Живая шкатулка - Кейт Уилкинсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава двадцатая
Парк Александра-роуд
В тот вечер, во время звонка по скайпу в Финляндию, Эди спросила маму, когда та вернётся домой.
– Я скучаю по тебе, мам.
– Я тоже скучаю по тебе, Эди, очень-очень, но придётся подождать ещё несколько дней.
– Там холодно? – спросила Эди.
– Холодно. Когда дышишь, изо рта идёт пар, и говорят, скоро выпадет снег.
Пока они говорили, мимо окна дома Эди с восторженными криками пробежала группа детей, одетых по-хэллоуински – ведьмами и призраками.
– А ты ходила требовать лакомства? – спросила мама.
– Нет. Но мы с папой установили тыкву, прямо на столб у ворот.
– Я думала, ты пойдёшь с Наз и Линни, как в прошлом году.
Эди старалась не думать о том, как её подруги по начальной школе веселятся на Хэллоуине, надевая костюмы, раскрашивая друг другу лица белым и кроваво-красным, как они восторженно визжат на осеннем холоде.
– Мне не хочется, – ответила она. Мама, похоже, удивилась, но ничего не сказала. – Мам…
– Да?
– Когда ты была маленькой, ты верила в волшебство и во всяких странных существ? В говорящих мышей, в эльфов или в пикси?
– Ну, бабушка Агата верила в домовых эльфов и часто рассказывала мне истории о них. Финны называют их «котитонтту». Они помогали ей поддерживать порядок в доме – по крайней мере, так она говорила. А ещё заставляли расти картошку в огороде и чинили разбитую посуду.
– Как Добби в «Гарри Поттере»? – спросила Эди. Мама засмеялась.
– Да, в чём-то, наверное, как Добби, только их никто никогда не видел.
– Никогда? Даже на один миг?
– Ну, я точно не видела, – сказала мама. – Но бабушка Агата уверяла меня, что они существуют рядом с нами.
– Может быть, ты просто забыла, мам?
После завершения звонка раздался стук в дверь. Эди вышла в прихожую, взяла миску с хэллоуинскими сладостями и открыла дверь стайке ведьм. Это были Наз, Линни и две другие девочки из их школы, одетые в чёрные платья с изображением паутины, на головах у них были остроконечные шляпы. Волосы Линни были переплетены светящимися бусами. Она издала жуткий кашель и помахала рукой с зелёными ногтями перед лицом Эди.
– Языки змеиные, лапки лягушачьи! – провизжала она.
Эди стояла молча, ощущая себя до невозможности скучной и покинутой в своей повседневной одежде и домашних тапочках.
– Живут ли тут гоблины? – выкрикнула девочка постарше, стоящая в воротах, – на ней был костюм скелета. Все ведьмы хрипло засмеялись.
Эди протянула им миску, и Линни заглянула туда.
– Это всё, что у тебя есть? – спросила она очень не-ведьминским голосом. – Детство какое-то!
Эди посмотрела на желейные бобы и разноцветные леденцы, которые папа насыпал в миску сегодня днём. Линни фыркнула, однако нагребла большую горсть и сунула в свой ведьминский пластиковый котёл, и так уже набитый до отказа. Потом она с визгом и криками побежала по садовой дорожке вслед за двумя другими девочками, однако Наз на секунду задержалась на крыльце.
– Для тебя это тоже «какое-то детство»? – спросила Эди.
Ну вот. Она заговорила с Наз, пусть даже грубо. Почему её вообще должно волновать, что делают и думают бывшие подруги? Теперь ей есть о ком заботиться.
Наз ничего не взяла из миски. Вместо этого она вложила что-то в ладонь Эди и побежала по дорожке за остальными. Это оказался красивый шоколадный паук в серебристо-зелёной обёртке, с шестью волосатыми лапками.
Глава двадцать первая
Парк Александра-роуд
Следующим вечером в дверь позвонили, и когда Эди открыла, на пороге стояла Ада, в одной руке сжимающая сумку с принадлежностями для готовки, а в другой – малыша Сола. Сердце Эди упало.
– Сегодня я присматриваю за малышом, – сказала Ада. – Надеюсь, ты не против, что я его принесла с собой.
Позади Ады стояла Джунипер в курточке с воротником из искусственного меха.
– Этот ребёнок ужасно несносный, – сказала она. – Как только он начинает кричать, его невозможно заткнуть.
В этот момент малыш Сол широко улыбнулся и выкрикнул:
– Да-ба-да!
– Ты сегодня не в школе, Джунипер? – спросил папа.
– У нас свободный день, – ответила Джунипер так величественно, как будто на самом деле это был день рождения королевы и она лично была туда приглашена.
Джунипер жила где-то по ту сторону Темзы, в Южном Лондоне. Она, как и Эди, училась в седьмом классе, но вела себя так, как будто была на два или три года старше.
Она протянула свою куртку.
– Повесь её, пожалуйста, Эди. Я не хочу, чтобы она запачкалась или помялась.
Ада и папа на кухне готовили карри, позвякивая посудой, а малыш Сол лежал на подушке в корзинке Бильбо и дрыгал ногами в воздухе. Взрослые разговаривали о том, что в последнее время в лондонских домах и даже в ювелирных магазинах участились случаи воровства. Такое впечатление, что карманники из лондонского метро вскарабкались из тоннелей наверх по вентиляции и сточным трубам.
Эди резала лук, а Джунипер заявила, что будет накрывать на стол.
Она так важничала, как будто готовила банкет: накрыла стол лучшей скатертью Уинтеров и разложила три набора столового серебра. Эди сражалась с половинкой луковицы. Горькие сочные ломтики заставляли её глаза слезиться. Она думала об Импи, ждущей её на втором этаже, и была невероятно зла из-за плана Ады подружить её с Джунипер: ведь именно из-за этого она после школы не смогла отправиться на поиски Джота.
– Э-э-эди, мне нужна помощь! – позвала Джунипер.
Эди отложила нож. Она была рада тому, что можно наконец-то сбежать от этой противной луковицы.
– Ты можешь сделать вот так? – спросила Джунипер, показывая, как сворачивать из бумажной салфетки пышную розетку.
Пока Эди сражалась с салфетками, Джунипер достала из шкафа мамины стеклянные подсвечники, привезённые из Финляндии, и установила их в центре стола.
– Их нельзя брать. Сегодня не Рождество! – не выдержала Эди.
– Ну и что? – отмахнулась Джунипер. – Они красивые. Почему их можно ставить только раз в году?
– Они мамины, – возразила Эди. – И она достаёт их только на Рождество!
Она сама слышала, что почти кричит, настолько её взбесила эта ситуация.
– Ну и что? – повторила Джунипер. – Я гостья, значит, имею право выбирать.
Эди схватила один из подсвечников. Ей ужасно хотелось, чтобы мама сейчас была здесь и поддержала её. Папа появился в дверях, неся кастрюлю с карри. Увидев подсвечники, он слегка нахмурился.
– Я просто хотела, чтобы стол выглядел красиво, –
