуссию, господа. Этот вопрос является краеугольным камнем всей истории человечества.

Член Совета:

Господин руководитель, господин Асури, вопросов у членов Совета безопасности нет…

XVII

– Тан, просыпайтесь…

Два офицера надзорной полиции пытались растолкать профессора. И внутри, и вокруг бунгало столпились люди. Кто в купальных костюмах, кто в обычной городской одежде – все прибежали посмотреть на диковинку. В элитном районе нашли какого-то человека, спящего на улице! Первыми оказались несколько девчушек, которые мгновенно разнесли эту неожиданность по всему побережью, и только через час кто-то сообразил позвонить в охрану района. К тому времени у бунгало уже скопилось много любопытных, которые тактично меняли друг друга у входа с тем, чтобы каждый желающий мог лично удостовериться. Дабы не разбудить спящего незнакомца, была соблюдена полная тишина. Два-три добровольца стояли поодаль, объясняя вновь прибывающим правила поведения при наблюдении. Байхапурцы слыли очень послушным народом, и тишину разрезал только неожиданный окрик полицейского:

– Тан, просыпайтесь…

Афа открыл глаза и приподнялся. Бессонная ночь и утренняя истерика исчезли во сне – Асури выглядел спокойным и отдохнувшим.

– Встаньте, пожалуйста… Пойдемте с нами, тан. Здесь вам не место.

Профессор поднялся, отряхнул песчинки с одежды, вышел из бунгало. Солнце уже светило в своем зените, отчего щипало в глазах. Окружившие зашушукались:

– Это Асури… Это профессор… Господин Асури, это вы?

Возгласы продолжались еще долго, но ни профессор, ни оба полицейских не обращали на это никакого внимания.

В здании охраны выяснилось, что незнакомец действительно являлся профессором Афой Асури, который нелегально проник в жилые районы города, нежелательные для посещения граждан с данным рейтингом.

Профессор не отрицал ни одного уточнения офицеров. Он был подавлен ситуацией, несмотря на то что выспался и даже чувствовал бодрость в теле. Непонятная тоска гуляла по отдохнувшему профессору, и это чувство давило на него. Робот признал лицо профессора и выдал рейтинг, от которого один из полицейских удивленно и даже пренебрежительно посмотрел на Афу. Оставшийся в новой квартире смартфон сообщал всему Байхапуру, что рейтинг Асури равен 1974 баллам. Этот балл по классификации опасности находится в нижнем классе, агрессивно настроенном против всего общества. Старший офицер охраны и надзора распорядился вызвать два автомобиля, взял ключи от нового жилища у профессора и передал их одному из полицейских.

– Тэн! – Обращение резануло ухо. Оно применялось к преступникам. Афа никогда не видел человека с рейтингом «тэн», он только понимал, что сам когда-то определил этот уровень граждан республики к уровню Человека-14, то есть подлежащим к переселению в резервацию. Как выглядело это место, профессор не знал, он предполагал, что для этого есть специальные работники, и проверять или контролировать ему не было никакого смысла. Асури закрыл глаза и вздрогнул…

– Тэн, сейчас вам привезут ваши вещи. Прошу вас пройти в надзорную комнату для ожидания автомобиля.

Старший офицер говорил, не обращая внимания на профессора, куда-то в воздух. Словно наговаривал сухой текст в компьютер для распоряжения. Ни одной интонации, ни одного естественного повышения звука. Строго, сухо, безапелляционно…

Профессора привели в небольшой бункер без окон и мебели. Только один металлический стул у стены был привинчен к полу. Афа опустился на него и подпер голову кулаками. Мысли ушли окончательно, профессор тихо сидел и ни о чем не думал. Для этого не было сил. Шок после обращения «тэн» еще не прошел. Так, не двигаясь, он просидел больше часа.

Щелкнула дверная щеколда, и Асури попросили выйти. У входа в здание охраны стоял автомобиль-фургон. Рядом с ним у капота лежал саквояж профессора. Чемоданов, тех двух маленьких чемоданов, что Афа оставил в квартире, рядом не было. Только саквояж…

– Ваши вещи, – так же нейтрально выдавил старший офицер. – Возьмите их и садитесь в машину.

Полицейский открыл заднюю дверь фургона. Профессор сел в автомобиль, и дверь тут же захлопнулась. Стало темно, и только узенькие щелки с противоположной стороны пропускали в утробу фургона синеватый свет.

Только теперь Афа вспомнил о своем рюкзаке. В темноте на ощупь он попытался проверить содержимое кожаного мешка. Все было на месте. Нож, походная посуда, фонарь и Hennessy… В пластиковом пакете лежала записная книжка, несколько карандашей и ручек. Исключая коньяк, все это было обычным набором профессора-путешественника, когда ему приходило в голову побродить по бескрайнему побережью или уйти в горы, которые опускались прямо в океан. Дикая природа давала Афе силы, очищала мысли от шелухи. Асури очень любил пробираться в нетронутую стихию и прислушиваться к мерному течению великого времени.

Афа нащупал ребристый край бутылочной пробки, потянул и сделал один глоток. Голод уже давал о себе знать, и коньяк был воспринят организмом как еда, в голове мгновенно зашумело, и стало почти безразлично все: и темнота, и автомобиль, и «тэн», и даже «Лотос-1». Сутки, всего сутки отделяли преступника от лауреата Нобелевской премии – проанализировать не было ни времени, ни возможности. Афа и не анализировал. Он даже не понимал, смирился ли он со всеми своими приключениями и бедами. Ничего не было ни в голове, ни в сердце. Разве что маленький шепот предлагал глотнуть еще коньяка, который вчера еще должен был быть исключен из жизни профессора навечно. Афа прислушался к шепоту и улегся на лавку в фургоне, придерживаясь за ремни при поворотах. Автомобиль мчался по ухоженному шоссе…

Клацнул замок в фургоне, дверь открыли настежь.

– Тэн Асури, выходите!

Профессор поднялся с лавочки автомобиля, подхватив саквояж и рюкзак, вышел. Автомобиль уперся в нескончаемую, огромную, сколько хватало глаз, стену. Металлическое ограждение ярдов в шесть высотой оканчивалось тремя лентами электрического шнура. На лентах покачивались обгоревшие тушки птиц, которые по незнанию опускались на провода и тут же сгорали. Темными комочками на лентах они сопровождали всю стену. Через каждые пятьдесят ярдов из стороны в сторону покачивалась видеокамера вместе с прожектором, который включался уже в темное время суток. Пространство у стены было абсолютно пустое, никаких построек, деревьев и еще чего-нибудь такого, что загораживало бы обзор. Вдалеке виднелся одноэтажный дом-барак, откуда в полном обмундировании для экстренных случаев шли десятка полтора охранников республики. Черные комбинезоны-скафандры матово поглощали свет, и только полированный шлем играл всеми возможными отблесками.

Полицейский, который сопровождал профессора, стоял перед открытой дверью и молча смотрел на Асури. Робот-контролер начал передвигаться вокруг Афы, постоянно щелкая глазами. Окончив фотографирование, робот подкатился к профессору совсем близко и попросил повторить за ним несколько фраз:

– Пожалуйста, тэн, повторите те слова, которые