Боюсь, что да - Анфиса Ширшова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не хочу больше это слушать, – повысил я голос и сбросил звонок. Ирен перешла все границы. Раньше я многое спускал ей с рук, но это уже перебор.
К ЗАГСу мы с Крис приехали отдельно: я со своим водителем, а она с Виктором, сразу после салона. Я подошел к ее автомобилю, открыл дверь, чтобы помочь выйти, и остолбенел. Она была невероятно красивой в этом платье… Внутри у меня что-то сжалось, а потом затрепыхалось с бешеной силой. Никогда прежде я не испытывал таких эмоций. Притянул ее к себе и обнял, осторожно целуя. Чуть отстранившись, взглянул в глаза. Умело подчеркнутые макияжем, они казались еще больше и еще темнее. Просто космос.
– Костя, осторожно, макияж, – слабым голосом произнесла она, но не отстранилась, а наоборот, вцепилась в мою руку.
Она была немного бледной, возможно, волновалась, а я очень хотел ее поддержать.
– Все пройдет отлично. Я буду рядом.
***
Кристина
Мне было плохо. Так плохо, что я еле как заставляла себя подниматься по ступенькам и вообще просто идти. И дело было не в волнении. Со мной явно что-то было не так. Ужасно болел живот и появилась тошнота. Пока что я терпела, наглотавшись обезболивающих, но происходящее мне совсем не нравилось. Я так ушла в свои мысли и переживания, что не совсем понимала, что происходит вокруг. Вот мы вошли в просторный зал, где какая-то женщина в парадном костюме произносила высокопарную речь. Что за люди нас окружали – загадка. Возможно, коллеги или знакомые Кости. Я никого не знала, а он не объяснил. Внезапно в толпе я разглядела Александра Аверина. Заботливый папаша не мог пропустить такую церемонию. Ну конечно, ему нужно было собственными глазами увидеть, как я ставлю подпись.
И я ее поставила. Потом были фото, круговорот поздравлений и незнакомых лиц, цветы и объятия. Мы вышли из здания и на крыльце я упала в обморок, выронив букет.
***
Константин
В машине Кристина пришла в себя, слабо завозилась и кое-как открыла глаза. Мы ехали в больницу, потому что я чуть не спятил, когда она потеряла сознание, и дело тут было явно не в банальном волнении. Она была ужасно горячей, а еще сжалась в комок, приложив руку к животу.
– Болит, – слабым голосом сказала она.
– Потерпи, маленькая, мы почти приехали, – попытался я подбодрить ее, а сам старался не впадать в панику.
Но удавалось мне это с трудом. В голове поселились нехорошие мысли, а после того, как ее вырвало у крыльца больницы, меня буквально сковало ужасом. Я привык все держать под контролем, поэтому усилием воли заставил себя сосредоточиться на помощи Кристине, а все остальное обдумать позже.
Ее забрали врачи, а я сел в коридоре на обшарпанный стул и обхватил голову руками. Нетрудно предположить, о чем я думал. Вспомнил странное поведение Павла в последнее время, их подозрительные отношения, ее проживание в его квартире… Если мне скажут, что Кристина беременна, я сойду с ума.
– Нет, только не это. Пожалуйста, только не это, – бормотал я, не моргая глядя на свои ботинки.
***
Кристина
– Привет.
Мой голос был немного хриплым и еще слабым, но в целом я чувствовала себя сносно. Не так хорошо, как хотелось бы, но учитывая проведенную операцию, мое состояние было стабильным.
Костя показался мне очень уставшим и бледным. Он сел на стул рядом с моей кроватью и с тревогой посмотрел на меня. Наверное, выглядела я жутко, потому что он даже не улыбнулся. Хотя бы ободряюще. Обычно уравновешенный и спокойный, сейчас он выглядел испуганным.
– Извини, что так вышло, – сказала я, поскольку пришла в голову одна мысль: он недоволен, потому что я испортила свадьбу. Торжество так и не состоялось, ведь я уже второй день валяюсь в больнице.
– Крис, я так люблю тебя, – внезапно выпалил он, а я испуганно замерла, чувствуя, как в висках застучала кровь. – Я думал… А оказалось, что это аппендицит. Слава богу, теперь с тобой все в порядке.
– А что ты думал?
– Всякие ужасы лезли в голову, – признался он. – Знаешь, сейчас я особенно четко понял, как ты дорога мне.
На мой взгляд, последняя фраза прозвучала как-то двусмысленно. Однако пару секунд назад Костя признался мне в любви, и как на все это реагировать я совершенно не могла понять.
– Как же ресторан и гости? – спросила я, спустя несколько неловких мгновений молчания.
– Перебьются, – пожал плечами Беляев. – Можем перенести все на другой день. Если захочешь.
– Наверное, придется, ведь у нас был уговор: или свадьба, или фамилия. И если не будет праздника, ты заставишь меня стать Беляевой.
Костя внимательно посмотрел на меня. Губы дрогнули в грустной улыбке. Он ничего на это не ответил, а мне вдруг стало стыдно. Казалось бы, мне не в чем его упрекнуть. Кроме одного. Но это «одно» настолько серьезно и масштабно, что никак не получается отпустить ситуацию и смириться со своей несвободой.
– К тебе отец пришел, – внезапно сказал Костя. – С братом. Не буду вам мешать, заеду вечером, хорошо?
Он поцеловал меня в лоб, на мгновение сжал мою ладонь в своей, а потом вышел из палаты. Я так крепко задумалась о нем, что не сразу заметила, как вошли отец и сын Аверины. Кажется, больным не рекомендуется нервничать, так какого хрена этих двоих пропустили? Надо было сказать Косте, что у меня нет ни малейшего желания видеть «родственников».
Но они уже были в палате и стояли около кровати, глядя на меня сверху вниз. Александр держал в руках большой букет роз, а Павлу хватило ума не устраивать спектаклей. Он сунул ладони в передние карманы джинсов и разглядывал мое лицо.
– Что, паршиво выгляжу? – не выдержала я, натягивая одеяло до шеи.
– Удивительно, но даже такие печальные события никак не отобразились на твоей внешности, – хмыкнул Александр.
Павел продолжал молчать и, кажется, выглядел немного обеспокоенным.
– Замуж я все же успела выйти. Вам повезло. А то, что праздник не состоялся, это уже мелочи.
– Да, слава небесам, подпись ты поставить успела, – кивнул Александр, усевшись на стул около моей кровати. – Однако могла бы расстараться и не огорчать своего мужа. Он хотел, чтобы все знали, на ком он женился.
– Все и так только об этом и говорят, – подал вдруг голос Павел, а я резко повернула голову и уставилась на него. – Местные журналисты просто взвыли от восторга. Миллионер, которого давно записали
