Первая исповедница - Терри Гудкайнд

Она могла почувствовать каждую нить магии Приращения, соединяющую разорванные мышцы и сломанные ребра. Было не так уж и больно, но это странное ощущение вызвало тошноту. Она хотела увернуться, но знала, что это ее единственный шанс, поэтому уступила. Теплая сила, просачивающаяся вглубь ее ушей, была так же неприятна.

В то же время, она знала, что он пытается заставить ее дать ему унять агонию. Магда сопротивлялась, вцепившись в мучения. Она не хотела, чтобы кто-то еще, особенно Магистр Рал, чувствовал то же, что и она. Она крепко схватила его, пытаясь оградить от полной мощности страданий.

Это не помогло. Он был сильнее. Ужасно переживая за его безопасность, она почувствовала, как боль ослабила свою хватку. После устранения этой помехи его дар мог струиться сквозь ее внутреннюю сущность, проникая все глубже к сердцевине, чтобы полностью исцелить.

Чувствуя, как остатки этой леденящей муки исчезают, она наслаждалась освобождением от нее, и наконец начала ощущать согревающее тепло исцеляющей магии.

Она плавала в сияющем тепле, лишь отстраненно осознавая, что существует что-то, кроме этой успокаивающей опоры.

Магда потеряла ощущение времени. Она не знала, как долго пробудет в этой обители безмятежности. Могли пройти лишь секунды, а могли дни. В безмолвной пустоте, время потеряло смысл. В этом странном, тайном месте, время прекратило существовать.

Понемногу она осознала, что все закончилось.

Наконец, ее глаза открылись, и комната вокруг прояснилась. Она вдруг поняла, что лежит на диване. Лорд Рал стоял над ней, его лоб покрылся потом. Он выглядел обессиленным.

Свечи на железном подсвечнике были выжжены до огарка. Тогда она поняла, что это продолжалось всю ночь.

Магда дотянулась до уха, затем ощупала челюсть. Она больше не болела.

Боли в груди тоже не было. Она положила ладонь на ребра, проверяя их. Они были целы и больше не болели.

Более того, хотя она все еще скучала по Бараху, все еще страдала от его отсутствия, теперь это было по-другому. Боль утраты не была столь сокрушительной, как раньше. Она все еще горевала, страдала от потери, но поняла, что острота того страдания немного смягчилась.

Она всегда будет скучать по своему мужу, всегда любить его, но сейчас она знает, что в состоянии идти дальше. Ей просто необходимо идти дальше.

— Спасибо, — прошептала она Лорду Ралу.

Он устало улыбнулся.

— Я бы предложил вам отдохнуть, но боюсь, мы не можем тратить сейчас время.

Магда присела, потирая глаза, ориентируясь.

— Все еще ночь?

Его улыбка стала шире.

— Уже день, Магда. И довольно давно.

— Тогда нам нужно попасть в Палату Совета. У них будет заседание. Мне нужно убедить их в надвигающейся опасности. Они должны действовать.

Лорд Рал окинул взглядом ее одежду.

— Может быть, вам лучше сначала привести себя в порядок?

Магда твердо стояла на ногах. Она предполагала, что будет, по крайней мере, дрожать, но не дрожала. Она чувствовала себя живой. По-настоящему живой.

Она осмотрела платье, большей частью пропитанное кровью. Он прав, ей надо переодеться. Она потрогала волосы и обнаружила, что они тоже были заляпаны высохшей кровью. Она взглянула на отражение в маленьком зеркале на стене. Кровь окрасила лицо и шею.

— Полагаю, я выгляжу ужасно. Мне нужно сначала привести себя в порядок, прежде чем мы увидим Совет.

Альрик Рал кивнул, указывая на двух здоровенных охранников.

— Мы будем ждать снаружи, пока вы переодеваетесь и умываетесь.

Магда схватила его за руку, когда он начал поворачиваться к двери.

— Нет.

Он нахмурился.

— Нет?

— Нет. Я хочу, чтобы Совет увидел меня в таком состоянии. Им нужно осознать реальность того, сколько крови будет пролито нашим народом от рук сноходцев, если они откажутся слушать.

Лорд Рал улыбнулся.

— Я не думаю, что Совет когда-либо сталкивался с истинной решимостью Магды Сирус.

Она ответила обеспокоенной улыбкой.

— Им скоро придется.

Глава 14

Магда смотрела прямо перед собой, шествуя мимо полированных черных мраморных колонн, возвышающихся по обе стороны галереи, ведущей к палатам Совета. Округлые лепные украшения покрытых золотом верхушек колонн поддерживал широкий архитрав с вырезанными в нем одетыми в балахоны фигурами, изображающими членов Совета.

Каркас золоченых квадратных прямоугольников покрывал длинный, сводчатый потолок. В каждом из них был вделан бронзовый медальон с изображениями различных уголков Срединных земель. Предполагалось, что, проходя через галерею, члены Совета шли под демонстрацией великого разнообразия Срединных земель, так, чтобы те напоминали им обо всех далеких народах, которые они представляют, идя на государственные совещания. По опыту Магды, требовалось нечто большее, чем бронзовые медальоны, чтобы напомнить Совету обо всех отдаленных местечках Срединных земель.

Магда прошла под линией длинных красных шелковых знамен, свисающих со сводчатого потолка. Они символизировали кровь, пролитую в защиту народа Срединных земель. Ковер, с вытканными вдоль краев названиями сражений, по которому она шла, тоже был красным и предназначался для того, чтобы служить напоминанием о напряженной борьбе и жизнях, положенных во имя жизни других.

Обычно Магда считала, что проход по галерее навевает мрачные мысли. В этот день они были мрачнее обычного.

Красные знамена и темно-красный ковер только сильнее привлекали внимание к крови, покрывающей Магду. Сейчас она как никогда прежде ощущала связь с теми, кто проливал кровь в защиту их родины. Если Совет откажется выслушать ее, крови прольется гораздо больше.

Пока она шла по длинному ковру, мужчины по сторонам замирали на полуслове и смотрели на нее. Женщины пятились. Гул разговора стихал до шепота, и когда она проходила мимо них, люди замолкали совсем, сохраняя тишину позади нее.

Войдя в главный зал, расположенный рядом с палатами Совета, Магда увидела повсюду небольшие группки, рассредоточенные по огромной комнате, беседующих людей, без сомнения обсуждающих вопросы, которые ожидали рассмотрения Советом. Беседа, эхом отдающаяся по комнате, стихала, когда люди наблюдали за ее продвижением среди них с лордом Ралом из Д'Хары и двумя его огромными телохранителями позади.

Сверху высокие окна вдоль нижней границы золоченого купола впускали лучи утреннего солнца, омывающие резким светом возвышающиеся колонны из розового мрамора, стоящие по краям комнаты. Между колоннами у каменной стены стояли внушительные статуи былых правителей.