Помело и волшебная шишечка от кровати - Мэри Нортон

К утру мисс Прайс забылась тяжелым сном, но скоро ее разбудил стук неожиданно открывшейся двери. Яркий солнечный свет лился сквозь неплотно задернутые шторы, а возле кровати стояла Кери.

— Который час? — спросила мисс Прайс, садясь в постели.

— Почти девять часов. Мальчики одеты. Я не хотела будить вас…

— Слава богу, вы вернулись в целости и сохранности! — воскликнула мисс Прайс. — О своих приключениях можете рассказать позже. Завтрак готов?

— Да. Мальчики уже сели за стол. Но… — Кери замялась.

Мисс Прайс спустила ноги с кровати и стала нащупывать ими шлепанцы. Почувствовав замешательство Кери, она подняла глаза:

— Что «но»?

— Нам пришлось достать еще один прибор, — смущенно сказала Кери.

— Еще один?

— Да… Мы, видите ли, кое-кого привезли с собой.

— Привезли сюда, в этот дом? — медленно переспросила мисс Прайс.

— Да… Мы думали, вы не будете возражать. Это всего на один день. Ему незачем оставаться здесь на ночь и все такое…

Кери умоляюще смотрела на мисс Прайс.

— Это… мужчина? — Щеки мисс Прайс слегка порозовели.

— Да. Его зовут Эмилиус Джонс. Он чародей. Он очень милый, хотя по внешнему виду этого не скажешь.

— Мистер Джонс, — эхом отозвалась мисс Прайс. С тех пор как умер ее отец, в доме не появлялся ни один мужчина. Мисс Прайс успела позабыть все мужские привычки. Она совершенно не помнила, что мужчины любят есть и о чем предпочитают говорить.

— Ты сказала — кто он? — растерянно спросила мисс Прайс.

— Чародей. Мы думали, вы будете рады. Он когда-то жил недалеко отсюда, с тетей. Нам показалось, вам будет о чем поговорить.

— Кто доставит его обратно? — поинтересовалась мисс Прайс, нахмурив брови. — Кери, это просто безрассудство с вашей стороны! Ночью я решила, что это будет последнее путешествие! И что же? Вы подбираете незнакомого чародея, которого, как вы прекрасно знаете, надо будет отправить обратно! А это означает еще одно путешествие!

Наконец мисс Прайс нащупала шлепанцы.

— Где, ты говоришь, он находится?

— В вашей спальне, — ответила Кери.

Это сообщение еще больше вывело мисс Прайс из себя.

— О боже! — простонала она. — Что же дальше будет?

Она надела синий фланелевый халат и сердито завязала пояс.

— Как я теперь смогу одеться и причесаться? Я очень недовольна, Кери! Отведи его вниз, к столу, и знай — разговор не окончен!

Эмилиус кротко последовал за Кери вниз по лестнице. Он выглядел совершенно ошеломленным и лишь бессмысленно таращился вокруг. Садясь за стол, он слегка качнулся в сторону Поля, который уже почти управился со своей овсянкой.

Кери обеспокоенно взглянула на гостя:

— Мистер Джонс, с вами все в порядке?

— Да, все хорошо.

— Вы очень бледны.

Эмилиус провел дрожащей рукой по растрепанным волосам.

— Просто я немного удивлен, — объяснил он, слабо улыбаясь.

Кери с сомнением смотрела на него. Произведет ли он нужное впечатление на мисс Прайс? В ярком свете дня Эмилиус выглядел не слишком опрятно: взъерошенные волосы космами свисали на плечи, бледная кожа имела сероватый оттенок. Длинные худые руки покрыты пятнами, а под ногтями виднелась черная кайма. Дорогая бархатная мантия оказалась сильно забрызгана грязью.

Однако времени привести его в порядок не было. Скоро в комнату вошла мисс Прайс. Выглядела она слегка взволнованной. На ней была ее лучшая розовая блузка, которую она берегла для поездок в Лондон. Эмилиус вскочил на ноги.

Мисс Прайс быстрым взглядом окинула его худую долговязую фигуру.

— Значит, это и есть мистер Джонс? — спросила она весело, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Эмилиус Джонс. Ваш слуга. Более того… — гость низко поклонился, — ваш раб…

— Здравствуйте, — быстро сказала мисс Прайс.

— Я воистину счастлив, — продолжал Эмилиус, — лицезреть того, чье искусное ремесло, словно растение, пускающее корни в землю и собирающее все полезные соки, прорастает сквозь столетия, чтобы пышно расцвести здесь, в двадцатом веке. Я обращаю полный благоговения взгляд, взгляд того, кто смел сомневаться…

Мисс Прайс, слегка покраснев, подвинулась к чайнику.

— Как красиво! — воскликнула она, тихо хихикнув. — Я бы так не сказала. Вы пьете чай с молоком или с сахаром?

— Вы очень щедры, — проговорил Эмилиус, глядя на нее очарованным взглядом.

