Кровавая жатва - Шэрон Болтон

— Это напоминает оружейную комнату, — сказал Гарет, оглядываясь по сторонам.

Количество оружия на стенах продолжало увеличиваться. Высоко над косами висели дробовики и винтовки. Некоторые из них были старыми и напоминали коллекционные образцы.

— О, круто, — сказал Джо. — Папа, а можно мне…

— Нет, — ответила Элис.

— Раньше это была трапезная, где ели монахи, — сказала Дженни, подходя к ним.

На ней было облегающее черное платье с длинными рукавами. Почему-то оно шло ей гораздо меньше, чем нормальная одежда, в которой она была в тот день, когда они с Гарри познакомились.

— В дни молодости моего отца здесь была средняя школа. — Она указала на резную деревянную кафедру. — А тут сидел школьный учитель. Мы используем этот зал для проведения праздников, — сказала она и повернулась к Гарри: — Приятно видеть вас в полном облачении, викарий.

Гарри открыл было рот, но так и не нашелся, что ответить.

— А что делает вон та леди? — спросил Том.

В дальнем конце зала женщина, которая раньше стояла с Синклером и Тобиасом, поднялась по ступенькам на старую кафедру и села там, разглядывая что-то, лежащее у нее на коленях. Около нее женщины складывали колоски, которые собрали в поле.

— Это моя сестра Кристиана, — ответила Дженни. — Каждый год она назначается королевой урожая. В ее задачу входит изготовление соломенной куклы.

— А что это еще за соломенная кукла? — спросил Джо.

— Это древняя фермерская традиция, — пояснила Дженни. — В старые времена, еще до того как все мы стали христианами, люди верили в то, что в урожае живет дух земли и что когда урожай убран, то дух этот теряет свой дом. Поэтому из последних колосьев собранного урожая они делали соломенную куклу — своего рода временное жилище для духа земли на зиму. Весной ее запахивали назад в землю. Маленькой я завидовала Кристиане и просила отца позволить мне быть королевой хотя бы разок. И он всегда отвечал, что я могу быть королевой, если сумею сделать такую же куклу, как у Кристианы.

— Ну и как, получилось? — спросил Том.

— Нет, это чертовски сложно. Простите, викарий. Я не знаю, как она это делает. Она закончит ее только к концу вечера. А теперь давайте лучше выпьем.

С этими словами Дженни повела Гарри вместе со старшими Флетчерами к столу с напитками. Зал продолжал наполняться людьми, и некоторые начали уже выходить через двойные деревянные двери в большой, огороженный стеной сад позади дома. Гарри видел глубокую бирюзовую синеву вечернего неба и увешанные фонариками фруктовые деревья. Небольшая группа музыкантов — две скрипки и две трубы — готовилась к тому, чтобы начать играть.

Вдоль одной из стен стояли застекленные ящики, напоминающие те, в которых музеи демонстрируют свои экспонаты. Их содержимое привлекло внимание мальчиков Флетчеров и их отца. Гарри присоединился к ним. Там были выставлены археологические находки, обнаруженные на торфяниках и собранные семьей Реншоу в частном музее. Там были кремневые орудия труда периода неолита, оружие бронзового века, римские ювелирные изделия и даже несколько человеческих костей.

У Гарри не было возможности долго рассматривать все это, потому что его постоянно кто-то отвлекал. Все время подходили новые и новые люди, представлялись, знакомились, и вскоре он потерял надежду запомнить всех по имени.

Примерно через час ему показалось, что он перезнакомился со всеми. В зале становилось жарко, и он направился к дверям в сад, просто чтобы сделать передышку, но тут увидел, что мальчишки Флетчеров вместе с другими детьми собрались вокруг королевы урожая, восседавшей на своем троне — кафедре школьного учителя. Он вернулся, обошел группу о чем-то переговаривающихся взрослых и подошел к мальчикам. Через их головы он следил за работой быстрых и ловких пальцев старшей дочери Синклера.

Это была крупная женщина, крепко сбитая, ростом под метр восемьдесят, лет около сорока, может, чуть больше. Волосы у нее были густого темно-коричневого цвета, а на лице почти не было морщин. Ее даже можно было бы назвать привлекательной, если бы в ее больших карих глазах светилась хоть искра разума, а рот не был постоянно открыт, как будто она забыла, что в нормальном состоянии его обычно закрывают.

