Полет над пропастью - Эльмира Нетесова

Анжелка дрожала от страха, все порывалась подойти к матери, но Галина не пустила.

— Сиди тихо, не мешай.

А через десяток минут напомнила:

— Варь! Давай наших мужиков помянем. Нехай их Бог простит и примет в царствие свое…

Варвара молча придвинула стакан, Анжелка замерла. Она боялась одернуть мать при соседке, какая подавила всех.

Когда бабы помянули, Варя успокоилась. Она уже не плакала, жадно ела все, что лежало в тарелке, слушала соседку, а та заливалась и засыпала деревенскими новостями:

— А помнишь председателя колхоза, какому ты вломила и он, зараза, отправил тебя на пятнадцать суток в милицию? Так вот его все наши с деревни выгнали. Кто с колом, кто с вилами, граблями, иные с коромыслом, почти до райцентра за ним гнались. Конечно, не с добра! Он, говно козлиное, самого деда Тимофея на лугу при всех людях кулаком в лицо ударил за то, что тот на покосе отдохнуть сел. Этот солитер в дихлофосе старика лодырем обозвал. Ну тут наши взбеленились!

— Живой остался?

— Сбег, как заяц, вонючий прохвост…

— Этого и убили б, не жалко было б, — согласилась Варька.

— Да что там председатель! Смылся он насовсем, говорят, будто его в другое место воткнули!

— Матом, что ли? — усмехнулась тогда Варя.

— Энтова забрызгали капитально! Кляузу вслед настрочили такую, что не выбраться из нее до самой смерти. Комиссия приезжала разбираться. Ну и порешила: не вертать обратно козла. Взамен присоветовали другого, но наши не уломались, из своих выбрали, того самого Тимофея, какого ударил тот антихрист. Так враз все на лад пошло. Нынче прибыльными сделались. На фермах нормально получают, не то что раньше. До того на хлеб не было. Сегодня совсем другое дело. В каждой избе телики имеются, холодильники и стиралки, даже пылесосы. Совсем как в городе дышать стали. Теперь мы навовсе отреклись от шабашников, свои мужики строют дома и фермы не хуже халтурщиков, а все потому, что для себя делают, вот и стараются.

— Галь, а сама где работаешь?

— В доярках! Там получка хорошая круглый год. Да за телят приплачивают. Я вон с тринадцатой зарплаты всю свою банду с ног до головы одела, с иголочки, как куклята ходят, при мужике так не одевались. Мне за них не совестно. Сегодня у нас жить можно. Руки имеешь — не пропадешь. А и тебе хватит по чужим углам скитаться. Во! Иди в доярки иль птичницы. А хошь, хоть на телятник! Покуда переселенцы с Казахстана и Грузии все эти места не заняли. Знаешь, сколько понаехало, жуть!

— Силы не те! — отозвалась Варя.

— Куда их подевала? Я тоже мужика схоронила. Троих ращу! Легко ли? А сопли не распускаю, не жалуюсь. Поначалу тяжко, а потом втянешься. Тебе теперь нельзя одной бедовать, в люди выходить надо. Серед своих деревенских быстрей в себя придешь, — советовала Галина. И похрустев огурцом, добавила:

— По себе знаю.

— Может, ты и права, — согласилась Варя.

— Давай выпьем за новую жизнь в деревне! Пусть всем нам будет хорошо! — предложила соседка и вылила из бутылки все до капли.

— Теть Галя! Вы убьете мамку! — бросилась к стакану матери Анжелка, хотела вылить самогонку в ведро, но баба опередила:

— Кыш, шмакодявка! Ишь, указчица! Без сопливых скользко. Еще благодарствовать меня будешь! Пей, Варька! Мы с тобой покамест бабы, а кому не нравимся, пусть засохнет его корень. Верно сказываю?

— Верно! — согласилась Варька и одним глотком выпила свою самогонку.

— Хорош первач! — похвалила продохнув.

— Знамо дело, для себя его гнала. Ты не разучилась самогон варить? Ну, коль чего забыла, я напомню! — пообещала хохотнув. И, обтерев губы ладонью, предложила:

— Давай споем про рябину! — и, не дожидаясь, затянула: что стоишь, качаясь, тонкая рябина.

Варя подтянула. А в конце песни опять заплакала:

— Когда теперь к своему дубу переберусь? Ох, поскорее бы…

— Не транди! Успеем на тот свет. Подыхать нам рановато, есть у нас еще дома дела! — обняла Варвару и предложила:

— Давай нашенские споем, свойские, — подморгнула соседке озорно и запела:

Ах, Миш, ты мой Миш,

По тебе не угодишь,

То велика, то мала,

То лохмата, то гола!

Варька рассмеялась от души. Анжела, покраснев до макушки, ушла в зал и оттуда наблюдала за женщинами.

Она видела, как понемногу оживает мать. Лишь поздним вечером ушла Галина. А Варвара, дойдя до койки, повалилась и уснула мигом. Ночью она не просыпалась как обычно. Встав утром, схватилась за гудевшую больную голову, но вскоре пришла Галина, принесла огуречный рассол, квашеную капусту. И посоветовала:

— Подлечись этим! Через час все пройдет. Я вечером зайду. А покамест пойду кормить свою банду.

Варваре и впрямь вскоре полегчало. Она принялась наводить порядок в доме. Анжелка носила дрова, воду, подмела в коридоре, почистила крыльцо, пошла помочь матери на кухне.

Едва приготовили поесть, какой-то старик пришел и, оглядев Варю, сказал:

— А ты почти не изменилась. Все такая же! Озорная, хулиганистая, а и пригожая! Эта что ж, дочка твоя? — вгляделся в Анжелу.

— Моя кровинка…

— Небось, не помнишь меня?

— Не припоминаю! — призналась честно.

— А я Тимофей! Вон там, на самом краю села живу! Помнишь, как ко мне за крыжовником и цветами лазила? А как на телку мои кальсоны напялила? Не красней, давно это было. А вспомнить и нынче смешно. Помнишь, как моему кабану жопу скипидаром намазала? Я поначалу озлился, он же, окаянный гад, весь огород вскопал, да так, что мне осталось лишь граблями разровнять землю. Во, подмог зверюга! Сколько сил моих сберег! Я ж тебя долго добром вспоминал! А нынче знаешь, чего к тебе пришел?

Спросить хочу, надолго ли ты к нам приехала или только в гости?

— Наверное, надолго, а что?

— Это хорошо, коль надолго. Может, столкуемся об работе? Не станешь ведь сидеть, сложа руки на пузе? Дело тебе стребуется. А у нас работы прорва. Всякой, только успевай горб подставлять.

— Дед Тимофей, вообще-то я юридический институт закончила. Работала в нотариате, — вспомнила Варя.

— А й что с того? Вон моя невестка учительница, а нынче телят растит, аж две группы. В восемь раз больше получает, чем в школе. У нас дипломом теперь никого не удивишь. Главное — получка! Сумеешь ли на нее семью продержать, юристы имеются. А вот трудяги нужны. Покуда выбор есть. Можешь дочку взять в подмогу.

— Она еще в школе учится.

— А и что? После уроков поможет тебе, вся наша детвора не бездельничает. Твоя уже большая, совсем невеста, пора к делу приноравливаться, познать, как копейка достается. Моя внучка, небось, ее ровесница, на курятнике работает второй год и неплохо получается.