Его невинная добыча - Алиса Ковалевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одевшись, я несколько раз провела по волосам найденной в ванной расчёской. Зубчики с трудом справлялись с волосами, но делать было нечего. Как сказала эта Наталья? Лучший стилист Грата?
Посмотрев на своё отражение, я расправила плечи, провела ладонью по боку, по мягкой ткани и надела вишнёвые туфли на достаточно высоком устойчивом каблуке.
Засмотрелась на собственное отражение. Такой я себя никогда не видела.
— Как будто леди… — шепнула собственному отражению и улыбнулась. — Как в кино.
Придерживаясь за перила, я аккуратно спускалась вниз по лестнице. Нога болела всё так же сильно и, хотя туфли были удобными, быстрее у меня не получалось.
Ещё издали я услышала раздающиеся из холла голоса — голос Руслана и, судя по всему, того самого Алекса, что был в гостиной, когда я так неосмотрительно вошла туда в прошлый раз.
Несмотря на то, что я уже слышала его, он казался мне совсем незнакомым. Да и что удивляться? Этот мужчина… Он казался настолько опасным, что боязно было даже встречаться с ним взглядом. Было в нём нечто, делающее его схожим с людьми Бориса, только более сильное.
Едва я спустилась, к мужским голосам примешался ещё один — женский. Мягкий, приятный. Его обладательница коротко засмеялась, и в голосе её стали заметны чуть сиплые нотки.
Пройдя вперёд, я увидела Руслана, а вместе с ним его гостей. Это в самом деле был тот самый мужчина — Алекс. А рядом с ним…
Сопровождающая его женщина выглядела, мягко говоря, странно: маленького роста, одета она была в кожаную куртку и узкие джинсы. Вместо туфель или, хотя бы, аккуратных сапожек — ботинки, какие обычно носят только мужчины, да и то занимающиеся тяжёлой работой. А волосы…
Стоило мне подойти, Алекс окинул меня взглядом и сказал, обращаясь к Руслану:
— Неплохо ты её укатал, Рус, — уголок его рта дёрнулся.
— Алекс! — тут же гневно выпалила его спутница, потихоньку покачивая завёрнутого в бледно-розовое одеяльце ребёнка, которого держала на руках.
Пожалуй, только ребёнок и делал её хоть сколько-то женственной. Если бы это увидели наши наставницы…
Она поджала губы и качнула головой, с недовольством глядя на него снизу-вверх.
— Это Ева, — Руслан опустил ладонь на мои ягодицы и подтолкнул вперёд.
— Стэлла, — кое-как она перехватила малыша и протянула мне руку. На запястье её блеснуло несколько тонких серебристых браслетов.
— Ева, — неуверенно сжала её ладонь.
Ладонь её была узкая, пальцы аккуратные, длинные, с тёмным лаком на ногтях. Почему-то мне казалось, что так здороваются только мужчины, но…
На Алексе тоже были ботинки. Почти такие же, как у Стэллы, только ещё грубее. Вот только что он не рабочий, я знала наверняка. Промашки с Русланом хватило, чтобы не делать поспешных выводов.
— Очень приятно, — проговорила Стэлла и снова взяла ребёнка обеими руками.
Лицо у неё было красивым даже несмотря на ужасные короткие волосы. Высокие скулы, в меру пухлые, как и у меня, губы, правильная линия носа.
Я с трудом сдержалась, чтобы не спросить, почему она так странно одета. Штаны нам разрешали носить только на некоторых, требующих того занятиях, в остальное время это было под запретом.
К чему эти ужасные ботинки?! Штаны, кожаная куртка?! Неужели ей нравится одеваться в вещи, которые предназначены для мужчин?!
— Дай её мне, — Алекс умело забрал девочку. В его руках она казалась совсем крошечной. Посмотрев в маленькое личико, он попросил, обратившись к Стэлле: — Отдай Русу паспорт.
— Он в кармане? — спросила она, и, не успел Алекс ответить, в пальцах её оказалась маленькая книжка.
Я так и опешила. Это паспорт? Если да, как она смогла настолько быстро достать его?! Она ведь только тронула край куртки и…
— Ловкость рук, — видимо, заметив моё удивление, пояснила Стэлла.
Уголок губ Алекса опять дрогнул. Руслан приобнял меня за талию и, взяв у Стэллы паспорт, открыл. Я увидела собственную фотографию и имя. А в графе фамилия…
— Алиева Ева Константиновна, — прочитала я негромко вслух. — Почему Алиева? — спросила у Руслана.
Он закрыл паспорт, убрал в карман и только потом ответил, ещё ближе прижимая меня к себе.
— Потому что с этого момента ты носишь мою фамилию, зверёныш.
Наклонился и очень тихо, вкрадчиво, так, что у меня побежали мурашки, добавил:
— С этого момента ты моя жена. А я твой муж, и мои желания для тебя — закон. Единственный закон, которому ты должна безоговорочно подчиняться.
Глава 10
Ева
— Увидимся на свадьбе, — Руслан крепко пожал руку Алексу и коротко кивнул его жене, утвердив меня в мысли, что рукопожатие — жест, имеющий отношение только к мужчинам.
— Как ты смотришь на то, чтобы на днях выйти в море? — спросил Алекс, открыв дверцу со стороны водителя.
Море? Мне вспомнилась полоска воды, которую мы проезжали по пути в аэропорт, линия горизонта, в которой глубокая синева сливалась с другой — освещённой солнцем. Но то море осталось далеко…
Про какое море он говорит? Или Руслан собирается вернуться в горы? Нескольких минут, что Алекс и Стэлла пробыли у нас, хватило, чтобы понять — этот мир совершенно мне не знаком. При том, что слова остались теми же, многое было за гранью моего понимания. И вот снова…
— Мы задержимся в Грате на несколько дней, — продолжил тем временем Алекс. — Так что если будет желание…
Уложившая ребёнка в люльку на заднем сиденье огромной машины Стэлла поправила кожаную куртку и, подойдя к Алексу, запустила руку в его карман. Даже сейчас, в тусклом свете непривычно серого дня, камни в её браслетах играли, переливались так же, как и те, что были в серёжках.
— Я поведу, — сказала она, вытащив брелок от машины и сжала его в пальцах.
Поведёт?! Я ожидала, что Алекс запретит ей, отберёт ключ и прикажет сесть в машину, но он и не подумал сделать этого. Поймал за ворот куртки, притянул к себе и, обхватив за талию, прижал к своему боку.
Смотрелись они довольно странно. Он — высокий, должно быть, даже на несколько сантиметров выше Руслана, а она… Ещё меньше меня. И эта её одежда, обувь, а главное — волосы…
— Почему бы и нет, — мне показалось, что Руслан ответил нехотя, как будто в действительности ему было всё равно. Но тогда зачем он согласился?
Я совершенно не понимала его, логики его поступков ни по отношению к себе, ни вообще, в целом. Как будто всё в нём было наполнено противоречиями, диссонансом.