А может, она действительно забыла обо всем и сфокусировалась только на работе рук? Они двигались с невероятной скоростью. Связывали, скручивали, сплетали снова и снова, и под ее подрагивающими пальцами последние колосья урожая начинали приобретать новую форму. Она смотрела прямо перед собой и ни разу даже не глянула вниз, на свою работу. Но за то короткое время, что Кристиана находилась на кафедре, из-под ее пальцев вышла петля длиною сантиметров пятнадцать, а сейчас она прилаживала длинные соломинки, скручивая и втыкая каждую на свое место.

— Это Пеннинская спираль, — сказал чей-то голос у них за спиной.

Гарри и мальчики дружно обернулись и увидели, что к ним подошел Тобиас Реншоу.

— Соломенных кукол традиционно делают во всем Соединенном королевстве, — продолжал он, — но каждый регион старается придать им свой особенный вид. Спираль считается одной из самых трудных в изготовлении. Разум моей внучки весь ушел в ее пальцы.

Гарри посмотрел на Кристиану, лицо которой на мгновение исказилось гримасой, но на ее взгляде это никак не отразилось. Как и на ее руках.

— Складывается впечатление, что она очень сосредоточена, — заметил Гарри. — А она не возражает, что на нее смотрят?

— Кристиана живет в собственном мире, — ответил Тобиас Реншоу. — Я даже не уверен, что она знает о том, что мы здесь.

Кристиана бросила на деда короткий взгляд, и Гарри это заметил. Он положил руки на плечи братьев Флетчеров.

— Пойдемте-ка, ребята, — сказал он. — Давайте оставим мисс Реншоу в покое. Мы сможем полюбоваться ее работой позднее.

Он повернулся, чтобы отвести мальчиков в сад и поискать там их родителей, но Тобиас, упершись ладонью ему в грудь, остановил его.

— Я думаю, вам смешны наши традиции, викарий, — сказал он.

Его рука оказалась на удивление сильной для такого старого человека, и Гарри поборол в себе искушение немедленно отбросить ее.

— Вовсе нет, — ответил он. — Ритуалы очень важны для людей. В церкви их тоже предостаточно.

— Это правда, — сказал Тобиас низким, хорошо поставленным голосом, убирая руку. — События, подобные этому, сплачивают общину. Очень немногие из присутствующих здесь мужчин продолжают трудиться на земле — у одних есть работа в близлежащих городках, другие работают на себя дома, некоторые вообще не работают. Но Усечение Шеи — это нечто такое, в чем все они принимают участие, потому что так делали их отцы и деды. Через это, а также через другие традиции, подобные этой, они чувствуют свою связь с землей. Вам такое понятно?

Гарри до сих пор ощущал жесткое прикосновение его руки.

— Я вырос в неблагополучном районе Ньюкасла, — ответил он. — Мы там видели мало земли.

— Все, что вы будете есть сегодня вечером, выращено или выкормлено в радиусе пяти миль от этого места, — сказал Тобиас. — Всю эту дичь я настрелял сам, хотя зрение у меня уже не то, что раньше. Девяносто процентов того, что я съел за свою жизнь, пришло с этих торфяников. Очень немногие люди в этом городе могут сказать о себе такое. Семья Реншоу была самодостаточной на протяжении сотен лет.

— Похоже, что рыба вам не нравится, — сказал Гарри.

Тобиас удивленно приподнял брови.

— Напротив, нам принадлежит ручей с форелью, протекающий по этой долине. — Он указал в сторону фуршетного стола. — Рекомендую вам паштет из форели.

— С нетерпением жду, когда смогу попробовать его. Привет, Джиллиан! Вы меня ищете?

— Я задержу вас еще всего на минутку, викарий. Извините нас, дорогая, — сказал Тобиас. — Бегите, мальчики, мне необходимо перекинуться с преподобным Лейкоком парой слов с глазу на глаз.

Не заставляя себя упрашивать, Том и Джо тут же ринулись через зал к выставленному оружию. Джиллиан отошла в сторону, но Гарри чувствовал, что она продолжает следить за ними.

— В нашем городе, викарий, есть еще одна традиция, о которой вам следует знать, — сказал Тобиас. — В разных вариациях она существует по всей Англии. Через несколько недель после праздника урожая, обычно накануне Дня Старой Зимы в середине октября, мы забиваем весь скот, который не потребуется следующей весной. В основном это излишек свиней и овец, немного кур, иногда корова. В старые времена это мясо необходимо было сохранить, чтобы пережить зиму. Сейчас мы просто наполняем им свои холодильники.

— Ну что ж, звучит вполне разумно. Вы хотите, чтобы я прочел какие-то молитвы, прежде чем отправить животных на бойню?

— Вы неправильно меня поняли, викарий, — сказал Тобиас. — Ваши услуги не потребуются, и животных никто никуда не отправляет. Мы забиваем их здесь.