— Не стоит благодарности… Садитесь.

Эмилиус медленно сел, не отрывая взгляд от хозяйки. Мисс Прайс, поджав губы, в задумчивом молчании наполнила две чашки. Передавая чашку гостю, она осведомилась:

— Я слышала, у вас тетя в этих краях?

— И дом, — вставила Кери поспешно. То, что у Эмилиуса есть собственность, могло положительно повлиять на мнение мисс Прайс. — Дом стоял на горе Медника…

— В самом деле? — подняла брови мисс Прайс. В ее голосе звучало сомнение. — Разве на Горе Медника есть дом?

— Конечно! — заверил ее Эмилиус. — Очень красивый, чистый дом с яблоневым садом.

Мисс Прайс недоверчиво взглянула на гостя.

— В самом деле? — повторила она, после чего, вспомнив о хороших манерах, добавила: — Вы будете овсянку или рисовые хрустящие хлопья?

Эмилиус выбрал овсянку. За столом снова воцарилось молчание, хотя и относительное: Эмилиус ел довольно шумно и, как заметила Кери, не слишком опрятно. Когда он выпил свою чашку чая в три глотка (словно это было лекарство), мисс Прайс поджала губы и посмотрела на Поля.

— Тебе лучше пойти погулять, дорогуша, — сказала она.

— Но я еще не закончил! — возразил Поль.

— Тогда быстро доедай.

Поль, подражая Эмилиусу, с чавканьем принялся доедать овсянку. Мисс Прайс отвернулась, изящно взяла ложку и, разбив яйцо, стала медленно его чистить. Затем, прикрыв глаза, поднесла ложку ко рту.

«О боже!» — подумала Кери, которая прекрасно знала, что это не предвещает ничего хорошего. Краем глаза она взглянула на Эмилиуса, который, облупив одно яйцо и засунув его в рот целиком, принялся за другое. Он рассеянно очищал скорлупу, погрузившись в раздумья. Неожиданно он громко рыгнул.

Мисс Прайс открыла глаза, но выражение ее лица не изменилось.

— Еще чаю, мистер Джонс? — вежливо спросила она.

Эмилиус поднял глаза.

— Нет, я сыт, — сказал он, но, увидев удивление окружающих, быстро добавил: — Настой действительно замечательный! Лучше не бывает! И, говорят, помогает при эпилепсии.

— В самом деле? — в третий раз сказала мисс Прайс и в недоумении осмотрелась по сторонам. — Может, тогда тост и мармелад?

— Мармелад?

— Это консервы из апельсинов.

— Ах да! — воскликнул Эмилиус. — Как это я забыл! Мне он очень нравится!

Он придвинул к себе все блюдо и, вооружившись ложкой для варенья, не спеша, выскреб его дочиста. Поль, как зачарованный, смотрел на происходящее. Его глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит, а рот раскроется так широко, что туда спокойно войдет паровоз и несколько вагонов.

— Поль, иди погуляй! — быстро сказала мисс Прайс. После этого она вежливо повернулась к Эмилиусу, который, освоившись, откинулся на спинку стула и задумчиво облизывал ложку. — Дети мне сказали, вы интересуетесь магией?

Эмилиус сразу положил ложку, весь обратившись в слух.

— Да, это так. Можно сказать, это мое призвание.

— Вы практикуете за деньги?

Эмилиус улыбнулся, слегка покачав головой:

— А как же иначе?

Совершенно неожиданно мисс Прайс приятно оживилась:

— Ну… я не знаю… Видите ли… — Ее лицо стало совсем розовым. — Выходит, вы настоящий профессионал! Я еще ни разу в жизни не встречала ни одного…

— Действительно?

— Ну… — Мисс Прайс колебалась. — Видите ли… Я хочу сказать… — она глубоко вздохнула, — что это очень приятная для меня встреча.

Эмилиус пристально посмотрел на хозяйку:

— Но разве вы, мадам, не практикуете за деньги?

— Я? Боже мой, конечно нет! — Мисс Прайс принялась наливать вторую чашку чая. — Я всего лишь любитель. Да и то начинающий.

— Да и то начинающий… — повторил Эмилиус, пораженный до глубины души. — Тогда, если я правильно понимаю, это не вы, мадам, заставили кровать летать?

— Кровать? Да, это сделала я… Но… — Мисс Прайс засмеялась и отхлебнула из чашки. — Это было совсем легко. Я лишь следовала книге.

— Лишь следовали книге, — ошеломленно повторил Эмилиус. Достав из кармана костяную зубочистку, он с озабоченным видом принялся ковырять в зубах.

У Кери немного отлегло от сердца: мисс Прайс болтала без умолку и становилась все разговорчивее.

— Мне все приходится тщательно проверять, измерять и взвешивать! Я ничего не могу выдумать сама! Правда, я очень люблю изобретать заклинания. Но ведь это не очень сложно. Вы, я думаю, немало изобрели, — добавила она, уважительно понизив голос.