Практикум для теоретика (СИ) - Анна Стриковская

— Но вы не маг, Марта, я же вижу ауру! Если вы не маг и не ведьма, тогда как?

— А то, что я обычный человек, вам в голову не приходит?

Он резко махнул рукой, отметая эту гипотезу.

— Бред. В Школе магии будет преподавать обычный человек? Да еще теорию магии? Не может такого быть.

Марта, успокойся. Пора привыкнуть, что маги простых людей ни в грош не ставят и считают нас глупее себя. Тебе недостаточно один раз доказать, что это не так. Придется это делать каждый день и доказывать каждому магу в отдельности, что ты кое‑что соображаешь в его великой магии..

— Не теорию магии, а теоретическую магию. Разные вещи, вы не находите? Ну, не нравится такое название, пусть называется аналитической и начертательной. Я три года преподавала это в Элидиане. А теперь буду преподавать здесь. И да, я обычный человек. Без грана магии.

Сейчас Конрад смотрел на меня, как на сумасшедшую, или как на каменную статую, которая вдруг заговорила и пожелала принять участие в философском диспуте.

— Де… Марта, а вам не кажется, что любое теоретическое знание должно быть проверено на практике?

— Разумеется.

— И как?…

А вот так. Неужели в вашей Школе не найдется мага, способного показать студентам на практике как работают расчеты теоретиков?

— И вы не боитесь?

— Чего?

Он хмыкнул.

— Значит не боитесь. Идите к себе, Марта. У нашего ректора сегодня был трудный день, но, думаю, завтра он вами займется. Только… Не приходите к нему слишком рано. Кстати, куда вас поселили?

— В общежитие для преподавателей, как я понимаю. Номер двадцать семь.

— О, второй этаж! Соседями будем. У меня номер двадцать четыре.

Он развернулся и ушел обратно. Странный, но, в сущности, совсем неплохой. Объяснил, почему меня все тут за ведьму принимают. Удивляет то, что этот вопрос мне задают не маги. Простые люди аур не видят, но тоже спрашивают, не ведьма ли я.

Кстати, он тоже ар, как и ректор. Интересно, они земляки? Или этот Конрад — мой соотечественник?

Странно, но разговор с Конрадом меня успокоил. Уже не хотелось рвать и метать, да и слезы убрались куда‑то. Вот только гнев на Бальтазара не прошел. Ну, я ему еще устрою! Маги вечно думают, что простые люди, не облеченные властью, ничего им сделать не смогут. О очень зря! Если не хвастаться силой, а пораскинуть умишком. Можно гордого мага посадить в такую лужу! И я не я буду, если так не сделаю! Рано или поздно он у меня попляшет!

Встряхнувшись, я быстрым шагом направилась к своему новому жилищу.

Пин встречать меня не вышел, зато квартиру я не узнала. Она была выдраена до блеска, мебель расставлена по — новому и вообще эта казарма стала странно уютной, даже жуткая краска на стенах казалась не такой противной.

Надо сказать, Пин разворошил мои вещи и кое — чем воспользовался. Вот эта скатерть, например, явно раньше работала моей нижней юбкой. А абажур на лампе произошел от желтой накидки, которую мне крючком связала мама. Я ее ни разу не надела, а теперь она начала новую жизнь в новом качестве.

Все мои вещи, кроме книг, были разложены и развешаны в шкафу. На книги Пин никогда не покушался, считая, что к домашнему хозяйству они отношения не имеют. Правильная точка зрения. Но вот место для них он приготовил, соорудив в простенке стеллаж из подручных материалов. Не знаю, где взял доски, но восемь полноценных полок ждали своей ноши.

Еще на столе лежал листок, безжалостно выдранный из моей записной книжки, а на нем был обещанный домовым список.

Ого! Обои на мой вкус, клей, побелка, доски… ну точно, маленький хозяин не вынес ужаса местного существования и замахнулся на полноценный ремонт. Только… Я не уверена, что мы тут надолго задержимся. Пока что деревянный свисток лежит у меня под подушкой, но, мне кажется, очень скоро он снова окажется в чемодане.

До позднего вечера я разбирала и ставила на стеллаж книги, заодно делая пометки и закладки. Даже если готовить новый курс для студентов я начну только завтра, думать о нем уже сегодня мне никто не запретит. В общем, так увлеклась, что пропустила ужин.

Я не привыкла ложиться спать голодной и решила поужинать остатками обеда, благо порции были рассчитаны не на девушку — малоежку, а на здоровых мужиков вроде того же ректора или Конрада. Заметив такое дело, Пин снова вылез и заявил, что не стоит есть эту отраву. Есть хлеб, сахар и чай, хватит на сегодня. Спорить с домовым я не стала. Ему лучше знать.

Когда же я стала стелить постель, вздыхая по оставшемуся в Элидиане одеялу, он вылез и спросил:

— Хозяйка, тебя обидели?

— Нет, с чего ты взял?

— Мет сказал, домовой госпожи Лауры.

Не знаю, кто такая госпожа Лаура, но скорее всего ведьма. Это их домовые считают не хозяйками, а госпожами.

Оказалось, я угадала. Госпожа Лаура оказалась главной целительницей и, естественно, ведьмой. Как она могла узнать, что эти придурки пьяные меня обидели, я так и не поняла. Предположим, в окно видела, как я из административного корпуса выбегала… ну и что? Может вспомнила, что дома горячий утюг оставила.

Задала этот вопрос Пину. Он как‑то весь скрючился, а затем робко спросил:

— Хозяйка, ты никому не скажешь?

— Никому, чем хочешь поклянусь…

Кому я что могу сказать, если никого тут не знаю и никому не доверяю? Мой домовой успокоился и сообщил:

— Это наш самый большой секрет. Вообще‑то ведьма может велеть своему домовому узнать, что происходило в доме…. А домовые могут спросить у вещей.

Спросить у вещей? Здорово. Маги так сделать не способны. У домовых какая‑то своя, особая магия.

— Но административный корпус…

Пин посмотрел на меня своими глазками — бусинками как на тупую корову.

— Хозяйка, вся школа — один дом. Если ты хочешь узнать, что те, кто тебя обидел, сказали, когда ты ушла, я могу тебе показать… Но… Ведьма может мне приказать, а ты…

— Дай угадаю. Вежливо попросить?

Пин радостно закивал, так, что, казалось, у него сейчас голова оторвется.

— И чем‑нибудь вкусненьким угостить.

Ага, а у меня пустой хлеб и чай. Есть, правда, баночка варенья, Соль с собой положила… Но мне оно самой нужно.

— Тогда давай до завтра. Завтра я съезжу в город и привезу всяких припасов. А чего бы ты хотел в качестве вкусненького?

Пин запрыгал на месте и весело захлопал в ладошки.

— Сливочную тянучку. Обожаю сливочные тянучки. И леденец на палочке.

С закупками пришлось повременить.

Утром я открыла глаза и сразу же в ужасе их закрыла. Решила, что спятила на нервной почве или в связи с отсутствием личной жизни у меня эротические видения начались…